Верь мне (ЛП) - Хасс Дж. Э.. Страница 34
Она смотрит на меня, а затем приближается и обнимает мой бицепс, склоняет голову к моему плечу, и этот маленький жест приносит мне настоящее счастье.
— Что ж, агент Джекс, ничего страшного. Я надела трусики только для того, чтобы произвести на вас впечатление. Я привыкла ходить без белья.
Сидя на заднем сидении автомобиля, я улыбаюсь в темноте.
— И мне жаль, что я превратилась в капризную суку, но эта женщина... она плохая.
— Почему ты так думаешь? Все думают иначе, Саша. И я не говорю, что ты ошибаешься, мне просто нужно понять, откуда такое впечатление.
Саша пожимает плечами. Боже, я люблю этот момент. Мне нравится слышать, что она верит мне. Тянется ко мне.
— Поместье и прилегающие земли напоминают мне дом в Санта-Барбаре. Тот, в котором погибли все те члены Организации, потому что я привела туда легион долбанутых на голову людей ради мести. Тот, где Ник заставил меня уйти без него. Сесть в ту лодку с Мерком, Джеймсом и Харпер и никогда не оглядываться назад.
Я знаю, что ранее она предупреждала меня о возможных разговорах об этом, но я ничего не могу с этим поделать. Мне нужно знать все о ней, и если она в настроении выговориться, я не собираюсь упускать шанс послушать.
— Он был твоим обещанием, не так ли?
— Был, — вздыхает она, а потом замолкает. Это продолжается так долго, что я начинаю задаваться вопросом, не уснула ли она, но она произносит:
— Я знаю, что это глупо. То есть, я понимаю это. У меня было десять лет, чтобы прийти к осознанию того, что устроенный брак далек от идеального. Но это все, что я знала. Он начал приходить, когда мне было около одиннадцати, а ему было пятнадцать...
— Почему? — Момент умиротворения, который у меня только что был, исчезает. Боже, Ник делает это со мной. И последнее, о чем я хочу поговорить с Сашей, этот мудак. Но я обещал ей. Сказал, что покажу ей, что у меня есть. Так что эта правда рано или поздно будет открыта. Она с таким же успехом может положить всему конец.
— Мой отец был торговцем оружием для Организации. Также он был тренером наемников. Вот почему меня обучали убивать, когда я была еще ребенком, хотя мое место в Организации должно было стать таким же, как у любой другой девочки. Промывка мозгов, пытки и порабощение. Но он изменил мое будущее, научив убивать. Это помогло мне выжить, сделало храброй и помогло выбраться.
— Значит, Ник был там, чтобы купить оружие, и решил, что хочет жениться на тебе, когда тебе было десять?
— Нет, — смеется она. — Нет. Он был выбран для меня... его отцом, кажется. И моим тоже, поскольку для заключения сделки требуются двое.
Слово «сделка» повисает в воздухе. Сколько бы раз я не слышал о сделках, это всегда было не нормальным. Какой бы выгодной не казалась сделка, я никогда не приму тот факт, что обмен дочерей во имя глобальной коррупции может считаться нормальным.
— Поэтому Ник приезжал около года, и мы подружились.
— Значит, ему было шестнадцать, а тебе должно было исполниться двенадцать.
— Да, кажется так. Вот когда он сказал мне, что в Организации имелись проблемы. У моего отца тоже. И Ник стал моим обещанием.
— Знание, что он — твое обещание, делало тебя счастливой? — Я боюсь ее ответа, но уже знаю, что она скажет.
— Боже, у меня даже нет слов. Я чувствовала себя самой особенной девочкой в мире. Адмирал выбрал меня в качестве невесты для его сына. Тогда я не знала, что они делали с матерями, которые отказывались подчиняться промыванию мозгов Организации. Когда мне было тринадцать, Джеймс сказал мне, что они убивают их. Незадолго до того, как мы покончили со всем.
— А что ты думала о Нике? Думала, что он спасет твоих будущих дочерей от судьбы, которой тебе едва удалось избежать? Что ты никогда не была бы связана этими же правилами, если бы продолжила сражаться?
— До меня не доходило, — она немного приподнимается и поворачивает голову, чтобы посмотреть мне в лицо. — Я слышала слова, исходящие из уст Джеймса, но не понимала их. Мне потребовалось много лет, чтобы по-настоящему принять это.
Я осторожно киваю, изучая ее лицо. Она такая красивая. И ей даже не нужен макияж. Ее кожа светлая, с оттенком румянца на щеках. Глаза глубокого синего цвета. Как будто я смотрю на небо во время приближения грозы.
— Она слишком напоминает тебе Организацию.
Саша кивает, инстинктивно зная, что я перевел разговор на Мэделин.
— Семьи не группируют. Организации группируют. Правительства группируют. Мэделин — Организация, даже если на самом деле ею не является.
— Я понимаю. — И я не вру. Не могу обвинять эту девушку в ее первом впечатлении. Она гораздо более опытная, чем кажется.
— И... — Ее слова затихают, и я жду несколько секунд, чтобы посмотреть, не передумает ли она озвучить свою мысль.
— И? — наконец спрашиваю я.
— В моей голове многое спрятано, Джекс. Я бы хотела рассказать тебе о них, правда, хотела бы. Ты не представляешь, как сильно я хочу избавиться от бремени, как хочу излить все тайны, которые у меня были. Но…
— Но ты пока не веришь мне…
— Не верю. С моей стороны было бы очень глупо доверять тебе. Ты отвел меня к этой женщине, давил на меня, чтобы я присоединилась к ФБР, дабы помочь тебе выследить Ника. И хотя я понятия не имею, какое отношение я имею к Нику сейчас, спустя десять лет, я знаю, что не готова его сдать.
— Справедливо. Сегодня ты сделала больше, чем от тебя ожидалось в рамках нашего соглашения. Поэтому я думаю, что в долгу перед тобой. Все-таки я хотел бы показать тебе. Сможешь набраться терпения?
— Конечно. — Слово выходит с длинным придыханием, как будто она истощена.
— Тебе стоит поспать. Я разбужу тебя, когда мы доберемся до аэропорта.
Я снова замолкаю, но через несколько минут она начинает тяжело дышать, засыпая. И мне стоит отдать ей должное. Она говорит, что не верит мне, но если засыпать, прижимаясь к моей руке, это не доверие, как тогда оно должно ощущаться сполна?
Ник — идиот.
Хотя я не могу винить его. Если бы он осознал истинную ценность Саши — помимо ее навыков убивать и знания секретной информации — она все равно принадлежала бы ему. И это стало бы причиной ее смерти.
Моя ненависть к нему немного ослабевает. Мне никогда не понравится этот человек. Никогда. Но мне кажется, он не без причины оставил Сашу. Он оставил ее, потому что она была слишком хороша для него. Она была чиста, а он — испорчен. У меня складывается ощущение, что оставить ее позади было таким же целенаправленным шагом, как любой из тех, что он делал на протяжении многих лет.
Но почему?
Любит ли он ее? Скучает ли она по нему? Не может быть. Саша свободно признает, что не слышала и не разговаривала с ним десять лет, и я ей верю.
Так кто же эта женщина, заманившая Ника обратно в Штаты шесть лет назад? Саша тогда только закончила высшую школу. Ее паспорт показывает, что она была в Новой Зеландии вместе со своей семьей тем летом после окончания учебы. Но если он приехал не к ней, то к кому?
Эта тайна мучила меня годами. Почему один из самых разыскиваемых ФБР преступников покидает Центральную Америку и возвращается в США, когда у него есть сильная позиция в гондурасской банде, которая защитит его там?
Зачем рисковать?
Ради работы?
Нет. Это не может быть так просто. С этим парнем ничего не бывает просто.
Он солгал Саше? На самом ли деле он был ее обещанием? Потому что Джулиан рассказал много интересного за годы после потери своего обещания. Удобно, что отцы Саши и Ника — двое мужчин, которые единственные могли подтвердить эту сделку — оба мертвы.
Я обдумываю это по дороге в аэропорт. И к тому времени Саша так глубоко спит, что не просыпается даже, когда я беру ее на руки и поднимаю вверх по трапу, отношу в заднюю часть самолета и укладываю на кровать.
— Саша, — тихо шепчу я ей на ухо.
— Хммм? — стонет она.
— Давай снимем пальто.
— Мммм. — Она сдвигается достаточно, чтобы я мог снять пальто, а затем переворачивается и засыпает, сунув руки под подушку.