Жена-невольница. Непокорное пламя (СИ) - Соловьева Елена. Страница 48

- Не-е-ет!.. - взревел граф. - Разве ты не узнал меня?..

Но Беал был слишком голоден, чтобы слушать речи смертного. Удерживая руки Астора, он притягивал его ближе к себе, чтобы испить до дна.

Эйден направил свет рога в расселину, и тьма с шипением стала отступать. Руки короля дрожали, силясь удержать мощное оружие Богини. Но отступить он не мог и, напрягая все силы, стал рисовать на камне магические знаки Светлой Богини.

Беал не мог так просто уйти. Напоследок он все же мазнул по лицу смертного острым, как зуб дракона, когтем. Рваная полоса прочертила бровь короля, зашипела и в момент обуглилась. Эйден мотнул головой в сторону, не позволяя демону лишать себя зрения. Боли он не ощущал. Все его чувства поглотило сражение. И только где-то в потаенном уголке сознания, сигнальным маяком, светилась любовь к Розалинде. Она словно бы подпитывала самого Эйдена и грозное светлое оружие в его руках.

Придя в себя, Астор тоже стал сопротивляться. Беал отверг его подношение, и человеческая сторона некромага взбунтовалась. Он уперся ногой в каменный выступ и отклонялся назад. Сумев оторваться от камня, с ужасом осмотрел свои дымящиеся ладони, прижал их к обезображенному лицу. И упал, сжавшись, как зародыш в утробе матери.

Гонимый светом, Беал заполз обратно в свое убежище, но выпустил из мориона своих помощников. Легион низших демонов серой дымкой вырвался из камня и окружил Эйдена.

Но на помощь королю поспешили тигры. Рык одного магического животного мало значил для тьмы. Десятки же посланников Светлой Богини своими голосами сотрясли гору до основания. Звуковые волны, как непреодолимые щиты, оттесняли противника. Гнали его прочь от Эйдена, творившего печать.

Силы тигров иссякали слишком быстро, и тогда в дело вступили маги животных. Их голоса без устали твердили формулы, сливались в общем водовороте звуков и тонули, соприкоснувшись с морионом. Под их общим натиском серые тени таяли, как льдины под лучами солнца. А те, что не гибли, забирались назад, в морион.

Маги огня по одному спустились в пещеру и помогли Эйдену своим даром. Свет единорога вкупе со светлым пламенем хартийцев запаивал бреши в морионе, заставляя Беала вопить от бессильной ярости.

До самого утра длилось противоборство. Беспощадный демон вновь уснул в своей темнице: злоба его утихла, но не умерла. Лишь затаилась в ожидании нового пробуждения.

Эйден начертал последний знак и устало прикрыл глаза. Ноги его подкашивались, а перед глазами все еще горело адское пламя.

- Ваше Величество?.. - словно из небытия донесся до него голос Коума. - Я помогу Вам подняться.

Эйден тряхнул головой и до боли сжал кулаки. Рог, словно сроднившийся с его ладонью, хрустнул и рассыпался в белую пыль. Запас магии в нем иссяк, исполнив свое последнее предназначение.

Не лучше приходилось магам и тиграм - они тоже исчерпали свои запасы. Победа далась людям великой ценой.

Король подошел к Астору - тот еще дышал, хотя и находился на грани жизни и смерти. Не раздумывая, Эйден обвязал его веревкой и приказал магам:

- Поднимите вначале его.

- Но он предатель, Ваше Величество, - слабо запротестовали и хартийцы, и шилданцы. - Стоит ли тратить на него силы?

- Так нужно! - Эйден остался непреклонен. - Он послужит примером того, к чему приводит некромагия. Если выживет.

Огненный шар солнца выкатился на небосклон и приласкал теплыми лучами поле боя и утомленных воинов. Этой ночью Беал не получил ни одной светлой души, ни одного дара. Как не получил он и долгожданного помощника, должного стать ему новым вместилищем.

Тьма рассеялась, и изможденные победители нестройной вереницей потянулись в сторону Бэтлтона. Тигры до того ослабли, что не могли подняться в воздух, а маги едва передвигали ноги. Этот бой они выиграли, но война еще не окончилась.

Первое, что намеревался сделать Эйден, вернувшись в Бэтлтон, - отправить Адаларду сообщение о том, что искать его сына, как и проклятый морион, больше нет нужды. Керта уже не спасти, а вот избавить народ от войны - пора.

Глава 25

Шилдания, Бэтлтон,

год 20022 от ПВД, сентябрь

- Верн, есть новости? - Розалинда в тысячный раз за утро задала этот вопрос и все с тем же болезненным нетерпением всмотрелась в суровое лицо главного хирурга.

- Они возвращаются, - кивнул Верн. Он только что вернулся от дозорной башни, получив долгожданное известие. - Готовь носилки и кровати.

Розалинда вскрикнула и приложила руки к груди.

- О, Пресветлая!.. - от страха она перешла на шепот. - Неужели...

Верн положил сильную ладонь на ее хрупкое плечо и заглянул в блестящие от слез глаза:

- Они живы - для нас это главное. Будь сильной девочка, дозорные сообщили, что у нас с тобой будет много работы.

Розалинда кивнула и вздернула подбородок. Главный хирург прав, лекарке нельзя поддаваться панике.

Через полчаса отряд короля вошел в Бэтлтон. Едва сообщив о победе, Эйден распорядился отправить пострадавших в госпиталь. Тигры и маги за время пути обессилели совершенно. Да и сам король пошатывался от усталости, но сохранял на лице бодрое выражение. Разговаривая с подданными, он стремился, чтобы голос его был тверд, а рука, опершаяся на Ардо, не дрожала.

И только самые близкие люди заметили, какой ценой далась Эйдену победа. Ралф то и дело поправлял пустующий рукав камзола, искренне переживая за друга, но не смея прервать речь короля.

Розалинда не могла больше ждать. Позабыв о своем положении и возможных последствиях, ринулась она к Эйдену. В ярком платье, с разметавшимися волосами, она походила на огненную стрелу, выпущенную из арбалета. Грудь ее высоко вздымалась, глаза светились волнением и любовью.

Увидев ее, Эйден замолчал. Словно весь мир вокруг него исчез, и осталась лишь она - его огненная роза. Такая близкая и желанная. Как бы он хотел подхватить ее на руки и закружить в объятиях. Но сил его хватило только на то, чтобы одарить ее лишь слабой улыбкой.

- Как я рада видеть Вас, - Розалинда замерла напротив и спрятала предательницы-руки за спиной. - Вы позволите мне осмотреть Ваши раны?

Эйден взглянул в ее прекрасные глаза и понял, что именно ради них он полез в самое пекло. Надежда на простое, недоступное многим королям человеческое счастье лишила его разума, но сделала безмерно храбрым и настроила на победу.

- Мои душевные раны Вы уже залечили, а телесные подождут, - сказал он так, что ни у кого из присутствующих не осталось сомнений в его истинных чувствах.

Розалинда сделала глубокий вздох, не смея ответить так, как приказывало сердце. Щеки ее налились персиковым румянцем, а в животе закружился хоровод легкокрылых мотыльков. Не сразу она почувствовала, как кто-то коснулся ее ладони.

- Миледи, Ваш муж... - тихо произнесла одна из помощниц Верна, привлекая внимание графини. - Он требует Вас.

Опомнившись, Розалинда обернулась на голос. Осчастливленная возвращением Эйдена она и думать забыла об Асторе. И сейчас, услышав о его требовании, пришла в уныние:

- Неужели и в такой момент он не может оставить меня в покое... - вздрогнула она и закрыла лицо руками. - Это невыносимо...

- Миледи, он при смерти и хочет попрощаться... - предупредила девушка-санитарка.

- Что?.. - Розалинда опомнилась.

Ей и в голову не могло прийти, что Астор мог пострадать, в то время как король остался цел. Граф Кюрель совсем не тот человек, что способен первым ринуться в бой и пожертвовать собой ради спасения других.

- Кюрель вопреки моему предупреждению притронулся к артефакту некромагов и едва не поплатился за это жизнью, - неохотно сообщил Эйден. Он намеренно не сказал «Ваш муж». Но и не смог скрыть от Розалинды правду. - Заточенный в морионе демон истощил его силы и ранил. Боюсь, даже Ваших сил не хватит, чтобы спасти его от смерти.

Вопреки ожиданиям, Розалинда не испытала ни радости, ни облегчения. Понимание произошедшего медленно накрывало ее душным пологом, заставляя вспомнить о долге и собственной чети. Не позволяя себе взглянуть в глаза Эйдену, она подала руку санитарке и попросила: