Солдат революции (о Н. И. Подвойском) - Московкин Виктор Флегонтович. Страница 20

В один из осенних дней 1926 года Подвойскому позвонил Михаил Иванович Калинин. Спросил:

— Как вы смотрите на то, чтобы наши кинематографисты подготовили к десятилетию Октября фильм, который бы рассказал рабочим и крестьянам об этом выдающемся событии?

— Всячески приветствую, — ответил Николай Ильич.

— Тогда заходите ко мне. Пригласим Эйзенштейна и Александрова.

Встреча состоялась. Создатели фильма «Броненосец „Потемкин“» рассказали о своих планах. Выслушав их, Калинин в свою очередь предложил:

— Вы хорошо рассказали об одном из самых важных событий революции пятого года. Через год страна будет отмечать десятую годовщину великого события. Что, если бы вы создали картину об Октябре 1917 года?..

И взяв со стола заранее приготовленную книгу Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир», Михаил Иванович протянул ее Эйзенштейну.

— Вот вам канва для сценария. Книгу эту вы знаете. Ее высоко ценил Ленин, и она могла бы вам помочь.

Лица собеседников отразили сомнение — слишком мало времени для создания такого ответственного фильма.

— Надо успеть. А товарищ Подвойский вам поможет. Нужно, чтобы в фильме народ увидел Владимира Ильича — вождя социалистической революции.

— Добавлю к словам Михаила Ивановича, — проговорил Подвойский, — вы можете рассчитывать и на помощь большевиков Ленинграда, тех, кто делал революцию.

Работа над созданием фильма началась. Главными консультантами кроме Подвойского были Надежда Константиновна Крупская, Мария Ильинична Ульянова, другие участники памятных событий. Сложно было создать образ Ленина. Роль его исполнял не профессиональный актер, а бывший рабочий-путиловец Василий Никандров. Да и вообще в картине «Октябрь» постановщики старались обойтись без профессиональных актеров. Роли участников революции исполняли люди, штурмовавшие Зимний, делегаты II съезда Советов. В их числе был и Подвойский. Антонова-Овсеенко сыграл активный участник октябрьских событий Соколов. Нашли тех, кто охранял штаб революции — Смольный, кабинет Ленина. Создатели фильма стремились воспроизвести не только исторические события, но и обстановку тех дней…

Подвойский регулярно следил за новинками советской литературы. Интересен его отзыв о книге Михаила Шолохова «Поднятая целина». Весной 1935 года, будучи в больнице, Николай Ильич прочитал первую книгу его романа. Своими мыслями о нем он поделился в письме к Нине Августовне: «Да, милая моя Ниночка, я тебе так и не сказал, что сделал много-много выписок из „Поднятой целины“ М. Шолохова. На них потратил много дней… Получил большое удовлетворение и наслаждение. Во-первых, я смог поставить Михаила Александровича Шолохова (ему 29 лет) на сравнительную позицию с Львом Толстым… я говорю здесь (конечно, ты понимаешь, не о сравнении идеологии), о сравнении любви к жизни, жажды ее понять, стремлении осветить ее самые сокровенные потайные уголки в душе человека… Во-вторых… Шолохов научил меня понимать, в чем конкретно значение 25-тысячника Давыдова… в колхозном строительстве, если он тщательно подобран и чувствует плечом такой завод, как Красный Путиловский».

Беззаветно служил Николай Ильич делу партии. И был он нежным семьянином. Вместе с женой, другом и соратником по революционной борьбе Ниной Августовной, постоянно занимался воспитанием детей, старался вырастить их активными строителями нового общества. Для детей родители были воплощением и идеалом революционеров ленинского времени, чья жизнь озарена светом Октября, идеями коммунизма.

Такими они оставались до последнего дня жизни. Нина Августовна с января 1924 года трудилась в созданном по решению ЦК партии институте В. И. Ленина, вместе с коллегами готовила к печати то, что было написано Владимиром Ильичем, и ленинские мысли становились достоянием миллионов и миллионов трудящихся всего мира. Как и Николай Ильич, она знала историю партии не по книгам. О степени ее вклада в изучение ленинского наследия свидетельствует тот факт, что она участвовала в подготовке к печати тридцати трех из тридцати девяти изданных «Ленинских сборников». Эта работа стала подвигом всей ее жизни и была увенчана высокой наградой — орденом Трудового Красного Знамени.

Николай Ильич и Нина Августовна считали, что лучшей школой для юношей и девушек перед поступлением в вуз является работа на производстве. Своим детям они настойчиво советовали избрать в жизни именно этот путь. «Помогите мне сделать, чтобы моя комсомолка дочь — Олеся, — писал Николай Ильич в Замоскворецкий райком РКСМ, — спаялась с рабочей массой в труде, учебе и пролетарском воспитании. Я нахожу, что для юношества, для его закала к борьбе… самой действительной школой еще долгое время будет фабрика и завод».

Дети выполнили наказ родителей. По окончании средней школы все они пошли работать на заводы. Старшая дочь Ольга — фрезеровщицей, Лида — слесарем, Нина — токарем, сын Лева много лет проработал на заводе «Серп и молот».

В 1934 году Николай Ильич тяжело заболел и по настоянию врачей перешел на пенсию. Но он не прекращал активной партийной и общественной работы, продолжая служить народу. Еще в 1918 году по предложению Ленина ответственные работники были раскреплены по партячейкам фабрик и заводов. Вместе с Крупской Подвойский был прикреплен к партийной организации «Трехгорной мануфактуры». И вот теперь, находясь на пенсии, он постоянно бывал в цехах, беседовал с ткачихами. За советом и помощью к нему обращались все, начиная от рабочего-новичка и кончая директором комбината. Николай Ильич никогда не кичился своими революционными заслугами, здесь его и сейчас с благодарностью вспоминают как чуткого, отзывчивого человека.

Служить людям, народу — в этом он видел и смысл жизни, и счастье. Не случайно отец подарил детям фотографию, на которой он снят вместе с Ниной Августовной. На фотографии надпись: «Дети.

Всю сознательную жизнь мы стремились всеми силами служить своему народу, честным трудом и революционной борьбой оправдывать великое звание членов большевистской партии. Мы были счастливы. Идите этим верным путем, где вы найдете силу, радость, счастье».

Великая Отечественная война. Враг под Москвой. Николай Ильич решительно отказался эвакуироваться из столицы и вместе с ткачами «Трехгорки» участвовал в строительстве оборонительных сооружений на Красной Пресне. При этом он выделялся своей активностью, энергией и решительностью. Военный комиссар района, незнакомый лично с Подвойским, через подчиненного решил выяснить, кто поручил ему руководить оборонительными работами. Николай Ильич написал военкому записку, пояснив, что он персональный пенсионер и работает на оборону Москвы в общественном порядке, в качестве члена партии.

Было это 30 октября 1941 года. Награжденный позднее медалью «За оборону Москвы», Николай Ильич гордился этой наградой.

С первых дней войны на фронте сражались сын Подвойского Лев Николаевич и дочь Лидия Николаевна — доброволец 3-й Московской коммунистической дивизии. Письма отца к ним проникнуты оптимизмом и бодростью, непоколебимой верой в нашу победу над врагом.

Однажды к Подвойскому зашел фронтовик Шапильский — командир боевой части, в прошлом его соратник по гражданской войне. В ответ на расспросы Шапильский рассказал о том, что у наших необстрелянных бойцов появилась опасная болезнь — танкобоязнь. Николай Ильич загорелся желанием помочь фронтовикам. Но как? Пожалуй, самое лучшее, если об этом напишет кто-либо из известных писателей. Выбор пал на Мариэтту Шагинян. Захватив с собой опытных танкистов, он направился к писательнице и стал страстно и настойчиво убеждать написать книгу о танках для пехотинцев.

— Я не знаю танка, — возражала Мариэтта Сергеевна, — и испытываю перед ним пехотинский страх. О танках лучше всего писать танкистам.

— Это должен сделать обязательно литератор. Нам нужна не техническая, а художественная брошюра, — убеждал Николай Ильич.

Наконец писательница согласилась, и вскоре появился ее очерк «Танкисты».