Кровавый путь - Воронин Андрей Николаевич. Страница 79
– Давай туда, к хранилищу!
На окнах лаборатории стояли крепкие стальные решетки и пробраться через них в лабораторию было невозможно. Вторая дверь оказалась заперта. У первой, выломанной, держал оборону Гриша Бурлаков. А Комбат с Подберезским, взломав железную дверь хранилища, попали в узкое помещение, которое очень напоминало камеру хранения с многочисленными ячейками-боксами на стенах. На каждой ячейке, на дверце каждого бокса был свой порядковый номер и дата. В этом помещении всегда поддерживалась постоянная температура. Здесь на мясном бульоне выращивался страшный вирус, хотя на первый взгляд все помещение выглядело вполне безобидным.
– Спирт! Спирт, Андрюха! – крикнул Комбат.
Подберезский забежал в лабораторию, застрелив еще одного охранника, прятавшегося за несгораемым шкафом. Когда Андрей вошел, он бросился на него, пытаясь обезоружить.
– Спирт! Где спирт? – закричал Подберезский, поводя стволом автомата из стороны в сторону. – Ну говорите же, сектанты долбанные, зомбированные ортодоксы чертовы! – вспомнив фразу, произнесенную Комбатом, крикнул Подберезский.
С двадцатилитровой канистрой спирта он прибежал в хранилище.
– Обливай все и поджигай!
– А мы? – воскликнул Подберезский.
– А мы попробуем выбраться отсюда.
– Куда? – спросил Андрей.
И Комбат, отодвинув планку жалюзи, указал на двухэтажный дом Учителя.
– Туда, только туда. Его надо взять живьем, он станет гарантом нашей жизни.
– Верно, Комбат, – пробормотал Подберезский, щелкнул зажигалкой, и поднес ее к луже спирта.
А затем выбежал из хранилища, закрыл за собой дверь.
– Открой, открой! – закричал Комбат. – Спирт может погаснуть без доступа кислорода!
Пламя было яркое и жаркое. От высокой температуры стали взрываться лампочки. Перепуганные люди бросились к выходу – прямо под пули охраны. Бурлаков не смог их удержать и несколько человек были скошены автоматными очередями.
– Гриша, давай-ка через заднюю дверь попробуем выскочить к дому Учителя.
– Какого Учителя? – на ходу переспросил Бурлаков.
– Самого главного.
В коридоре первого этажа Комбат столкнулся со своим старым соперником. И здесь уже бой был не показательным, а настоящим. Ведь дрались два люто ненавидящих друг друга человека. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не нож Гриши Бурлакова, который со свистом разрезав воздух, вошел прямо в горло японцу.
Комбат, пошатываясь, двинулся наверх. Впереди с автоматом в руках поднимался Андрей Подберезский.
– Где Учитель? Где эта сука? – закричал Комбат, хватая за горло раненого охранника.
Тот дернул головой, указывая на дверь.
Человек, которого все называли Учителем, лежал на мягких подушках с выпученными глазами. Его толстые пальцы сжимали четки из драгоценных камней. О том, что Учитель мертв, еще никто из сектантов не знал. Не знали об этом и люди из охраны. Они были уверены, что Учителя захватили и сейчас он в руках врагов. Именно это и спасло Комбата, дало возможность продержаться пару часов.
А ночью над поселком, над догорающим зданием лаборатории зависли в воздухе три вертолета.
Секретная лаборатория и штамм вируса были уже уничтожены. В лаборатории нашли свой покой и академик Богуславский, и алчный микробиолог Петраков.
Генерал Главного разведывательного управления Министерства обороны России Пивоваров узнал о происшедшем на следующий день утром.
В девять тридцать он выбросился из окна своей квартиры. Эта новость стала ведущей в дневных и вечерних новостях всех теле– и радиокомпаний России.
А вот о том, что произошло в верховьях небольшой реки, у старого поселка с красивым названием Чистый Ключ, газеты не писали. Это, как и многое другое, осталось за кадром, не стало достоянием гласности.
– Ну, что, Иваныч, пойдем на медведя? – спросил Гриша Бурлаков, толкая Комбата в плечо.
– Нет, Гриша, ты уж извини. Договаривайся с Андрюхой, а меня оставьте в покое. Я медведя боюсь.
– Он боится! – захохотал Андрей Подберезский, припадая к иллюминатору военного вертолета, который вез Комбата и его ребят к охотничьему домику, медленно летя над темной, извивающейся полосой реки.