Попаданка в академии драконов - Свадьбина Любовь. Страница 6

Ах да, он же говорил, что Земля из числа непризнанных миров. Хорошо, что я не одна так попала.

Судя по договору, ничего страшного со мной не сделают, кроме одного сомнительного момента.

— Извините, а можно поподробнее узнать о наложении печати неразглашения для предотвращения недопустимого обмена информацией между мирами?

Оторвавшись от чтения длинного свитка, Эзалон откидывается в кресле и берет еще одно печенье. Пока читала договор, он умял штук тридцать крупных печенин. Удивительно, как в него, тощего, столько поместилось. Впору заподозрить помощь магии.

— Понимаешь, Валерия… — С сожалением отложив печенье, Эзалон соединяет пальцы в замок. — Мы хотим избежать влияния некоторых знаний на наше развитие. Мы магический мир и таковым хотим оставаться.

— Каков мир за стенами академии? — Тоже откидываюсь на спинку стула.

— Постараюсь ответить кратко, у тебя скоро тест. — Эзалон, поднявшись, начинает расхаживать вдоль окна. — Начнем с того, что наше учебное заведение располагается возле провинциального городка Нарбурн в герцогстве Анлария империи Эрграй. Мир за стенами академии отличается от того, что ты видишь здесь. Там он проще, местами варварский. Существа живут родами, королевствами, империями.

Эзалон обхватывает спинку кресла гибкими пальцами, теребит алую обивку.

— Со временем ты все это увидишь, но пока твое тело не напитается магией на достаточном уровне, выходить за пределы академии нельзя. Минимальный срок месяца два, запомни.

Наклоняюсь к листу и снова поднимаю взгляд.

— Профессор, а почему после первого вашего заклинания я понимала только устную речь?

— Заклинание понимания имеет две степени воздействия. Первая, щадящая, пока объект не готов воспринять магию. Вторая, более глубокая, дает полное понимание речи. Иначе нельзя. Эта методика давно отработана, ведь наши миры связаны не одну сотню лет, и ты найдешь здесь много знакомых вещей.

— Как я поняла, здесь есть другие «знакомые» существа, не только драконы и оборотни?

— Да. И они могут отличаться от твоего представления о них. Ведь здесь магии в достатке, а значит, они не голодают.

Становится зябко от осознания, как отличается мое привычное представление о Вселенной от реального положения дел. Все эти существа, переходы между мирами… Это напоминает момент прибытия, то, что меня пытались остановить.

— Когда я увидела переход, рядом был человек с меткой на лице, — осторожно начинаю я. — Он?..

— Он отказался принять наш мир. Я запечатал его пятнадцать лет назад. — Эзалон опускается в кресло. — Метку видят существа, способные к магии, одаренные, но их мало в непризнанных мирах. Через манки практически все попадают к нам. Этот человек жил и работал в академии, потом вернулся домой.

— Дом… Родители, — голос срывается, и сердце щемит. — Они ведь волнуются.

— Ни капельки: манок, приведший тебя сюда, создал в твоем мире особое колебание. Каждая мысль о тебе будет наполнена уверенностью, что все хорошо. Через год, может, и полгода, овладев нужными знаниями и возможностями, свяжешься с родными. Если будешь работать по направлению непризнанных миров, будешь туда путешествовать.

Будто камень с души сваливается, берусь за перо и оглядываю стол:

— Где чернильница? Или кровью подписывать?

Усмехаюсь, но в серых глазах профессора не отражается ни капли веселья.

— Пока нет. — Взгляд у него тяжелый. — Просто пиши имя внизу, где галочка.

— С расшифровкой?

— Нет.

Широким росчерком вывожу свое имя. Едва отрываю перо от бумаги, строки светящимися лентами взвиваются в воздух и опутывают меня. Щекотно впитываются в кожу.

— Поздравляю, теперь ты официально член нашего общества и учащаяся академии, так что кусать я тебя точно не буду. — Левой рукой вытащив из ящика стола тонкий золотой браслет, Эзалон протягивает мне правую. Встав, принимаю рукопожатие. Кожа у профессора сухая и теплая, а пальцы цепкие, сильные. Он передает украшение. — Это идентификатор. Надень и не снимай. А сняв, не отходи далеко.

— Почему? — Присаживаюсь вслед за ним.

— Он защитит тебя от некоторых заклинаний и, пока не развился магический источник, заблокирует опасные в нынешнем состоянии способности.

— «Идентификатор», «адаптация» — в моем представлении эти слова не вяжутся с магией.

Профессор усмехается:

— Термины подбираются исходя из твоего словарного запаса. Ты, видимо, хорошо образована. Мозг подбирает подходящее по смыслу понятие. Со временем ты услышишь слова как они есть, осознаешь их более глубокое значение, почувствуешь разницу в языках, начнешь говорить естественно. В академии в ходу пять языков. Преподают на эрграйском — это самый распространенный язык Эерана, сейчас мы разговариваем на нем. — Эзалон переплетает пальцы в замысловатую фигуру.

— Спасибо за подробные объяснения. Зря я боялась идти к вам. — Проговаривая, слежу за губами: шевелятся так, будто произношу совсем другие звуки. Любопытно. Напоследок оглядываю стены. — У вас очень уютный кабинет, вышивки такие красивые.

Лицо Эзалона немного краснеет.

— Это мое хобби. — Скрестив руки на груди, он неловко ерзает в кресле. — Магическая вышивка. Очень успокаивает. Я руководитель кружка, не интересуешься?

— Извините, но я еще…

— Да ладно, немногие могут оценить, — поспешно отмахивается он, словно опасается, что я соглашусь.

— Простите. Э… Можно идти?

— Да, конечно. Вот список заданий. — Эзалон подталкивает небольшой листок. Тот скользит по столу и замирает на самом краю. — Пункты расположены согласно приоритету срока выполнения. Касаешься пункта в списке и следуешь инструкциям. Все просто. Но если возникнут вопросы или проблемы, ты знаешь, где меня искать…

Поднимаюсь.

— И еще одно. — Профессор вскидывает указательный палец. — После получения новых вещей свои для уничтожения передай коменданту Анисии.

— Но, профессор Эзалон. — Ощущение, что у меня что-то родное отнимают. — Можно хотя бы обувь оставить? В память о доме.

Платье изодрано, его не жалко, а про кружевной комплект нижнего белья обмолвиться не решаюсь…

Прикрываю рот ладонью: ведь сейчас хотела сказать «кроссовки», а услышала «обувь». Может, заклинание перевода сбоит? Или этого слова нет в эрграйском языке?

— Ну говорил же, чтение договора — пустая трата времени. Там четко прописано, что во избежание попадания предметов из непризнанных миров за пределы академии они должны быть уничтожены. Исключение делается только для вещей, необходимых для обеспечения жизни существа или являющихся культурным достоянием, пребывание которого здесь не способно нанести вред миру Эеран. Для определения последнего созывают комиссию. Было такое в договоре?

— Было.

— Так зачем же ты переспрашиваешь?

Бюрократы. И ведь из-за обуви собирать комиссию не будут, тем более из-за трусов. А вы, великие маги, создали что-нибудь столь же удобное, как простые земные кроссовки?

— Профессор, для жизни они не нужны, но как память… — Смотрю глазами котика из «Шрека». — Прошу вас.

Про бельишко пока умалчиваю. Главное, принципиальное разрешение получить.

— Ладно, — морщась, отмахивается профессор. — Но лучше в них даже по академии не ходи.

— Спасибо, профессор. Не буду. Как получу вещи, спрячу.

— Это лишь слова, но я тебе верю. Все, иди, — он нетерпеливо машет на дверь.

— Профессор…

— Да? — Снова тяжелый взгляд поверх очков.

И вот как у него про белье спрашивать? Щеки заливает румянец.

— Ни-че-го. — Список заданий убираю в карман на груди.

У беззвучно отворившихся дверей оглядываюсь: Эзалон, похрумкивая печеньем, сосредоточенно читает длинный свиток.

В коридоре приземляюсь на ближайшую лавочку, не замеченную в процессе эпичного протаскивания в кабинет профессора.

Выданный список короток: