Худший из миров 4 (СИ) - Софроний Валерий Иванович. Страница 25

— Получается так, — согласилась Настя, — скоро еще и я смогу, если выйдет сменить ипостась.

— «А с другими вопросами что»? — Командор перестал муссировать столь интересную тему понимая, что хриплый голос может пропасть так же быстро, как и появился.

Голос с хрипотцой, осознав то же самое без лишних переливаний из пустого в порожнее продолжил вещать:

— Линтер спокойным и очень умным гномом, он был умнейший представитель «старой школы», Соломон обожал его и чтил как друга, во время пьянок старый дурак как-то даже обмолвился, что если бы не линтер, то никогда бы он не смог понять основы мироздания и мироустройства. Что касается Локи, мне нравился этот охламон, он довольно занятный парнишка со своими тараканами в голове, но Соломона Локи уважал и ценил. Тимис же помогал мудрецу в различных изысканиях оккультного порядка, я не особо знаю, что связывало этих двоих, но Тимис всегда поддерживал Соломона. Теперь, что касается Люты и Етрея, — продолжила вещать Анастасия, — Люту я не знала, никогда с ней не пересекалась, зато Етрея я обожала, как и остальные боги и богини. Вот только на момент гибели я находилась довольно далеко. Про Эленсию мне особо сказать нечего. Я бывала в этих землях несколько раз и в основном в любимом мест Соломона.

— «В храме»?

— В винных погребах, — ответила Анастасия, — в том самом месте, где сейчас расположились твои «Морские псы».

На этой веселой ноте сеанс связи с Анастасией и закончился. Олег еще долго посылал мысленные сигналы в глубь собственной черепной коробки, но они все уходили в молоко. Командор плюнул на запланированный пейзаж и отошел от края утеса, к этому моменту в импровизированном лагере не осталось ни одной живой души. Союзники безжизненными куклами расположились кому как удобно и покинули «лучший» из миров оставив одиозного лидера в полном одиночестве. Лидер же за неимением лучших вариантов поуютнее укутался в свой теплый плащ и завалился спать.

Комбинатор разверз пресветлые очи, от того, что его кто-то нещадно тряс. Во всю старался Костя Феникс.

— У бери от меня свои грязные руки, а не то я попрошу Рубина отрезать тебе уши и буду их носить в качестве украшения.

— Да просто время к обеду, а ты дрыхнешь, как сурок, — отпустив комбинатора произнес младший из Фениксов.

Олег Евгеньевич глянул на часы, хронограф показывал без четверти полдень. Остальные участники концессии расселись вокруг небольшого костерка жаря на углях сосиски, аппетитный запашок мяса на углях донесся до чувствительного носа комбинатора.

— Доброе утро соратники, — любезно поздоровался Олег.

Аврора, не говоря ни слова сунула в руки «великого и ужасного» палочку с насаженной на нее закопченной сосиской. Виктор по-прежнему вел какие-то сложные расчеты, Рубин чуть в стороне страдальчески кряхтел. Костя Феникс уселся рядом с сестрой и молча уставился на пламя небольшого костерка.

— Что наш гений? — обратился к Фениксам Олег, явно имея в виду Виктора, — придумал план? Или мы до нового года будем ждать?

И вот тут младшего Феникса вконец прорвало. Начал свой спич Костя горячо и нервно. Тонко намекнув Олегу на его умственную неполноценность рядом с Виктором. После припомнил разграбленную усыпальницу Люты и кучу неприятностей с топами, которые два брата и сестренка приобрели после встречи с одиозным уркой. Не остался в долгу, и комбинатор в запале он тоже наговорил разного, за младшего братишку вступилась Аврора и вот уже три участника союза орали друг на друга, обвиняя во всех смертных грехах. Комбинатор вспылил больше чем это требовалось, может быть все бы и обошлось, вмешайся в спор Виктор или Рубин, вот только им сейчас было не до спора. А тем временем девушка разразилась гневным спичем из которого выходило, что он — Командор, беспринципная сволочь, которая заботится только о себе. Олег Евгеньевич с самым безмятежным видом выслушал душевные излияния Авроры, не пытаясь вставить даже словечко, по окончанию «великий и ужасный» молча вернулся к своей сумке, перекинул ее через плечо и с гордым видом независимого мужика полез вниз с утеса.

— Урка, ты куда собрался? — крикнул вдогонку Тигер.

— Дрова собирать! — раздражённо ответил Олег и продолжил свой спуск.

Комбинатор психанул, его до крайней степени негодования взбесил демарш «Морских псов». Олег Евгеньевич стал обеими ногами на твердую почву, он обиженно плюнул в сторону скалы и еще раз глянул на утес, где сейчас находились его «союзники». Четыре любознательные пары глаз тут же скрылись за краем утеса, как только Командор воззрел очи к небу. По большому счету в данный момент особого толка от Командора не было, боец он был посредственный, а по сему Фениксам он был скорее даже обузой, место захоронения Етрая союзники знали и должны были справиться самостоятельно и комбинатор без лишних угрызений совести не торопясь направился в сторону поселка Оран, побрякушек грилла у комбинатора не было, а по сему путь от поганых болот до поселка обещал быть довольно длинным.

Так и вышло «великий и ужасный» прибыл к «Бригантине» через четыре дня, он не спеша двинулся вдоль северной гряды и к обеду жаркого субботнего дня вступил на террасу — летнюю кухню родимого гостиничного комплекса. На первый взгляд ничего не изменилось, у печи летней кухни суетилась Архэя, хлопоча по поварским делам. А вот любимое место «великого и ужасного» было переделано под личный кабинет одного нового постояльца, за любимым столиком Олег, конкретно на его любимом месте со всеми удобствами окруженный кипой различных бумаг восседал дядюшка Юм. Стопка гусиных перьев и открытая чернильница, давали понять, что леприкон все эти дни без дела не сидел. Еще больше Командора удивил Фарас, который не сидел за столиком ради того, чтоб выпить. Орк о чем-то горячо спорил с леприконом.

— А я табе говорю, что в таком виде тугумент не примут! — надрывался орк, — финансовая палата не приемлет изменения основополагающих правил более чем на десять процентов!

— Да плевать я хотел на палату, — не полез за словом в карман леприкон, — я попробую устав провести через торговую гильдию или высший храм, Рубин рассказывал, что у Командора там какие-то хорошие знакомства имеются.

— А как же не иметься, — ухмыльнулся Орк, оскалив пожелтевшие зубы, — нашего боса тама все прекрасно знают и ждут в гости с факелами и вилами.

— Бог помощь, — растягиваясь в довольной улыбке протянул комбинатор, — Фарас, я погляжу у тебя никаких важных дел не имеется?

— А чаво ж не имеется? Имеется, вот только без высокого начальства приступать к энтим делам боязно, а начальство наше запропало куды-то.

— Не гневайтесь, Командор, — любезно попросил Юм, — это я попросил вашего работника помочь мне. Уважаемый Фарас в прошлом видный чиновник и очень хорошо разбирается в нашем с вами вопросе.

Комбинатор вопросительно глянул на Юма. Что это был за «наш с вами вопрос» Олегу и в голову не могло прийти. Он уселся напротив Юма загородив тому изумительный вид морских простор и с самым заинтересованным видом произнес:

— Ну рассказывайте господа, что вы там придумали по поводу нашего общего вопроса?

Леприкон шустро ввел «великого и ужасного» в курс дела, оказывается дядюшка Юм на приморском курорте отнюдь не отдыхал, как могло показаться на первый взгляд, дядюшка Юм усиленно прорабатывал банковский вопрос. Нет, из начально пожилой леприкон собирался водить представителей местной элиты за нос, но постепенно ведя различные разговоры на банковскую тематику леприкон втянулся во все это дело и даже начал готовить документы, причем с особой тщательностью. Вся суть расхождения мнений леприкона и экс чиновника Фараса заключалась в одном маленьком нюансе. Согласно положениям о основах экономического уклада все банки включались в единую банковскую сеть, все баки пользовались единой общей базой данных клиентов и кредиторов. И по первому же запросу совершенно посторонний банк мог запросто узнать всю подноготную кредита просителя или клиента. И вот тут и приключилась жесткая вилочка между Фарасом и Юмом. Юм старался сохранить анонимность памятуя об отношении к своему народу всех прочих народов.