Предел воображения (СИ) - Вознесенский Алим Нагойевич. Страница 29

— Это как на Айфон шестнадцать?

— Точно. Плакал Джонни Айв. Ну, а мой доводчик, по сути уже не доводчик. Информация, на выходе, равняется информации на входе. Помимо расстояния, между измеряемыми точками, я определял их плотность. Разность, между максимальным и минимальным значением, для каждой величины. Общий коэффициент, не позволяет просто взять и преобразовать его в другую постоянную. Весь секрет, кроется в производной. Если взять производную функции, можно преобразовать, до реальной цветопередачи. Но и этой штуковиной, к твоему сведению, я лет пять уже не пользуюсь. У меня есть трансформатор положения изображения, по универсальному кодированию. В любом случае, сейчас я им не пользуюсь. Бесполезная хрень. Смотреть на голых людей или на их внутренние органы. Нет, круто, конечно, особенно, для подростков. Но я как-то вырос из этого. Для определения маскированных объектов, достаточно их объёмной оболочки. Нет необходимости вдаваться в подробности к деталям с отсутствующим софтом. Вот, если нужно взломать специально маскирующую программу, тот же Джузип костюм, то да. Придётся проводить полную детализацию.

— Ты так говоришь. Просто уже жутко становится. На столько сопоставлять свои программы с человеческим организмом и с людьми в целом, я думаю неправильно. — Алива налила себе бокал какой-то светло-розовой жидкости, из большой, кегле видной, стеклянной бутылки. — Я понимаю, что люди — это программы, но, блин… всё-таки очень сложные программы.

— Не вижу ничего сложного в человеческом устройстве.

— Ну что ты врёшь. В самом деле. Объясни тогда мне, мм… природу любви. Любопытно, почему такая барышня, как я, до сих пор нянчится с тобой. С тобой-то всё понятно. У тебя даже на меня времени не хватает, а про поиски новых любовниц, можно вообще забыть. — Алива негромко засмеялась.

— Ах ты похотливая сучка. Вообще-то, так и есть. Я серьёзно никого, коме тебя, ни это самое. А ты перетрахала столько народа, что проще называть, того, с кем ты не чпокалась. Свободные отношения точно не в мою пользу. — улыбаясь сидит на диване Сэм. — А что насчёт любви? Как говориться, элементарный пример сложного разветвления подинстинктов сохранения, в твоём случае человеческой системы восприятия.

— Звучит многообещающе.

— А то. Ты знаешь, что пять тысяч лет назад, той любви, о которой ты имеешь ввиду не существовало вообще.

— Откуда ты знаешь?

— Я проводил исследования пару дней назад.

— Да ты уже заколебал. — расстроевшись взялась она за голову. — Придумываешь всё на ходу. Исследования, блин. — Сэм шёпотом засмеялся.

— Это моя точка зрения, не наезжай. И, по-моему, любовь к родственнику и любовь к другому человеку, это не всё, что может быть между людьми. Есть другой тип. Причём, он может комбинироваться только со вторым видом влюблённости. Это, что-то вроде любви к родственнику, но вызывающая возбуждение. То есть, допустим, тебе не нравится конкретный человек, но в определённом контакте, ты испытываешь к нему привязанность, причём как сексуального, так и родственного характера. Это не целостный, а частичный любовный контакт. У кого-то, он включается во время занятия сексом, у кого-то при прикосновениях или разговорах. Важно то, что этот контакт, должен быть максимально близкий, для проявления этих самых чувств. Чтобы сформировать из первобытной потребности, полноценный подинстинкт любви, включаются такие чудные способности, как воспоминания. Да, именно они, окончательно закрепляют фундамент привязанности. Причём привязанности к тому человеку, которого, природа собственного организма отторгает. Они не родственник, и не жили вместе большую часть жизни. Тогда какого лешего, меня тянет на какую-то дичь? Подумаешь ты. Глядя на возбуждающую фотографию или видеозапись. Даже находясь в зрительном контакте, можно абсолютно ничего не испытывать к этому человеку. Но, как только ты пересечёшь определённую границу, а этой границей, не обязательно является зона комфорта интимной близости. Те же воспоминания или голос, без проблем могут пересечь её. Ты стразу почувствуешь ту самую, любовную привязанность. Не поверишь, но именно в паре с первым типом привязанности, я назову её абстрактной, получается самый мощный продукт взаимозависимости. Потенциально, между нами скомбинированы оба типа привязанности. Мы живём уже больше семи лет вместе и привыкли друг к другу. По мимо этого, у нас сохраняется, ну не знаю, как у тебя, но у меня к тебе всегда сохранялась абстрактная привязанность. То есть природное соответствие. Боюсь, что между нами высшая точка любви. Поэтому, даже если ты захочешь от меня уйти, ты сможешь найти мне замену, но не более того.

— А как же поведение. Разве оно не определяет душевную гармонию?

— Поведение входит в третий тип привязанности. Наше сосуществование, или проще говоря, сожительство, и есть признак совпадения интересов. Поверь, жить вместе семь лет, занимаясь любовью, и просто трахаться семь лет подряд, это не одно и то же.

В комнату вошла Мэри. Она поздоровалась с ними, и осторожно обратилась к Сэму, будто к своему начальнику:

Сэм, не знаете, кому Глэйсон отдал свой Мип-Лит? (сосуд, искусственно формирующий еду. Первый прототип закрытой компании "Пища из ничего")

— Нет. Можешь взять у меня на складе, в пятом отделении.

— Мы сегодня хотели полететь на Марс, на недельку. — присела она на стул.

— Зачем? — полу смеясь спрашивает Алива. — Может на Терраро? Я бы слетала туда.

— Нет. На марс. У нас есть всё необходимое оборудование. Мы хотели посетить заброшенную пещеру Свиглтон. Полетать, просто отдохнуть от людей, от суеты, от войны. Если хотите, можете с нами. Будет весело. Кстати там есть туристическая база. Марс уже не такой дикий, как может показаться на первый взгляд. На днях, там даже открылся музей старинных роботов — марсоходов, запущенных ещё в семидесятых где-то.

Это конечно круто — начала Альва. — но я всегда мечтала о Терраро. На марсе холодно и пустынно. Я понимаю, что это не проблема, но там много чего не хватает. Там нет жизни. Такой, природной, чтобы прям дух захватывало. Нет городов, даже океанов нет. Сэм. — девушка умоляюще смотрит на него. Я ни разу не была там, но всегда мечтала побывать. Если у тебя будет в планах, можешь меня с собой взять? Хотя бы на денёк.

— Я и сам редко бываю там. Вообще, около пяти-шести раз там был. Да там красиво. Но зато невероятно опасно. Природные условия настолько непредсказуемы, что даже лэйро, до сих пор гибнут или пропадают от местных катаклизмов. Да там любое насекомое сможет сожрать человека. Климат, в Пангоне, конечно приятный. Но он поддерживается искусственно. За его пределами, можно ненароком сгореть от жары или тебя сдует пустынная буря.

— Это ты её отговариваешь так? — улыбнулась Мэри.

— Не. Рассказываю факты, не более. Ну, а если вы действительно хотите туда, я могу вам организовать поездку, хоть завтра. Ничего сложного. Забронировать отель и оформить пропуски на консультантов ПДМПТ.

— Это типа мы будем сотрудники Джузип? — спросила Альва.

— Типа, будущие сотрудники. Устраиваетесь к нам и проходите испытательный срок. Только так можно оформить визу, если вы, конечно хотите попасть на саму планету. А так, в порталы, вход всем разрешён. Вы сможете полюбоваться Терраро, во всей её красе. В полном размере. Не помню точное расстояние от портала до поверхности. Но, в отличие от нашего, Марсианского портала, там есть служба контроля. Специальное подразделение полиции. Никто не получает разрешение, попасть на планету, пока не докажешь, что ты работаешь на Терраро или хоть как-то сотрудничаешь с ней. И там нелегально живёт много людей — эмигрантов. Любую систему можно обмануть. Подделать документы в интернет базе Терраро, сложно, но всё же возможно.

— Ладно, я пошла. — Мэри приложила к голове довольно интересную штучку, в виде прямоугольного изображения, эмитирующего смартфон, которое мгновенно растеклось, зеленоватой подцветкой, по её левой части лица. Как ни в чём не бывало, она торопливо пошла к выходу. Потом резко остановилась и повернулась назад. — В пятом отделении? Это на каком этаже? — смотря на большую сенсорную панель, прямо в стене, пытается разобраться девушка.