Мы Крылья (СИ) - Вечерский Кристоф. Страница 22
И, не заставив ждать, чудо восторженно озвучила мою догадку:
- Я согласна!
Не удержавшись от переполнявших её эмоций, Маливьена , всё-таки запрыгала на месте в нетерпении:
- Ты ещё не передумал?
- Гулять? - на всякий случай переспросил я.
- Да-да-да! -словно пулемётная очередь, застрочила та в ответ с выражением лица человека, который для себя решил что-то очень важное и с этой секунды отбросил все сомнения прочь. Вот же, воистину, диво чудное: то умирающий лебедь, то игривый котёнок!
«Значит, всё-таки суббота удалась, - подумал я про себя, - и, на самом деле, прав был Евгений Павлович, озвучивая своего героя, который говорил, что кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро!»
- М-м-м, Ваше Высочество, а вы позволите мне хотя бы немного собраться?!
- Конечно! - одобрительно воскликнула Маливьена, кружась на месте, что заведённый волчок.
Сейчас в ней было столько позитивной энергии и какого-то всё ещё детского задора, что мне почудилось, будто на самом деле существует две Маливьены: одна - Трагедия, другая - Комедия.
- Ну, тогда чувствуйте себя как дома, Ваше Высочество! - ухватив девушку за талию, я ловко подтолкнул её в комнату, захлопывая дверь. - А ваш рыцарь очень скоро будет готов!
Издав утробный смешок и зарычав, словно тигр, я окинул гостью взглядом одержимого маньяка, развернулся и с невозмутимым видом направился в ванную комнату.
- А вот и не боюсь! - раздалось мне вслед счастливое хихиканье.
- Надо же! И с каких это пор? Аж целый час уже так вот и не боишься?! - продолжил я диалог, уже выходя из ванной.
- Здорово! - последовал очень восторженный возглас вместо ответа.
- И в самом деле, вроде не трущобы, но и с твоей опочивальней разница незначительная! - проходя мимо соседки с полотенцем в руках, озадачился я восхищением той. И только потом заметил, как девушка, словно зачарованная, смотрит на почти полностью оттаявшее сердце, которое теперь постоянно пульсировало, излучая свет. На полу была очередная лужа, и я картинно вскинул руки к потолку в молящем жесте...
- Да, кстати, может, расскажешь, наконец, что это всё-таки за хреновина такая?! - покосился я на пылающее сердце, затягивая ремень на джинсах.
Девушка хмуро взглянула на меня, надула свои пухлые губки и обиженно выдала:
- А вот и ни капельки не хреновина это никакая...
- Всё, всё! - примирительно выставил я перед собой руки. - Ещё не время, это не хреновина, и всё такое! Только не дуйся, Бублик! - и не в силах больше сдерживаться, находясь в такой близости от своего благоухающего обожания, я уткнулся носом прямо в макушку её головы.
От неожиданности девушка вздрогнула, разворачиваясь в вопросительном жесте.
- Я просто хотел немного опьянеть от дурманящего аромата этих волос, Ваше Высочество! Всего лишь один глоточек! - картинно оправдался я. - Думаю, это не повод, чтобы снова вогнать в немилость и наградить своего рыцаря презренным взглядом Бублика?!
- Посмотрим на Ваше поведение, почтеннейший, - ухмыльнулась Маливьена без доли дерзости, - и про сердечко расскажу, я же обещала, но позже, а сначала мы пойдём гулять. И хватит называть меня Бубликом, - несколько обиженно фыркнула гостья.
- Слушаюсь и повинуюсь, Бублик! - ответил я. - И, собственно, ваш кавалер готов!
Сейчас мне как никогда раньше казалось, что Маливьена искренна, даже её сердитый взгляд и местами резкие ответы не несли в себе ни капли негатива. Девушка лишь иронично подыгрывала и шутила, подчеркивая своё чувство юмора, как оказалось, которого она была не лишена. Да, как и всякой девушке, ей нравилось поддразнивать, а мне несказанно нравилось, что в этих дразнилках нет хамства и сарказма, которые приходилось бы постоянно купировать, а как результат - бесконечно пререкаться друг с другом, упражняясь в риторике, вместо того, чтобы наслаждаться проведённым вместе временем. Это радовало меня ещё сильнее, ведь собственные надежды начинали оправдываться, и теперь я видел эту девушку настолько открытой, искренней и задорной, насколько изначально себе и представлял...
Я замкнул дверь и не успел отправить ключи в карман, как был схвачен за руку трясущейся от переполнявших эмоций подругой:
- Пойдём сначала со мной, я кое-что тебе покажу! - поманила меня девушка.
И что бы вы думали?! Правильно, не о лифте вы думали! Мы направились к лестничной клетке, и у меня перехватило дыхание, едва представил, что подруга захочет спускаться все пятьдесят этажей пешим ходом. Я даже решил было запротестовать, но, не успев и рта открыть, ощутил, как наше направление изменилось в сторону верхнего пролёта, ведущего на крышу.
«Ну, хотя бы так», - подумал я, выдохнув с облегчением. И в следующее мгновение нас ослепило вспышкой яркого света, а леденящий поток шквального ветра ударил прямо в лицо. А, может, рано я радуюсь, и на самом деле спутница задумала ещё более головокружительный спуск, нежели могло показаться?! «И, кстати, здесь же раньше не было двери», - неожиданно вспомнилось мне, но, решив сдержать обещание, я не подал виду. Секунду спустя мы стояли на крыше, и от свободного пространства вокруг у меня закружилась голова. Ну, или точнее, почти от свободного, - ведь это был ещё не самый верх. Справа от нас голым бетонным остовом раскинулась замороженная стройплощадка будущего пентхауса*, а прямо у самого края крыши, напротив вездесущих строительных лесов, гордо высилась металлоконструкция, из огромных букв, составляющих в совокупности будущее название этой самой площадки: «Penthouse Plaza».
- Я на секундочку, - промурлыкала Маливьена прямо мне в ухо и, юрко просочившись между лесами, скрылась за строящейся стеной. Сам же я, оглядевшись и решив пощекотать себе нервы, подошёл к краю крыши, но, не успев глянуть вниз, услышал звонкий голос девушки:
- Правда, это КРАСИВО?!
Оборачиваясь к подруге, оказалось, что я больше не только не хочу повторять встряску для своих нервов, но и едва могу выдавить из себя многострадальное: «Угу». Не то, что бы меры безопасности на здешней кровле не внушали доверия, просто с детства у меня было особенное отношение к высоте. Я одновременно её и любил, и ненавидел... Сначала тебя одержимо тянет забраться как можно выше, но стоит только достичь намеченной цели, как скулы сводит, дыхание перехватывает, а ладони начинают обильно потеть, пронизанные тысячью иглами, и твой костный мозг в истерике вопит, как дворовая девчонка: «Пора тебе, братишка, обратно, или, как минимум, подальше от края!» Вот и сейчас я испытывал примерно такие же ощущения, умноженные на количество цифр, что в своей совокупности составляют полное расстояние до Луны. Но вид отсюда, на самом деле, открывался чудесный! Город, залитый ослепительной дымкой солнечного света, простирался перед взором, как на ладони, по случаю чего, раз уж мы всё равно сюда выбрались, я был просто обязан сделать хотя бы пару-тройку снимков на этом фоне.
Когда я снова оглянулся, чтобы разглядеть, чем там настолько увлечённо занята подруга, я поймал себя на мысли, досель ко всему удивлению не посетившей меня ещё ни разу. Помимо всех прочих достоинств, у Маливьены была очень красивая фигура и идеальные, по моему представлению, формы, которые было не скрыть даже под покровом зимней одежды.
Но так же, как эта мысль посетила меня, она и исчезла. Удивительно, но факт: одному мартовскому коту из всех самых, самых мартовских котов на нашей планете сейчас совершено не хотелось думать о пошлом. Друзья бы сейчас обязательно сказали: «Эта девчонка на тебя плохо влияет!» И признаюсь, в этом случае я бы только порадовался!
Сделав пару запланированных кадров, и всё же найдя силы глянуть вниз, с вытаращенными глазами я попятился обратно.
- Что ты тут делаешь? - спросил я, подходя к сидящей на корточках девушке.
- Кормлю, - улыбаясь, ответила подруга, открыв мне обзор на уютный закуток. Он образовался вследствие нагромождения строительных блоков и какого-то монтажного мусора, чем отлично мог защитить от ветра и от незваных гостей какую-нибудь мелкую живность, вроде той вот самой голубки. И не успел я об этом подумать, как догадка оправдалась. Девушка крошила хлеб прямо возле голубиного гнезда, в котором распушивший перья голубь прикрывал телом довольно уродливых птенцов.