Снова ты: Уйти, чтобы вернуться - Канн Кароль. Страница 13

— Откуда тебе это известно? — насторожилась Кейт.

— Я профессиональная ищейка, ты разве забыла? — усмехнулся Бред.

Вскоре у Кейт устали ноги. За последние дни ей пришлось пройти больше, чем за предыдущие месяцы. В следующую галерею они поехали на метро. В вагоне все места были заняты. Пассажиры толпились даже в проходах. Кейт стояла перед выбором: прижаться к Бреду или к совершенно чужому мужчине. Она выбрала первое.

Одной рукой он крепко держался за поручень, а другой придерживал Кейт, при этом тихонько поглаживая ее. Было ли это движение сознательным или машинальным? Вдруг Кейт почувствовала, что он больше не гладит ее руку.

— Шрамы, — пробормотал он.

— Что?

Он посмотрел на нее.

— Твои шрамы.

У нее пересохло во рту. Авария. Опять эта авария.

— И ты похоронила мечту стать знаменитой художницей.

Она нахмурилась. Он издевается? Ее мечта стать художницей была такой же реальной, как и мечта управлять самолетом.

Поезд так резко остановился, что она чуть не упала. Один поток хлынул на станцию, другие вошли. Состав снова тронулся. На этот раз Бред придерживал ее крепче, чтобы она не потеряла равновесия. Она бросила на него благодарный взгляд. Он тоже устал. Нужно было очень хорошо знать Бреда, чтобы это заметить. Но она ведь никогда не знала его по-настоящему.

Кейт вздохнула. Остается лишь надеяться, что после встречи с мистером Малдованом в их поисках наступит переломный момент.

Бред посмотрел на часы. Два часа ночи. Он откинулся на спинку стула и позволил себе положить ноги на край постели. Однако боль в спине не утихла. Тогда он встал. Случайно задел альбом Кейт. Тот соскользнул со стола, и из него выпали листы.

За все эти годы Кейт ни одним глазком не разрешала взглянуть на свои работы. А сейчас по меньшей мере полдюжины из них лежали на полу. Она бы его убила, если б видела. Бред мог ее понять. В его кейсе тоже лежало немало вещей, не предназначенных для постороннего взгляда, — к примеру, обручальное кольцо Кейт, которое ему вернул Кейн Стоквелл.

И вот ее работы рассыпались по полу. Сверху лежал набросок женщины — постаревшей Кейт.

То, что он увидел, потрясло его до глубины души, хотя Бред никогда не относил себя к ценителям искусства. В каждом штришке скрывалось одиночество. Еще она рисовала детей, мальчика с огромными и печальными глазами, экзотические цветы… А вот и его портрет. Неужели его лицо и вправду было таким свирепым?

Бред засунул наброски в альбом. Джек подарил его сестре по окончании университета. Десять, нет, двенадцать лет назад. Это был специальный заказ. К альбому прилагались запасные блоки на спиралях. Ее имя стояло на обложке, но позолоченные буквы уже давно стерлись.

Кейт уединялась со своим альбомом, когда ей было грустно, когда она уставала или сердилась. О своих чувствах, своих тайнах она рассказывала бумаге.

В колледже она окончила отделение искусствоведения, но два года спустя, уже будучи замужем, вернулась туда, чтобы изучать психологию.

Бред вышел на балкон и стал смотреть на серебрившуюся в лунном свете улицу.

Чего он только не делал, чтобы не ложиться! Разве что на голове еще не успел постоять. Предыдущими ночами он отгонял ее кошмарные сны, но сегодня она спала крепче младенца.

Обычно Кейт довольствовалась половиной матраца, сейчас же лежала ровно посередине. Его раздумья, с какого же боку примоститься, прервал сонный голос Кейт.

— Ложись ко мне, Бред, — пробормотала она, — тебе нужно поспать.

Бред не успел отреагировать, как она уже снова спала, положив руку под щеку.

Как же он не выспался! Каждое утро в отеле он вскакивал раньше ее. Знала ли Кейт, что они спали рядом? Эта тема не обсуждалась.

Бред оловянным солдатиком вытянулся на краю кровати. Образец самообладания! Он усмехнулся.

Кейт заворочалась, а потом перекатилась поближе к нему, уткнулась носом в грудь, обняла. Он глубоко вдохнул ее аромат и притянул к себе вместе с одеялом. Вот тогда он наконец закрыл глаза и заснул.

Наверное, миссис Хайтауэр забыла занавесить окна, поэтому так бьет в глаза утреннее солнце. Кейт повернулась на бок и подоткнула подушку под голову. Что у нее запланировано на сегодня?..

Вдруг внимание ее привлекла теплая тяжесть на бедре. Рука, мужская рука! Реальность обрушилась на нее как ушат холодной воды. Это не ее одинокая кровать в Грендфью. Она не одна. Рядом лежал мужчина, который ворчал, если она начинала ворочаться. Кейт подняла голову с его мускулистого плеча и взглянула. Небритая щека, дерзкий изгиб рта, длинные, на зависть густые ресницы. Она хотела встать, но он еще крепче прижал ее к себе — Бред всегда так делал, когда спал.

Возможно, подействовало состояние полусна, но от непрошеной нежности было не спрятаться. Ее рука робко коснулась широкого плеча.

— Ты уверена?

— Да, — прошептала она.

— Здесь не романтично, — пробормотал Бред. — Комната в отеле, которую мы…

— Тсс…

— Как глупо мы тогда поссорились — после школьного бала, — тихо сказал он. — Не понимаю, что со мной произошло. Я был такой нервный…

— Я тоже.

Бред. Он всегда выглядел уверенным в себе человеком, который знает, чего хочет. Однако их планы и цели менялись по пятнадцать раз на дню. Единственное, что было незыблемым, — это ее любовь к Бреду.

— Ты и сейчас нервный? — спросила она.

Он нежно провел пальцем по ее губам.

— Нет, просто боюсь сделать тебе больно.

— Ты бы не хотел причинить мне боль, Бред?

— Нет.

Во взгляде Бреда читалось желание. Кейт приникла, обхватила его шею и растворилась в таком родном тепле.

— Бред, — прошептала она, — помнишь, как мы устраивали пикник? На маленькой заросшей поляне, на дальнем берегу реки… Там нас никто не тревожил.

Его крупные кисти гладили обнаженную спину Кейт, а затем он взял ее на руки и отнес туда, где была самая мягкая трава. Осторожно положил ее на зеленое ложе и развязал тесемки.

Бред смотрел ей в глаза, а она, путаясь, нервными пальцами освобождала себя от ненужной одежды. И вот они уже единое — без барьеров. Юные, влюбленные, дрожащие от волнения. Он поцеловал ее, и отсутствие опыта было компенсировано нежностью и страстью.

Потом голова Бреда покоилась на ее груди, и почти высохли слезы счастья, и дыхание стало спокойным. Они шепотом мечтали о будущем, о детях, и Кейт не сомневалась, что все их желания осуществятся.

Позже Кейт думала о том, как сильно она тогда заблуждалась.

Задержав дыхание, она отодвинулась и оставила горькие и в то же время сладостные воспоминания теплой постели. Он вздохнул, потянулся за подушкой и уткнулся в нее лицом.

Кейт устремилась в ванную, включила душ и встала под струи воды. И тут она дала волю слезам, оплакивая все то, чего не было и никогда не будет.

Глава 8

— Должен вас огорчить, но десять месяцев назад я отдал картину Леклер в обмен на пару скульптур. Полотно висело у одного коллекционера во Франции. — Роландо Малдован закрыл глаза. — Его имя…

— Робильярд, — закончил Бред.

Хозяин галереи кивнул:

— Точно. Откуда вы знаете?

Речь шла о коллекционере, у которого Джек купил портрет. Они шли по кругу. В его профессии такое случалось, но на этот раз Бред был особенно раздосадован.

Прежде всего из-за Кейт. Он видел, скольких нервов ей это стоило и как сильна была надежда.

— Вы помните эту картину? — на всякий случай спросил он Малдована — у Бреда была привычка собирать любую информацию.

— Разумеется. Пейзаж с озером. Предположительно вблизи Кейп-Кода. Очень милый.

Бред кивнул.

— Большое спасибо, что вы уделили нам время.

— Сожалею, что не могу помочь большим. У Леклер хорошая репутация. Цены на ее полотна постоянно растут, да и скульптуры расходятся неплохо.

Они попрощались и направились к выходу.