Неумолимый - Гарфилд Брайан. Страница 20

Вискерс вылез из джипа, подошел, поскрипывая своими новыми ботинками на каждом шагу, и остановился подле Вашмена, весь напрягшись, подобно атлету, готовому посостязаться. Немного погодя он зажег спичку, прикрыв ее ладонями, и пригнулся, чтобы прикурить, а затем задул спичку, хотя на таком ветру, в этом не было никакой необходимости.

– А знаете, возможно, мы слишком поторопились с выводами. Может, это вовсе и не авария, а заранее спланированный ход.

– Вы думаете, они планировали грохнуться на землю?

Бак Стивенс, стоявший в десяти футах от них, подошел ближе.

– Что вы имеете в виду? – обратился он к Вискерсу.

– Рассмотрим другую версию, – пустился в объяснения фэбээровец. – Допустим, пять или шесть профессионалов, собравшихся вместе, разрабатывают план ограбления банка. Само ограбление – дело плевое, однако, как всегда, есть одно "но" – в нашем случае это способ бегства. Через город проходит лишь одно шоссе. Они решают эту проблему с помощью самолета. Но они также знают: полиция в состоянии догадаться, что они предприняли. В их распоряжении – не больше получаса до того, как во всех трех штатах на них начнут охотиться в небе. Радар, поисковые самолеты, наземные наблюдатели – любой самолет очень легко выследить, а вот скрыть его, пока он в воздухе, – задачка не из простых.

– Вы считаете, что они сели здесь умышленно? – уточнил Бак Стивенс. – Это место было выбрано заранее?

– Вполне вероятно. Есть и другая возможность – допустим, этот самолет вовсе не предназначался для бегства.

– Нет никаких сведений о других самолетах, – возразил Стивенс. – Вряд ли это случайное совпадение.

– Наши грабители могли намеренно посадить его здесь. Смотрите: они знают, что мы будем искать самолет. Вот они и подсунули его нам. Наняли в Калифорнии безработного пилота-аса, чтобы он грохнулся здесь, и обставили все так, будто загорелся двигатель. Знаете, такой пожар можно вполне устроить и после посадки. Проделав все это, пилот отправляется домой, зная, что его вскоре найдут, но зная и то, что ему это ничем особенным не грозит: его наняли лишь затем, чтобы он разбил самолет, а насчет всего остального он просто не в курсе. Ну а пока суть да дело, беглецы будут уже в Мексике.

– Слишком уж сложно, – заметил Вашмен.

– Это лишь кажется, – упорствовал Вискерс. – Судя по тому, как было обстряпано дельце, в воображении этим ребятам не откажешь.

– Как я полагаю, вы только что велели Джейку Каннингему добиваться, чтобы поиски самолета с беглецами продолжались?

– Совершенно верно. Я согласен, это серьезная и дорогая операция, но овчинка стоит выделки. – Самодовольная улыбка заиграла на губах Вискерса, как он ни пытался ее скрыть.

– Толковая версия, – согласился Вашмен. – В ней всего один прокол.

Улыбка исчезла с лица Вискерса.

– И какой же?

– Да такой, что, судя по следам, которые я прочел, четверо или пятеро мужчин ушли отсюда достаточно недавно. Скорей всего, пятеро.

От улыбки не осталось и следа. Сигаретный дымок медленно выходил изо рта и ноздрей Вискерса, и порывы холодного ветра уносили его прочь.

– Итак, – проговорил фэбээровец, отчеканивая каждое слово, – вы подождали, пока я выскажусь до конца, чтобы потом ткнуть меня носом в собственную ненаблюдательность.

– Я всегда даю людям возможность выговориться.

– А я не люблю, когда из меня делают посмешище.

– Таков уж мой обычай. Потерпите немного – и привыкнете.

– Погоди, Сэм! – вмешался Бак Стивенс.

Вискерс выбросил сигарету и растер ее по земле мыском ботинка; он проделал это свирепо и слишком энергично.

– Патрульный, давайте согласимся на том, что вы толковый малый и умеете читать следы на земле. Я признаю и то, что у вас есть чувство юмора. Я видел много фильмов, где обитатели Дикого Запада позволяют пижонам высказать всю свою глупость, а потом смеются над ними... может, вы думаете, что и я такой пижон? Да, я в здешних краях всего несколько недель, и мне еще многим вещам предстоит научиться. Все так, но я учусь быстро, и если бы я не справлялся со своей работой, в бюро быстро подыскали бы мне замену.

Бак Стивенс потянул Вашмена за рукав:

– Сэм, сейчас не время лезть в бутылку.

Вашмен покачал головой. Холодный ветер обжигал ему лицо – он поднял воротник, чтобы защититься, и произнес чуть охрипшим голосом:

– Вы подняли самолеты в буран охотиться за призраком. Вы могли бы спросить меня перед тем, как взяться за радиопередатчик... но вы предпочли прыгнуть в бассейн, не глянув даже – есть ли в нем вода. Как же, мистер суперагент, ваша глубоко научная стратегия никоим образом не предусматривает необходимость спрашивать совета у представителя полукочевого племени, искони привыкшего добывать пищу охотой и собирательством плодов. Но все, что вокруг, – моя земля, и знание ее у меня никто не отнимет. Поймите, это мой друг получил смертельную рану в банке. И я не могу допустить, чтобы из-за чьей-то глупости...

Вискерс не выдержал:

– Давайте прямо сейчас внесем ясность. Я в состоянии ценить хороший совет, но решать предстоит мне – вы, как и я, знаете закон о федеральных преступлениях. Мы имеем дело с ограблением банка, находящегося в федеральной юрисдикции, и преступники перелетели границу штата. Вся ответственность целиком возлагается на ФБР. Это не ваш случай... и уж никак не ваша личная война. Мне известно, что старик был индейцем, и я вижу, как это повлияло на действия вашего констебля, но я не Каннингем, и у меня нет времени играть в ваши игры. Не тычьте мне цветом своей кожи. Мне без разницы, какая она – красная, черная или зеленая. Ваш напарник прав – сейчас не время пререкаться: мы оба по одну сторону баррикад. Я понимаю ваши чувства. И мне тоже жаль старика. Черт возьми, насколько я знаю, моя прапрабабка тоже была индианкой.

"О боже! Ты понимаешь индейцев, неужели? Эта пресловутая прапрабабка была не иначе как принцессой Чероки! Так всегда оказывается. Будь у тебя время, ты бы поведал мне, как тяжко скорбишь о судьбе бедных индейцев, и поклялся бы на Библии, что готов принести себя в жертву, чтобы искупить вину твоих предков перед краснокожими... но в самой глубине души ты сознаешь тем не менее, что чуточку лучше меня – не так ли? – и ты думаешь... Проклятье, – мысленно оборвал он себя. – Незачем испускать воинский клич Тсоси!"

Вискерс уже перестал сверлить его взором, но счел нужным, однако, добавить:

– Нам надо теперь все выяснить до конца – позже у нас, возможно, не будет времени, чтобы разбираться, кто есть кто. Обычно у нас в бюро не принято играть мускулами – мы просто вежливо просим содействия и, как правило, нам его оказывают, но если вы хотите начать качать права, то лучше поставьте меня в известность прямо сейчас.

– И тогда воспользуетесь своим положением?

– Патрульный, я представляю правительство Соединенных Штатов.

Вашмен лишь хрипло засмеялся ему в лицо:

– Я не ваш воин, Великий Белый Отец.

– Я не это имел в виду, и вы прекрасно знаете, о чем речь.

Вашмен резко повернулся и, стоя вполоборота к Вискерсу, попытался унять внезапно вспыхнувший гнев. Никогда прежде он не чувствовал ничего подобного – почему же сейчас?..

"Джаспер, – подумал он. – Джаспер и этот дурацкий разговор по телефону с холодной блондинкой – невесткой Лайзы".

Этого оказалось достаточно, чтобы превратить Дядюшку Томагавка в свирепого краснокожего воителя.

Как говорится, самое время.

Вашмен заставил себя произнести:

– Если выяснится, что я был не прав, я извинюсь.

Но он так и не повернулся лицом к Вискерсу, и тому пришлось в конце концов сделать несколько шагов, чтобы заглянуть Вашмену в лицо, его ботинки при этом поскрипывали. Вискерс дотронулся до груди Вашмена указательным пальцем:

– Это моя партия, патрульный. Не ваша... – Он развернулся и зашагал прочь.

Отойдя ярдов на тридцать, Вискерс нагнулся и начал осматривать землю. В меркнущем свете фэбээровца почти не было видно. Он медленно двигался вперед, похожий на краба. Ветер стих, и в воздухе повисла такая гнетущая тишина, что даже скрип ботинок Вискерса, казалось, был придавлен ею к земле. Зазубренные отроги гор смутно вырисовывались вдалеке, как разбитые бастионы на покинутом поле битвы. Запах пыли и снега щекотал ноздри Вашмена.