Жена-невольница. Непокорное пламя (СИ) - Соловьева Елена. Страница 23

Розалинда дрожала от страха и неприязни. А еще больше - от возмущения, что охватило ее, едва она поняла, где оказалась. Слыханное ли дело - приводить молодую жену в подобное место. И для чего? Наказать ее за оплошность, что произошла при венчании. Устрашить. Соблюсти озвученное в молитве правило: жена да убоится мужа своего.

- З... зачем мы здесь?.. - заикаясь, пробормотала Розалинда.

Язык ее словно прилип к нёбу и отказывался поворачиваться, а зубы стучали, как кастаньеты.

Астор указал ей на металлический саркофаг в углу камеры:

- Знаете, что это такое?

- Нет, - покачала головой Розалинда.

- Тогда подойдем ближе.

Астор подвел ее ближе к хитроумному приспособлению и пустился в объяснения:

- Знакомьтесь, моя дорогая, это «железная дева». В нее помещают прелюбодеек, посмевших осквернить доброе имя мужа.

Он распахнул проржавевшие створки металлического саркофага, и Розалинда увидела длинные шипы, устилавшие внутреннюю поверхность конструкции.

- Изменницу закрывали внутри и выставляли на всеобщее обозрение, - довольно-таки равнодушно произнес Астор. Он вел себя и говорил так, будто привел жену не в пыточную, а всего лишь в сад. И теперь объяснял, чем отличаются разные сорта роз. - По росту приспособление вымерялось таким образом, чтобы глаза оказывались на уровне вот этих металлических прорезей. Затем саркофаг закрывали, и шипы пронзали туловище блудницы. Они нарочно сделаны так, что не задевают жизненно важных органов, чтобы промучилась подольше.

Розалинда обхватила себя руками и, не в силах отвести взгляда от чудовищной конструкции, заметила:

- Пытки запрещены множество лет назад, так же, как и самоуправство королевских подданных.

- И совершенно напрасно, - с видимым сожалением возразил Астор. - Поверьте, боязнь физических страданий держит в узде лучше, нежели страх быть осужденным. Что смертная казнь и пожизненное заточение в монастыре в сравнении со столь действенным способом проучить виновных?

Если прежде Розалинда еще лелеяла надежду, что их брак с графом принесет ей если не счастье, то покой, сейчас она утратила и эту столь призрачную надежду. Астор помешан на власти, он хочет подчинять себе всех и каждого. И ему не нужна любовь, только слепое следование его правилам, полное подчинение.

- Я дала Вам клятву верности перед лицом церкви, - начала Розалинда. Страх она утратила вместе с мечтой о семейной идиллии. - Вам ни к чему запугивать меня, в моей верности Вы можете не сомневаться. Моя совесть чиста, как и мое тело.

- А что Вы скажете о душе? - Астор схатил Розалинду за плечи и развернул к себе. Столько силы и плохо скрываемой угрозы было в этом жесте, но Розалинда устояла.

- Я поклялась любить Вас и почитать как мужа и намерена выполнить обещанное. Каких еще признаний Вы от меня ждете?

Астор поразился той внутренней силе, что скрывалась за хрупким девичьим обликом. Розалинда готова выполнять свою роль жены, но она покорится только телом. Разум же ее навсегда останется для мужа тайной.

Причиной же внутреннего бунта Розалинды стало не что иное, как истинное чувство, бережно хранимое в сердце. Как бы она ни стремилась забыть Эйдена, он прочно завладел ее мыслями. Любовь к нему стала ее броней. Тем спасительным плотом, что не даст ей сгинуть в пучине отчаяния и страха.

- Я тяжело болен, - довольно цинично произнес Астор, - одним неосторожным действием Вы можете лишить меня жизни, оставшись единственной наследницей. Но помните, что я всегда и везде слежу за каждым вашим движением, за каждым неосторожным словом. Отныне Вы целиком и полностью принадлежите мне.

- Поверьте, у меня и мысли нет причинить Вам вред, - заверила его Розалинда. - Но если Вы так опасаетесь, что мои лекарские способности слишком малы, то почему не попросите помощи у более искусных магов? Тех, кто имеет диплом и многие годы практики.

Астор выпустил Розалинду из своих цепких объятий и практически повис на камердинере. На разговор с женой он истратил весь запас сил, и ранение вновь дало о себе знать. Перед глазами у него все завертелось, грудь сжалась, с трудом вбирая в себя воздух. Но воля его осталась непоколебимой.

- Ни один из лекарей не вызывает у меня доверия, - отрезал граф. - Только я сам знаю, как себе помочь, но у меня недостаточно энергии. И вам, моя дорогая, придется поделиться ею со мной.

-- Я дала согласие на подобную процедуру еще до свадьбы, - мягко напомнила Розалинда.

Граф взглянул на нее так, как смотрит палач на сопротивляющуюся жертву.

- Да, но при этом Вы все же опасно приблизитесь к моему сердцу и моей сущности, и я должен быть полностью уверен в Вашей покорности. Знайте же, что Блез, - он кивнул на своего камердинера, - будет присутствовать при лекарстве. Если вы только попытаетесь воздействовать на меня в момент передачи энергии... Вы вернетесь в этот подвал. Но уже не в качестве гостьи.

Розалинда уже несколько раз видела этого высокого юношу, но так и не смогла запомнить его лица. Словно какая-то неведомая сила не позволяла ей запечатлеть в памяти черты его внешности. Встретив Блеза на улице, она бы ни за что не признала его.

- Вы не доверяете жене, но при этом полагаетесь на слугу? - сбивчиво проговорила она. - Чем он заслужил Ваше полное доверие?

На миг глаза Астора заволокла тьма - холодная и беспощадная, как изначальная бездна. Тонкие губы изогнулись бледным полумесяцем.

- Я ходил Путем Костей, - злорадно сообщил граф, - и разорвал связь души Блеза с его телом. Теперь он подчиняется мне целиком и полностью. Теперь он моя тень, верная и покорная.

- Вы использовали некромагию? - ужаснулась Розалинда и шагнула назад. Она отступала до тех пор, пока не наткнулась на холодную каменную стену. - Но... это запрещено. И Вы... Вы же маг огня, как Вам удалось овладеть подобными навыками? Эйшелльцы бережно хранят свои тайны.

- Мой далекий предок был одним из самых сильных некромагов северной страны, - самодовольно заявил Астор. - Когда на магов, подобных ему, начались гонения, он сбежал в соседнюю Хартию. Но его знания сохранились в древних книгах и рукописях, спасенных им от сожжения. Я овладел тайными науками, но во мне слишком мало эйшелльской крови. Сил и умений хватило лишь на то, чтобы совладать с разумом этого парня, считавшегося изгоем в собственной деревне.

Розалинда отчаянно замотала головой и закрыла ладонями уши, чтобы не слышать речей графа. О, если бы она знала раньше, что он представляет из себя, то ни за что на свете не вышла бы за него замуж. Им овладела тьма, и ничто уже не спасет его душу.

Что же станет с Астором, когда его силы восстановятся? Станет ли он довольствоваться ролью мага огня, или возобновит свои игры со смертью? Тьма питается светом, и именно она, Розалинда, станет тем источником, из которого будет пить граф. Пока не осушит ее до последней капли дара.

- Вы обманули меня, - с отвращением заявила Розалинда. - Мой дар нужен Вам не только для лечения, но и для наращивания мощи некромага. Осмелюсь предположить, что Ваша болезнь вызвана не столько полученным на войне увечьем, сколько попытками возродить запрещенные практики.

- Вы слишком проницательны для юной особы, - притворно любезно сообщил Астор. - Как бы мне хотелось проделать с Вами то же, что с Блезом, но, боюсь, мне не удастся повторить подобный опыт. Впрочем, кое-какие знания из богатого арсенала предка я все же намереваюсь использовать после того, как полностью восстановлюсь.

- Вы смогли провести меня, но Вам не удастся обмануть короля и парламент, - мстительно заявила Розалинда. - Некромагия запрещена во всем мире, и Вас легко вычислят. Мертвая магия оставляет нестираемые следы.

- Я буду крайне осторожен, - возразил Астор и улыбнулся. Он снова почувствовал себя победителем, его хорошенькая женушка попалась в расставленную им сеть и запуталась в ней, как золотая мушка. - И Вы, как добропорядочная супруга, поможете мне в этом. Не правда ли?..

Не дожидаясь ответа, он подал молодой жене руку, явственно намекая, что разговор закончен. Розалинде ничего другого не осталось, как мысленно сгорать от негодования, но идти вслед за мужем.