Попаданка в академии драконов - Свадьбина Любовь. Страница 39

Еще что-нибудь? Подумав, прошу:

— Можно мне самый полный справочник по типам магии?

Надо же хотя бы попытаться выяснить, какую скрытую возможность у меня запечатали.

Сощурившись, миссис Бобине ухмыляется и многозначительно обещает:

— Принесу самый полный.

Пока миссис Бобине набирает книги в хранилище, я оглядываюсь. Формуляры на реставрацию и переплетение книг она заполняла пером, пишущим без обмакивания в чернила, на серебряном корпусе гравировка: «За 50 лет безупречной службы». Пятьдесят лет работать в одном месте — мне такое трудно представить.

На столике рядом лежат еще не расставленные по местам книги. Одна вводит в ступор: «Вредные и полезные грибы. Секреты консервации». Кто это в академии решил консервацией заняться? Рядом чернеют «Заговоры от зубной боли. Последняя редакция с исправлениями от доктора магических наук Стиллиса», напоминая о необходимости купить зубную пасту получше имеющегося порошка. Наверняка тут есть супер-пупер-средства. К заговорам прижимаются «Магические ритуальные рисунки на теле. Самое простое нанесение» с изображением руки с разноцветными символами на коже и ногтях. Рисунки… на ногтях.

На стойку передо мной опускается небольшая стопка книг. Моргнув, перевожу взгляд на миссис Бобине, затем на свои руки, на ровные пластинки немного отросших ногтей. Снова на обложку «Рисунков».

— Миссис Бобине, можно взять на вынос эту книгу?

— Да, можно. Так, боевая магия, новички. — Из ящика своей стойки она вытаскивает формуляр. — Будешь все это брать?

— Нет. — Вытаскиваю из пачки книжку с серебряным названием на темном корешке: «История и разновидности магических клятв».

По описанию похоже на то, что происходило в палате.

Статья сопровождается картинками, в том числе и знакомого сложного витого узора печати, и исторической справкой, по которой выходит, что такой форме клятвы более трех тысяч лет, но никаких указаний на то, что она влияет на кого-то, кроме самого клянущегося. Получается, если Эзалон искренне верил, что Дегон действует из благих побуждений, клятва ничего плохого ему сделать просто не могла.

А от Дегона подтверждения добрых намерений я так и не получила. Любопытненько…

— Это мне не нужно. — Захлопываю справочник и отодвигаю в сторону. Проверяю содержание брошюры по магическому уходу за волосами: тут и сушка, и удаление грязи, завивка, выпрямление, укладка нескольких видов. — Остальное — с собой.

Стандартная процедура вписывания книжек в формуляр занимает всего минуту. Миссис Бобине придвигает мне чернильницу, бланк и обычное перо:

— Распишись.

Мне даже удается изобразить симпатичную подпись чернилами. Книги с трудом, но втискиваются в сумку. Надо еще перед столовой посетить туалет — приличный, по допуску Арендара, он как раз тут рядом.

Вслед несется пожелание миссис Бобине:

— Удачных поисков твоих скрытых способностей.

Холодея, разворачиваюсь: она хитро мне улыбается.

— Откуда?.. — шепчу пересохшими губами.

— А после теста многие про них ищут, спрашивают… Ты чего так побледнела?

— Ничего. До свидания, — развернувшись на каблуках, решительно отправляюсь на выход.

Два громилы с карими глазами оборотней поспешно уступают мне дорогу.

— Атака! — Мое заклинание смазанной стрелой бьет по «мыльному пузырю» группового щита. За полчаса непрерывных ударов тот истончился, и можно разглядеть, как по лицам пяти держащих его стражей-второкурсниц струится пот.

Только окружающие их боевые маги тоже в пене и мыле, и пересохший язык немеет от повторений.

— Ох ты ж икорный бабах! — вскрик заглушает наши бормотания «Атака».

Не могу сдержать улыбку: сбоит на ругательствах вложенное в меня заклинание перевода, знатно сбоит. Из-за края щита мне в ответ едва заметно улыбается Арендар. Настоящее его веселье отражается во взгляде, и на душе теплеет. Ему хорошо, он атакует молча и не напрягаясь.

— Ну сколько можно?! — негодует на другом конце зала «икорно бабахающий» страж из группы отрабатывающих щиты и оковы. — Почему не стрельнул в кого другого? Почему опять в меня?

— А ты меньше на девчонок заглядывайся, — ворчит староста щитовиков. — Смотри, как надо.

За ударом метронома следует скрежет удачно отбитых щитом оков.

— Но я же седьмой раз пропускаю раунд!

Мне бы его рвение! Это же такой официальный повод побездельничать: не успел отбить произвольно брошенное заклинание оков — можно отдыхать, пока пятнадцать сокурсников по два раза не повторят упражнение. Вообще хорошая у них тренировка: по удару метронома один из круга ударяет магическими оковами по любому из стоящих напротив, и атакованному надо поставить щит, затем по стуку метронома бьет следующий в круге, и так далее. Проиграл — стоишь в магических оковах весь следующий раунд, пока магистр Саториус их не снимет. Только вот «икорно бабахающего» действительно пытается заковать практически каждый, то ли натаскивают отстающего, то ли за что-то мстят.

Удар метронома почти сливается со скрежетом оков о щит.

— Лера, не отвлекайся, — почти сипит справа Валарион. — Сейчас дожмем.

Да уж скорее бы. Кошусь на висящую под арочным потолком иллюзию песочных часов: до конца заданного пяти подопытным щитовикам срока еще минут двадцать, а это около сорока ударов, около сорока движений измученным языком ради слова «Атака», и есть только один способ сократить количество движений — пробить групповой щит второкурсниц.

Щелкает метроном, бряцают о чей-то щит отбитые оковы.

— Лера, — шепчет Валарион.

От одной мысли об очередном произнесении «Атака» язык хочет отвалиться. Но стоять без дела больше нельзя, уже чувствую на себе недобрый взгляд магистра Саториуса. Чтоб убиенный лопатой дедушка этого рыжего-конопатого восстал из мертвых и отомстил за издевательства над нами. Нас даже Дарион не заставлял делать столько повторений! А этот при виде нас руки довольно потер и осклабился: «А, свежее боевое мясо». Правда, и своих он тоже обласкивал только в путь, и девчонок как-то замотивировал, что они чуть не падают, но групповой щит держат. Я им сочувствую, солидарна и все такое, но…

Мысленно произношу «Атака» и ударяю. От меня в десятый раз за занятие отлетает более бледный, но все же сгусток энергии, и щит под ним колышется. Язык счастлив, челюсть готова аплодировать. Источник без паузы рвется повторно активироваться, и я снова ударяю невербально. «Стрела» гаснет на подлете к щиту. Жаль.

Щелкает метроном, но на этот раз нет мерзкого скрежета, значит, кто-то еще не успел поставить щит и словил магические оковы.

— Атака, — выдыхаю я.

Мой удар совпадает с еще несколькими, щит сильнее истончается, и я награждена сомнительным удовольствием видеть между одетыми в зеленые платья девушками низкорослого Гаддака. Спрятался от меня на другой стороне, а теперь злобно поглядывает сквозь стенки «мыльного пузыря».

Сарана, стоящего рядом с Арендаром, теперь тоже видно хорошо, особенно брезгливое выражение лица. Мог бы изобразить вежливый интерес к занятию.

После удара метронома чьи-то оковы скрежещут о щит. От звука уже не передергивает, как в начале тренировки, но мурашки ползут. Нет, я понимаю, у них, может, недостаток в магически укрепленных залах и все такое, но мы только начинаем, трудно сосредоточиться на упражнении, а тут еще грохот, скрежет до мурашек и переругивания второкурсников.