После взрыва (СИ) - Швец Сергей. Страница 50

- О чем ты говоришь..., - Игорь скептически хмыкнул. - Здесь ни о какой морали и речи быть не может. И женщин я их видел. Они такие же жестокие, как и мужья.

День подходил к концу. Командир не мог понять, отчего устал больше - от восьми дней толкания брички или от переживаний по поводу информации, которую получил только что.

В скорости в клетку вошли караульные. Сначала они собрали миски, а затем напоили пленных водой из принесенного ведра. Кружка была всего одна, поэтому мужчины пили по очереди. Командир сначала пропустил своих ребят, а потом сам с удовольствием выпил три кружки. К счастью, в лагере захватчиков не было ограничений на воду, поэтому караульные не возражали. И как только дверь за выродками закрылась, Сергей моментально провалился в сон.

На часах было половина десятого утра. Кстати, почему, интересно, никто из караульных так и не забрал его часы? Неужели они не представляют для них никакой ценности? В мире, где практически все устройства, даже самые маленькие, почти полностью уничтожены, любая такая вещь считается на вес золота. Вернее, так раньше говорили. До взрыва. Сейчас само золото не имело никакого значения. А механические часы, неважно ручные или в виде будильника, могли стать даже причиной нападения и убийства.

Но не здесь. Лагерь людоедов вообще был странным. Вернее странным казалось то, как ведут себя караульные по отношению к пленным. Они наведывались шесть раз в день в строго отведенное время. Эта пунктуальность удивляла, так как ни у кого из них часов не было. По крайней мере, ручных. Сначала приносили завтрак, а через время воду. Затем следовал обед и опять водопой. Ну и под вечер пленным давали ужин и снова напиться. Естественно, меню не менялось - это по-прежнему был суп из человеческого мяса.

Командир уже третий день отказывался от пищи, принимая только воду. Вместе с ним диету держали и его подопечные. Физическое состояние разведчиков заметно ухудшалось. Из последних сил они пытались шутить и улыбаться. Но с каждым часом, даже не днем, это давалось все труднее.

Свои порции они отдавали остальным пленникам, которые периодически начинали уговаривать ребят все же принять пищу.

- Ты сам не ешь и своим ребятам не даешь, - корил командира Кирилл Валерьевич.

- Почему не даю? Я им не запрещаю. Ну а то, что сам не ем, так это мой личный выбор, - парировал Сергей.

- Они на тебя смотрят и поэтому не едят. Так бы уже давно начали. Я же вижу, что им очень тяжело переносить голод. Да и ты не железный. Чего ты хочешь добиться, умереть голодной смертью, чтобы тебя как коровью тушу разделали на части и скормили нам?

Сергей опустил голову, а потом и вовсе отвернулся, показывая, что не намерен продолжать этот разговор.

- Я не буду это есть, - буркнул он, не оборачиваясь. - Но другим не запрещаю.

Чувство голода за эти три дня притупилось практически до нуля. Еще до взрыва он читал в книге, что сильно хочется есть только первые шесть-восемь часов. Потом голод вообще перестает ощущаться. К тому же, пить дают в неограниченном количестве, так что еще какое-то время можно протянуть. Может, дня три или четыре.

Но что потом? Сил с каждым днем становится все меньше. Сергей уже очень явно ощущал, что слабеет. Дальше будет еще хуже. Да и вообще, надо что-то предпринимать, ибо время идет. Как там в нашем поселке с источником, осталась ли вода? Нужно продолжать путь.

Внезапно за стеной кто-то негромко заскулил. Ашот моментально оживился и подполз к тому месту.

- Шарик, это ты? - на глаза разведчика навернулись слезы.

В ответ пес заскулил еще громче, давая понять, что это действительно он.

- Я уже думал, что его тоже поймали. Живой наш друг.

- Мы когда на территорию выродков зашли, его уже с нами не было, - вспомнил Андрей. - Видимо, он сбежал, а потом потихоньку в лагерь прошмыгнул и нашел нас.

- Настоящий друг! Шарик, дружище, ты не жди нас... Мы тут похоже застряли, - Ашот расплакался, поглаживая рукой стенку клетки в том месте, где предположительно находилась собака, которая стала скулить еще громче. - Мы уже не сможем пойти домой, и взять тебя с собой... Скоро нас самих сожрут, как тех ящериц.

Парень свернулся в клубок и неслышно зарыдал. Лишь подергивание плечей говорило о том, что он плачет. Андрей подполз к другу и обнял его. Глядя на все это, у командира тоже на глаза навернулись слезы. Его ребята уже на грани. Еще немного и они сломаются, падут духом, и тогда о продолжении пути уже не может быть и речи. Надо что-то делать.

Старший подполз к подопечным и обнял обоих. Женька последовал его примеру. Остальные заключенные опустили головы.

- Пацаны, мы выберемся отсюда! - Сергей пытался найти слова, чтобы подбодрить ребят. - Я вам слово даю!

- Как, командир? - Ашот поднял на него заплаканные глаза.

- Я пока не знаю, дружище, но обязательно придумаю. Вы главное не сдавайтесь. Надо вам кушать, набираться сил. Когда придет время, они вам понадобятся. Иначе вы физически не сможете отсюда сбежать.

- А ты? Так и будешь отказываться?

- На меня не смотрите. Главное сами ешьте.

- Мы так не сможем, - возразил Андрей. - Как мы можем есть, если будем знать, что ты остаешься голодным?

- Ну, тогда считайте, что это приказ.

- Это не честно.

Командир по-дружески похлопал его по плечу и улыбнулся. Потом еле как поднялся и потопал к своей подстилке. Шарик за стеной не переставал скулить.

- Что с ним делать? - спросил Ашот.

- А что мы можем? - вопросом на вопрос ответил командир. - Впрочем, раз он за эти три дня не ушел, значит, решил нас дождаться. Надо бы не заставлять нашего друга долго ждать, - Сергей подмигнул разведчику.

Ужин принесли в тоже самое время, что и вчера, и позавчера. Черт возьми, откуда такая пунктуальность без часов? Или у кого-то все-таки есть будильник. Разведчики уже по инерции поднялись со своих мест, и подошли за мисками. Чувство голода почему-то стало возвращаться, и его еще больше подстегивал аромат, шедший из ведра с едой.

Взяв свою похлебку и вернувшись на подстилку, командир отставил ее в сторону. Ашот и Женька последовали его примеру, а вот Андрей держал миску в руках, и по лицу его было видно, что внутри него идет борьба. Он был голоден, как и остальные. Командир прекрасно понимал его состояние, так как сам пребывал в таком же. Поэтому решил, что ребята не должны страдать из-за его предубеждений.

- Парень, - обратился он к подчиненному. - Это не мы убили этих людей. Их кровь не наших руках и гореть в аду за этот проступок будут выродки, а не мы. Вам нужно есть.

Больше ничего говорить не пришлось. Изможденный голодом мужчина набросился на похлебку, как разъяренный лев на антилопу. Не смотря на то, что она была горячей, он выпил ее буквально за несколько больших глотков. Ашот с Женей переглянулись, но брать в руки свои порции не стали.

- Он все сделал правильно, - обратился к ним командир. - Советую вам поступить точно также.

Разведчики колебались несколько минут, потом, не сговариваясь, одновременно встали и отнесли свои порции Кириллу Валерьевичу и Алмазу. Увидев это, Андрей опустил голову. Однако Ашот присел рядом с ним и обнял товарища за плечо.

- Мы тоже к этому придем. Я уже чувствую, что недолго осталось. Просто пока не могу. Так что ты все сделал правильно, и нечего стыдиться.

Андрей молча кивнул в ответ, но глаза поднять не осмелился. Сейчас ему казалось, что он совершил самое ужасное преступление, сломался, не смог перетерпеть. И теперь, съев себе подобного, он стал таким же, как они, выродком. От этих мыслей тошнота комом подкатило к горлу и парня, едва он успел отвернуться к стенке, вырвало.

- Ничего, Андрюх, - попытался успокоить его Кирилл Валерьевич. - Вначале всем было тяжело. Я не видел еще ни одного человека, который бы первый раз поел и не стошнил. Потом привыкнешь.

- Да не хочу я к этому привыкать, - еле слышно ответил разведчик. - Уж лучше сдохнуть, чем так жить.