Иван Васильевич. Профессия – царь! - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 2
- То нам известно! – Подал голос Иван Васильевич Шуйский, а Великий князь отметил – остальные бояре помалкивали, отдав всю инициативу Шуйским. Хреновый диагноз, говорящий о многом.
- А известно вам, что Гроссмейстер Ливонского ландмейстерства Тевтонского ордена издал приказ по землям своим – не пускать мастеровой и прочий ученый люд на Русь? В том он и от Ганзы поддержки добился, и от Литвы, и от епископства Рижского, и от Дерптского. А коли кто пойдет, то задерживать да судить. И коли дойдет до того, то и головы рубить, дабы даже не помышляли.
- Пес! – Констатировал, выплюнув с особым омерзением это слово Василий Васильевич Шуйский, названный за немногословие Немым. Прочие бояре его охотно поддержали, породив всплеск экспрессивной лексики самого подзаборного формата.
- С севера Ливония да Швеция, - продолжила Елена, когда все успокоились. – С запада Литва. С юга – Крым. С востока Казань да Астрахань. Кругом враги. Казанцы душат нашу торговлишку не меньше ливонцев. К персам не пробиться. С Литвой извечная война и ежегодные стычки. Татары так и вообще – грабят и разоряют наши земли, угоняя людишек в рабство. Сказывают, что в Венеции даже набережную одну назвали славянской от обилия рабов с наших земель…
- Воевать что ли зовешь? – Нахмурился Андрей Михайлович Шуйский.
- Не время, - покачала головой Елена, сохраняя невозмутимость. – Речь о другом. Нам нужно как-то торговлишку выправлять.
- И как?
- Полвека назад мой свекр отправлял из Холмогор караван с зерном в Данию, а вместе с ним и посольство . Корабли вышли из Белого моря, обогнули земли норманн и прибыли в датский порт. И зерном расторговались, и посольство приняли с добром…
- Ты что несешь! – Воскликнул Андрей Михайлович Шуйский. – Ты хоть понимаешь, каких трудов стоит доставить товары до Холмогор?!
- А ты знаешь, что бочка дегтя, отбывшая из Новгорода, прибывает в Лондон подорожав в несколько раз? В Ливонии местные берут большую долю в перепродаже. Потом купцы из Ганзы. Датчане взымают кошмарный побор за проход через их проливы. Да еще и пираты Готланда злодействуют, вынуждая задирать цены купцов морских из-за непомерных рисков.
- И нам что с того? – Фыркнул он, немного остыв.
- Если англичане на своих кораблях станут сами ходить до устья Северной Двины, а мы им туда товары сплавлять, то в выгоде останемся и мы, и они.
- Чего это?
- Так мы цену поднимем, а им все равно дешево будет. Дешевле, чем у Ганзейских купцов покупать товары наши.
- Полоумная… - процедил Андрей Михайлович, но уже больше под нос. Однако его за плечо хватил Василий Васильевич Немой и характерно так сверкнул глазами, давая понять, чтобы унялся. А потом повернулся к Елене и спросил:
- Андрей прав. До Холмогор путь безлюден и дик.
- О том с вами и хочу совет держать, - сказала и посмотрела ему в глаза. Немой кивнул, мол, продолжай. – В Вологде амбары поставим. Южный порт. Свозить будем со всех сторон круглый год товары разными путями. Какие на санях, какие на стругах. А по весне спускать по реке к Холмогорам. Путь не близкий. Посему каждый дневной переход острог малый ставить надобно. А при нем лавку справлять, дабы расходы отбивал, торгом с местными. Северный порт с амбарами встанет в Холмогорах. Да сильный острог с пушками ниже по течению срубить надобно, чтобы прикрыть торг от лихого люда.
- Дорого это. Мнишь? – Смотря на нее все тем же давящим голосом, произнес Немой.
- Дорого, - кивнула Елена с достоинством. – Посему и предлагаю создать Северодвинское товарищество. Каждый страждущий может войти в общее дело. Иванову сотню пригласим. Они и деньгами поделятся. Им же с торга и выгода большая. Кому как не им шевелиться? Но и нам тройная польза. С одной стороны – отдушину откроем для торговлишки и найма мастерового люда. С другой – у Новгорода спеси поубавится. С третьей - такой путь караванный оживит промысел поморский, спрос на сало, кожу и зуб зверя морского поднимет. Соль, опять же, и рыба соленая. Главное – путь проложить, а там дело пойдет.
- А чего Англия? – Буркнул Андрей Михайлович. – Чего не Дания?
- У Дании старые отношения с Ганзой и орденом. Один Бог знает, как переговоры сложатся. А в Англии король их с Папой Римским повздорил. Не желает признавать его главой христиан. Так что с латинянами у короля распря, что нам только на руку. Мы ведь тоже с латинянами не лобызаемся. Более того, мы ему не только торговлишку предложим мехом, пенькой, дегтем, воском и прочим, но и пожелаем упрочнить отношения союзом брачным. У него дочь младшая есть, Елизавета. Вот ее сын мой старший и посватает.
- Так он ее и отдал… - Усмехнулся Иван Васильевич Шуйский.
- А чего ему ее не отдать? Она в опале. Мать ее головы лишил. Лиза ему без особой надобности. Ради выгодной торговлишки охотно отдаст. Может и приданое какое дельное даст, хотя веры в то мало. Но нам и девица будет полезна.
- Почему меньшую? – Поинтересовался Немой.
- Старшая дочь - латинянка истовая, да и глаз на нее Кесарь Карл положил для сына своего. А мы ему не ровня. Не сосватать нам старшую. Не по зубам нам она.
Наступила пауза. Все пытались прикинуть в голове что к чему. Тишина затягивалась. Поэтому Великий князь, сидевший все это время молча, очень громко произнес:
- Что думаете, бояре?
Все вздрогнули, ибо никто не ожидал, что мальчик подаст голос.
Немой взглянул Ивану в глаза своим тяжелым, давящим взглядом. Вмешательство мальца ему пришлось не по нраву. Однако Великий князь не отвел глаз, демонстрируя спокойствие и полное самообладание. Даже чуть улыбнулся.
- А что думает Великий князь? – Наконец спросил Василий Васильевич, не отводя, впрочем, взгляда и продолжая давить психологически.
- Мой отец доверял тебе. И я доверяю. Посему прошу тебя возглавить посольство. А тебя, - Иван перевел взгляд на своего тезку, из Шуйских, - принять главенство в Северодвинском товариществе. Надеюсь, никто не усомнится в том, что вы достойны такого назначения? Или кто-то считает, что есть более родовитые среди вас?
Кое-кто из бояр фыркнул с явным раздражением. Но промолчал. Великий князь обвел взглядом всех. Вглядываясь. Пытаясь запомнить реакцию. Все запомнить. Ничего не пропустить.
- Что скажешь? – Веско спросил Иван, вернувшись взглядом к Немому.
Тот криво улыбнулся и кивнул.
- А ты?
- Сложное дело, - начал было торг тезка.
- Коли все по уму сделаешь, не обеднеешь. Сытное место.
- Ну коли так, - вроде как нехотя согласился Иван Васильевич Шуйский, хотя у самого глаза горели.
- Так что скажете бояре? Приговорите ли дело доброе?
Отказавшихся не было. Спорить с внезапно образовавшейся коалицией из Елены Глинской и Шуйских никто не решился. Да и Великий князь всех смутил. Он вел себя совсем как взрослый… в свои семь лет. И это, не говоря того, что дело действительно выглядело полезным.
Уходя из Грановитой палаты, Иван Васильевич остановился и оглянулся. Все бояре были поглощены беседами, обсуждая новое предприятие. Лишь Немой внимательно смотрел на Великого князя. Иван встретился с ним взглядом и слегка кивнул. Вроде как персонально прощаясь. И только после продолжил шествовать к выходу…