Золушка 2013 (СИ) - "Mad Fan". Страница 364
- Что случилось? – улыбка МакКартни сменилась выражением легкого недоумения, когда он увидел в глазах расстроенной одноклассницы слезы.
- Джон-придурок… - дрогнувшим голосом заговорила Хейл, - я вылечилась от него… пришла в норму… а он опять начал свои подкаты… начал подарками задаривать… в кино приглашать…
МакКартни пригласил Розали в квартиру, не совсем понимая причину ее слез.
- Так, а ревешь-то чего? Разве ты не хотела вернуть его?
- Хотела, - шмыгнула блондинка, вытирая слезы. – Вернее, не то, чтобы вернуть… хотела отомстить…
- Ну, и? Можно считать, что месть удалась. Ты его с подругой рассорила, его внимание себе вернула, теперь можешь послать нахрен, если он тебе не нужен, и дальше радоваться жизни, - весело пожал плечами парень.
«Уже послала! И не нужен он мне! – мысленно восклицала Хейл. – Мне больно потому, что я тебе не нужна!»
- Я начала радоваться жизни, - продолжала сочинять Розали версию для Эмметта, - но он опять крутится возле меня, и опять пытается нарушить мой покой…
МакКартни заметил, что девушка пьяна, и решил более снисходительно относиться к тем нелогичным словам, которые она несла.
- Понятно, - изображая понимание, усмехнулся парень, на самом деле, не совсем понимая причуды блондинки по поводу Джона. – А от меня какая помощь сейчас требуется? Хочешь, могу подойти завтра к твоему Джонику, разыграть ревнивого собственника и отшугать его от тебя раз и навсегда… Если ты, конечно, уверена в том, что он никогда тебе больше не понадобится. А то я могу так зашугать, что он начнет под плинтус прятаться при каждом твоем появлении на горизонте.
Слова МакКартни и его игриво-веселое настроение немного и Розали подняли настроение.
- Ладно, я подумаю над твоим предложением насчет зашугать, - усмехнулась блондинка, вытирая слезы. – А теперь… у тебя есть, что выпить?
- А тебе не многовато будет? – ухмыльнулся парень.
- Не будь занудой, - слегка поморщилась Хейл.
Вечер, проведенный за совместным распитием спиртных напитков, за разговорами о Джоне, о мести, о дружбе между Эмметтом и Розали, как и прежде, закончился бурным сексом. В этот раз на утро не было ни смущения, ни сожаления. Попрощались на дружеской ноте, шутя о том, что «опять как-то случайно получилось». МакКартни весело думал о том, что с Хейл приятно иметь дело, точь-в-точь, как со взрослыми партнершами: «перепихнулись и разбежались».
Розали возвращалась домой с приятными мыслями о том, что все-таки она нравится Эмметту, ведь она первая и единственная, ради кого он нарушил свои правила – не встречаться и не спать с одноклассницами. И сделал это не один раз.
В первые два дня Джасперу физически было очень тяжело придерживаться голодовки. Постепенно организм начал привыкать к отсутствию пищи, и дискомфорт становился более терпимым. Блондин употреблял лишь воду и сигареты, чем морально убивал миссис Уитлок. Она так же твердо, как и сын, придерживалась своего решения – ничего не ела кроме воды. Парень знал, что мать ничего не ест, и с максимальной упорностью продолжал свое соревнование: кто первый сдастся.
Ретт Уитлок улетел в США, чтобы разобраться с теми, кто посмел поднять руку на его сына. Джаспера оставил на перевоспитание жене и тестю с тещей.
Спустя пару дней к Элеоноре вызвали докторов, так как с утра она не смогла встать с кровати. После гибели старшего сына у женщины на нервной почве начались проблемы с давлением, после чего она вынуждена была периодически принимать лекарства. Необходимые препараты нельзя было принимать без еды, поэтому во время голодовки она их и не принимала.
Заметив в доме непривычную шумиху и беготню, Джаспер узнал, что матери стало плохо, зашел в ее комнату и увидел, что она лежит под капельницей под наблюдением доктора, который уговаривал ее прекратить голодовку, но женщина никак не реагировала на уговоры. В ее глазах застыли слезы из-за сильных головных болей и из-за ощущения безысходности: один сын погиб, второй сходит с ума из-за девчонки.
- Вы не могли бы выйти и оставить нас одних, - попросил Джаспер врача. Доктор вышел.
- Мам, прекращай это, - обратился блондин к Элеоноре. – Поешь, прими лекарства.
- Прекращу только вместе с тобой, - тихо промолвила женщина дрогнувшим голосом, ее слезы усилились.
- Пожалуйста, перестань глупить! – парень всерьез занервничал, невыносимо было видеть маму в таком состоянии. – Ты что собралась умирать из-за каких-то глупых принципов?!
- Причем тут принципы? – миссис Уитлок болезненно поморщилась. – Ты собрался умереть ради какой-то девчонки… и когда побежал ее спасать один… и сейчас… Думаешь, я не смогу умереть ради своего единственного ребенка?
Джаспер смотрел на мать и понимал, что она может, что она готова идти до конца ради того, чтоб вернуть его к нормальному образу жизни. Сердце разрывалось на части от сострадания к матери и от мысли, что он может не увидеть Элис Брендон в ближайшие пару лет.
- Я прекращу голодовку, - в итоге с обреченным видом произнес парень. – Ты тоже прекращай.
В подавленном состоянии Джаспер покинул комнату мамы, понимая, что в этой схватке она победила. Он не смог сопротивляться ее страданиям и ее слезам. Пришел конец голодовки для них обоих, но полностью капитулировать перед решением родителей блондин не планировал.
После того, как Брендон узнала от Денали о запрете Джасперу возвращаться в США, она перестала звонить блондину. Было невыносимо тяжело чувствовать себя виноватой во всем случившемся. При таких обстоятельствах девушка не знала, о чем и как разговаривать с Уитлоком. Представляла, как будет извиняться, а он будет убеждать ее, что она невиновата, и он не держит на нее зла. Знала, что легче ей от слов Джаспера не будет, также знала, что не сможет говорить с ним, не расплакавшись.
Уитлок после того, как отменил голодовку, тоже перестал звонить Элис. В душе появилось ощущение поражения, ощущение того, что он не сможет преодолеть и изменить решение родителей. Не знал, что говорить Элис, когда она начнет спрашивать о его возвращении в Америку. Расстраивать ее правдой о запрете категорически не хотел.
Чтобы не сходить с ума от печали и тоски, Элис, следуя совету подруги, устроила в своей жизни активную бурную деятельность. Очень много работала, успевая делать работу в более короткие сроки, чем положено. Тем самым реабилитировалась в глазах Мартини после того, как вынужденно пропустила показ новой коллекции. Мало спала, спасаясь от кошмаров, половину ночей проводила за уроками, благодаря чему в итоге шокировала учителей и одноклассников своими знаниями, когда в точных дисциплинах называла наизусть все необходимые формулы для решения задач. А по гуманитарным предметам могла цитировать сложные, объемные произведения.
- Брендон, Вы, конечно, молодец, но явно перерабатываете, я задавал прочитать и пересказать поэму, а не выучить на память, - говорил очередной приятно удивленный преподаватель.
- Да? – рассеянно произносила Элис. – Ну… как-то так вышло… запомнилось… это не сложно…
- По ходу, там не голова, а компьютер, - говорили между собой одноклассники о Брендон. – Не удивительно, что она пришла в нашу школу, как стипендиатка.
Таня ненавязчиво наблюдала за тем, как Эдвард с восхищением слушал все ответы Брендон у доски, как на его лице появлялось выражение гордости и довольства, когда она получала наивысшие баллы по самостоятельным заданиям. Наблюдала и завидовала. Блондинке тоже очень хотелось так блистать на уроках, хотелось, чтобы жених ею гордился и ее ответы слушал с сосредоточенным вниманием. Но как же добиться таких результатов, как у «проклятой Брендон»? Это надо быть каким-то психом. Все свое время тратить на уроки, отказавшись от более интересной жизни?
Загрузив свою голову полностью уроками и работой, Элис на этом не останавливалась. Часть времени она активно тратила на маму и сестру. С мамой ходили по магазинам и салонам красоты, подбирала Сьюзен необходимые процедуры для омоложения и красоты, находила нужные салоны. Вместе выбрали подходящий для нее стиль, под который подбирали соответствующую одежду. Подчиненные миссис Брендон и заметить не успели, как их директор внешне превратилась из провинциальной простушки в ухоженную, элегантную даму. Переход от блеклости к яркости не казался резким и внезапным во многом потому, что в общении мисс Брендон оставалась все той же приветливой, приятной женщиной, которой статус и внешнее преображение не надели корону на голову.