Строптивица для лэрда (СИ) - Вудворт Франциска. Страница 11

– Я прошу тебя, вернись или убей меня! Клянусь, я не прикоснусь к тебе и пальцем, пока ты не простишь меня или сама не попросишь.

– Ты отменишь поездку? – спросила с надеждой я.

Он задохнулся, а в глазах была мука:

– Кристина, ты сама держишь свое слово. Я уже пообещал, что поеду, и не могу это отменить.

Мои глаза погасли. Я услышала признания, которых так добивалась, но то ли они прозвучали поздно, то ли потеряли для меня свое значение. Надо было что-то решать. Мне хорошо было в этом доме, я набралась здесь сил и немного пришла в себя, но это не мой дом и не мое место. Надо было возвращаться к себе.

– Я вернусь, – ответила я, и его лицо просветлело от облегчения.

Мы вышли из комнаты. В доме никого не было – видно нам предоставили уединение, чтобы мы выяснили отношения. Выйдя на улицу, я увидела всех. Улана с тревогой смотрела на меня.

– Все в порядке? – спросила она меня.

– Все хорошо, – ответила я, а она с недоверием смотрела на мое отнюдь не счастливое лицо.

– Ты можешь приезжать в любое время, – твердо сказала она, предупреждающе посмотрев на Владислава.

– Спасибо за все! – от души сказала я, крепко её обнимая. – Спасибо вам! – сказала я, кивнув Радомиру и поцеловав Ладу.

Владислав привел с собой Луну. Он подсадил меня на лошадь, а меня передернуло от его прикосновения. Он это почувствовал, и лишь стиснул зубы. В молчании мы вернулись домой, каждый погруженный в свои мысли. Во дворе замка мы спешились. Владислав даже не сделал попытки мне помочь – очко в его пользу. Я справилась сама. Мы вошли в дом и все радостно вышли нас встречать. Только они замерли, увидев наши лица.

– Я соскучилась по вам! – сказала я совершенно искренне всем и постаралась улыбнуться. Лиса и гроги немного расслабились, а мы пошли наверх.

Владислав замер перед моей старой комнатой, в которой заменили дверь. Я же, не останавливаясь, пошла в нашу комнату – какой смысл теперь в ней, когда я знаю, что он сдержит слово и не прикоснется ко мне. Влад зашел за мной, и между нами возникла неловкость, как между близкими людьми, внезапно ставшими чужими. Раньше нам было легко и уютно вместе, а теперь возникло напряжение.

Мне надо было переодеться. Раньше я спокойно переодевалась при нем, это даже была некоторая игра на то, как долго он сможет оставаться спокойным. Теперь же я замерла с одеждой в руках, не в силах начать переодеваться, и в то же время не желая идти в ванную, чтобы это не выглядело как бегство. Уловив суть моих колебаний, он сказал, что у него дела и оставил меня одну.

Когда я спустилась к обеду, то заметила, что все проявили чудеса такта: рядом со стулом Влада стоял мой стул, но и во главе стола на противоположной стороне тоже был накрыт стол. Мне давали выбор.

Я подошла к Владу и подождала, пока он отодвинет мне стул. Или мне показалось, или в этот момент раздался не один выдох задерживаемого дыхания. Вот только сидя рядом мы никогда еще не были настолько далеки друг от друга, как в этот раз.

Владислав много отсутствовал, и возвращался в замок чаще всего, когда я уже засыпала. Ночами я не просыпалась, и о том что он спал рядом, свидетельствовала лишь вмятина на подушке. Я как то спросила его, как продвигаются сборы. Он начал рассказывать, но я быстро потеряла интерес к этой теме, и он свернул разговор. Впервые Владислав занимался подготовкой к поездке один. Как то я попросила его меня поцеловать. Он приблизился, но заглянув в мои холодные глаза, замер и впервые сам отстранился. «Не сегодня», – сказал он. Не знаю, почему он остановился. Может, опасался, что если поцелуй не сработает, то это будет окончательным крахом между нами.

Дата отъезда приближалась и висела дамокловым мечом над нами. Я пыталась хоть чем-то заниматься, но в душе поселилась пустота, и прежнего огня и задора не было. Харольд нас избегал. После ссоры с Владиславом он покинул замок. Удивительно, но появился волк, который пропал на некоторое время. Я продолжила его подкармливать, и очень часто он сопровождал меня как в замке, так и во время прогулок. Домик у озера я обходила стороной, избегая не нужных воспоминаний.

Как то Владислав вернулся пораньше и я еще не спала. Он был уставший и измученный, в этот вечер он с нами не ужинал, задержавшись. Импульсивно я встала и пошла набирать ему ванну. Он был удивлен моим поступком. Пока он купался, я сходила на кухню и собрала поесть. Я накрыла у камина, а сама легла. Когда он вышел из ванной комнаты, я наблюдала, как он идет к камину.

– Кристина, закрой глаза, – попросил меня он, и видя мое недоумение, добавил: – Твой холодный взгляд режет без ножа.

Я послушалась и попыталась заснуть, но лишь прислушивалась ко всем звукам, издаваемым Владом. Через некоторое время я почувствовала, как кровать просела под его весом. Не выдержав, я открыла глаза. Он лег на расстоянии от меня и смотрел на мою ладонь, лежащую у моего лица.

– Такая маленькая и хрупкая ручка, – сказал он задумчиво, – а так крепко держит мое сердце. – Он горько усмехнулся. Я заметила на его лице следы усталости, которая не проходила, он похудел, и черты лица заострились. Мы встретились взглядами, и тень былого притяжения возникла между нами. Была лишь тень, но это хоть что-то, после царящего отчуждения. Несмело я потянулась к нему, а он напрягся. Я дотронулась до его лица, и невесомо касалась пальцами, проводя по чертам, и находя изменения: под глазами залегли тени, появилась складка между бровей, как будто он часто хмурился, губы были крепко сжаты, скулы обострились. Он закрыл глаза и лежал замерев. Я придвинулась к нему, и мое лицо склонилось над его, а рассыпавшиеся волосы укрыли нас как плащом.

– Поцелуй меня, – попросила я. Он открыл глаза, в которых бушевали сдерживаемые эмоции, и встретил мой взгляд.

– Нет, – категорически отказался он.

– Почему? – обиженно спросила я, сама еще не понимая как задел меня отказ.

– Чтобы ты не сделала сегодня, я хочу, чтобы ты сделала это сама, а не под действием поцелуя.

«Черт побери! Почему это должно быть так сложно?!».

Он лежал, не пытаясь до меня дотронуться и отдавая свое тело в мою власть. Я отстранилась и охватила его взглядом. Медленно я развязала пояс его халата.

– Подними руки за голову, – приказала я. Его глаза удивленно расширились, но он подчинился. Я распахнула халат и почувствовала, как напряглись мускулы под его кожей. Он лежал передо мной обнаженный, как поверженный Ахилес, и был полностью в моей власти. Мои губы склонились к его груди, лизнув её, и двинулись в неторопливый путь изучать его тело. В душе я призналась себе, что скучала по нему. Мне не хватало его, хотелось вспомнить каждый сантиметр его кожи, и он давал мне эту возможность. С каждым моим прикосновением к нему, я чувствовала себя все раскованнее и свободнее, как будто открывались двери в моей душе, которые я заперла при нашей ссоре.

Легкие и нежные ласки переросли в настойчивые, где-то они были легче перышка, а где-то я могла прикусить кожу, вырывая у него стон. Владислав следил за мной напряженным взглядом, впитывая каждый мой жест.

Мне было видно его нарастающее возбуждение, но я не касалась его. Только невзначай задевала шелковым касанием волос, или скользящей мимо рукой, могла случайно коснуться грудью.

Я видела, каких усилий стоило Владу лежать неподвижно. Он сцепил над головой свои руки в замок, и его хриплое дыхание звучало для меня как музыка. Наконец-то мои губы зависли над возбужденной плотью, и я лизнула кончик, пробуя жемчужную каплю выступившей влаги.

– Ты решила убить меня изощренно, – выдохнул он в попытке пошутить, но голос дрогнул от напряжения, сковавшего тело.

– Я только начала, – промурлыкала я, и лизнула еще раз. А потом потерлась щекой и встретила его напряженный взгляд на грани потери контроля. Я провела языком от основания до кончика, и мои губы накрыли его, вырвав у него из груди стон.

Я упивалась своей властью над ним. То как он реагировал на каждое мое прикосновение, заставляло меня трепетать внутри. Мои ласки прервал его крик: