Шиншилла (СИ) - "AlmaZa". Страница 59

- Ну, надо потренироваться. – я потрепала её по плечу, приободряя. – Иди, испытай на этом, пока он прикованный. Тебя изнасиловали, и ты изнасилуй!

- Издеваешься? – Херин заалела и на её щеках расцвели розы румянца.

- Нет, а что? Поделом бы ему было! – тихо рассмеявшись, я прикрыла рот ладошкой. – Хотя он получит удовольствие, скорее. Но ты постарайся, помучай его.

- Шилла, не сочиняй! Я иду спать! – отмахнувшись, девушка быстро шмыгнула к себе в спальню и я, оставшись одна и посмотрев некоторое время на апартаменты Химчана, ушла к себе, отпихнув в сторону попытавшуюся проникнуть за мной пушистую кошку.

- Кыш! Я сегодня хочу спать одна, развалившись, как следует! – я вошла в комнату, притворив дверь и, прислонившись к ней, погладила золотую брошь на отвороте кофты. – Да и не Химчан ты, чтобы я с тобой спать хотела, а всего лишь кошак.

В душ идти было лень, да и была я там сегодня перед выходом из дома. Я начала раздеваться, не зная, как теперь объяснить Джело, что ночую у Химчана. Конечно, он поверит, если я скажу, что меня привели сюда обстоятельства, но я знала, что ему будет больно представлять, что происходит здесь, понимать, что я нахожусь с мужчиной, которого тоже люблю. А каково бы было мне, если бы Джело сказал, что любит другую? Да я бы нашла эту мымру и поочередно, по волосинке, вырвала всю её шевелюру, потом бы выцарапала зенки и, вбив кол в её сердце, плюнула сверху и увела бы своего мальчика. Но, конечно, я бы не хотела, чтобы мой парень попытался налететь на Химчана. Я хотела счастья для обоих и, наверное, я должна была строить своё счастье с Джело, как и полагается, но предположить, что нужно оставить и забыть Химчана навсегда? Мне вновь стало почти плохо, лишь стоило подумать об этом.

Я разделась и, облачившись в пижаму, вертела в руках мобильный гадая, сказать Джело правду или нет? Я опустилась до моральной измены ему, так что же, теперь опускаться ещё и до обмана? Нет, я не должна. Лучше уж быть честной до конца. Я позвонила ему и объяснила всё, как есть, но на расстоянии, не имея возможности держать его руку, смотреть в глаза и убедить всем своим существом, что люблю его, я всё-таки сделала ему больно, хоть он старался и не показать того. Я долго-долго заверяла, что вернусь, что всё будет в порядке и не стоит волноваться, но когда мы пожелали друг другу спокойной ночи, в воздухе осталась недоговоренность, осталось одиночество и страдание. Он сейчас там, один, будет лежать на нашей тахте и думать о том, что я тут развлекаюсь, забавляюсь с другим. У меня сердце разрывалось, я хотела обратно, к Джело, обнять его. Но тут, за двумя дверями, Химчан, он в опасности, и если с ним что-то случится – я просто не переживу! Когда я успела так к нему привязаться? Весь вечер я считала, что конкретно подставила его тем, что вывела на него Дэниэла, но после звонка Ти Сола всё обернулось так, что наша с ним встреча стала превентивной мерой нейтрализации врага. Если бы Дэниэл не был схвачен нами, то мы бы не узнали о том, что мой шеф открыл охоту на приятеля. И вот эти копившиеся угрызения совести, переживания, забота, жалость, восхищение – всё, всё это выливалось теперь в трудно передаваемое ощущение, которое я могла назвать не иначе как любовь. Но из уважения и преданности к Джело я должна вырвать её из себя!

Достав из сумочки бумажник, где находились какие-то гроши, из секретного кармашка в нем, я достала фотокарточку, на которой была изображена маленьким ребенком между отцом и матерью. Установив фотографию на снятой кофте, лежавшей на стуле рядом с изголовьем, я устроила её стоя, облокоченную на золотую шиншиллу и молитвенно сложила руки. Я не шибко верующая и молитв не знала, но когда наставал самый трудный момент, я всегда обращалась к моей маме.

- Что мне делать? Я хотела бы не любить его, но не могу… мам, как мне быть? – почувствовав саднящий приступ плача, я перевела дыхание. Не плакала больше трех лет и не собираюсь. Успокоившись, я продолжала. – Он вроде плохой, убийца… и сейчас в полной жопе… но он… он такой классный! Ты бы видела! Тоже бы влюбилась. Я не знаю, как можно не запасть на такого парня. В нем всё круто, совершенно всё… Когда он злится – я его обожаю, когда он улыбается – я с ума просто схожу! Когда молчит, я боюсь, что он не хочет меня видеть… в общем, что он не делает – он всё равно офигенный! Он часто сомневается в себе, ненавидит себя, но это тоже здорово… он добрый. А как он зверей жалеет! Да ему просто нет равных. Серьёзно. – слезы опять попытались просочиться и я, решив что затягиваю с сентиментальностью, спешно убрала снимок обратно и откинулась на подушку. Я же совета у мамы спрашивала. Джело она знает, он ей нравится, наверняка. Пусть даст какой-нибудь знак, как мне выпутаться из всего этого.

Дверь без стука открылась, чему я удивилась, резко сев, ведь знала, что в этом доме все воспитанные и приняты великосветские манеры. Я испугалась, что это мог быть опять чудом высвободившийся Дэниэл, и приготовилась кричать, но это был Химчан. Суетно и быстро заскочив в комнату, он захлопнул дверь спиной и, сжимая руки в кулаки, странно уставился на меня. Мне его общее состояние показалось странным. Взбудораженный и будто помешанный.

- Ты чего? – мотнула я подбородком, делая вид, что сонно потираю глаза, но на самом деле убеждалась, что нет ни слезинки. Глупо было изображать засыпавшую, ведь я и света не гасила.

- Шилла… Шилла, я… - парень опустил взгляд к дверной ручке и, оглядев её, протянул пальцы к маленькой щеколде и задвинул её. На нем уже были домашние спортивные штаны и белая футболка. Наконец-то он вылез из бандитской экипировки! – Если ты хочешь… в общем, если хочешь, то я пересплю с тобой.

- Что? – я распахнула рот. Это он для этого такой нервный пришел? Что на него нашло? Возмущение грубой формулировкой и странностью его сбивчивой речи сменилось осознанием его предложения. – Подожди-подожди, что?

- Переспать… мы могли бы заняться сексом… сейчас. – Химчан поднял на меня глаза и застыл, как вытесанный из мрамора. Не так, ой не так девушек разводят. Ему повезло, что меня, в общем-то, и разводить уже не надо. – Если ты хочешь, разумеется. – опять добавил он.

- А ты не хочешь? – улыбнулась я, всё ещё не веря своему счастью. Внутри меня начал распускаться бутон сладкой неги. Неужели? Нет, не может быть! Химчан… пришел ко мне… сам! Как его обрывочная речь, мои мысли стали рваными. Я переставала соображать. Сам! Но как, почему? С чего так сошлись звезды?

- Я? – он оторвался от двери и сделал шаг вперед, держа руки по швам, будто если бы пошевелил ими, то они бы отвалились. – Я… хочу. Да, я хочу этого.

Откинув одеяло, я вылетела из-под него и бросилась в объятия Химчана, прыгнув с края постели. Едва не упав, он умудрился устоять и поймал меня, поддержав, чтобы я удобнее повисла на его шее, тут же приникнув к его губам поцелуем. Обвив ногами его талию, я впилась в его уста, закрыв глаза и чуть не теряя сознание от этого лучшего поцелуя в моей жизни. Самого долгожданного. Он неуверенно поддался слиянию губ и, скромно подхватывая меня под бедра, прижал к себе крепче. Язык Химчана самым кончиком коснулся моего, тут же спрятавшись обратно и он, подойдя со мной к кровати, бросил на неё меня. Но я не выпустила из рук его футболки, и он повалился сверху, напряженно глядя на меня в упор блестящими глазами.