Моя сумма рерум - Мартин Ида. Страница 26

— Привет. Это Никита.

Я ждал обвинения, но Яна откликнулась спокойно и обрадованно:

— Мы думали, ты больше никогда не позвонишь.

— Что папа? Не нашелся?

— Нет. Но мы узнали адрес.

— Теперь-то он уже не нужен, наверное.

— Ты передумал нам помогать? Зачем же тогда позвонил?

— А что нужно сделать?

— Можешь приехать хотя бы?

— Просто приехать? Ты уверена, что вам не нужно с этим в полицию податься?

— Уверена. Просто приезжай. В любой день, кроме выходных. С одиннадцати до часу или с пяти до семи. Я тебе адрес смской пришлю. Привези два Чупа-чупса с колой и три пачки сигарет.

И она, не прощаясь, сбросила вызов.

Похоже, с переездом в новую квартиру, я открыл в себе новую способность: искать проблемы на свою задницу. Вот мама порадуется. Хоть в чем-то у меня несомненный талант.

========== Глава 10 ==========

По меркам Москвы жили сестры совсем рядом: на автобусе в противоположную от ТЭЦ сторону остановок семь. До конечной.

Мы поехали к ним во вторник, сразу после школы. Я, Лёха и Тифон. Парни в этом районе выросли, а я видел те места в первый раз.

Глазная больница, небольшая церквушка с колокольней, закрытый на реконструкцию кинотеатр, Макдональдс и торговый центр.

Дом, который нам был нужен, располагался возле автобусной остановки, отделенный от проезжей части небольшой пешеходной дорожкой и рядом деревьев. Вылезли из автобуса, постояли немного, поглазели на окна.

Третий подъезд, шестой этаж, квартира слева от лифта. За дверью громко, на всю площадку, орал телевизор. Тифон позвонил. Но звонка будто не прозвучало, телевизор заглушал всё. Позвонили снова, с тем же успехом. Постучали. По ту сторону дверного глазка мне почудилось едва заметное движение.

— Здравствуйте, — сказал я, обращаясь к входной двери. — Я к Яне.

— Да не откроют они, — Лёха уселся на лестнице. — Стремаются.

— Тебе я бы точно не открыл, — согласился Тифон. — А самому себе и подавно.

Мы постояли. Телевизор по-прежнему орал.

Вдруг в кармане завибрировал мобильник.

— Никита, это ты пришел? — у Яны на заднем фоне тоже орал телевизор.

— Я же предупреждал, что не один буду.

— Покажи в глазок папин телефон.

Я достал Нокию и помахал им перед глазком. Наконец замок щёлкнул, дверь приоткрылась, и оглушительный звук телевизора разнесся по всей площадке с первого до последнего этажа. В дверном проеме показалась девушка с постриженными чуть выше плеч голубыми волосами. Не такими тускло-грязно синими, как у Егоровой, а нежно-голубыми, как у Холзи в клипе Ghost. Невысокая, фигуристая, в белом пушистом халате с капюшоном. Она приложила палец к губам, типа, чтобы не шумели, довольно нелепо, с учетом оглушающих воплей с экрана, и жестом показала, что разуваться не нужно.

Мы удивленно переглянулись, но прошли за ней мимо ярко освещенной комнаты, застекленные двери которой были распахнуты и где орал телевизор. Спиной к нам стояло высокое кресло, в нем кто-то сидел.

Белизна комнаты, куда она нас привела, после подъездного полумрака ослепляла, а возле широкой двуспальной кровати с металлической спинкой, стояла в точности такая же девушка, только с нежно-розовыми, как парик Скарлет Йохансон в «Трудностях перевода», волосами и в таком же белом пушистом халате, как у сестры. Увидев нас, она смущенно присела на краешек кровати.

Девушки были настолько похожи, что я несколько опешил. На той фотографии они выглядели совсем иначе. Видимо из-за волос. Но это определенно были они.

Мы вошли и застыли, как полные дебилы. В грязной обуви на мягком ковре, в верхней одежде, среди всего чистого и светлого. Трифонов дёрнулся разуться, но они остановили нас. Та, что встречала, кивнула на маленькую кривоногую банкетку возле зеркала, а затем очень вежливо предложила присесть. Вторая же спросила, не хотим ли мы чаю.

У них были вздернутые носы, светлые брови, огромные серо-коричневые анимешные глаза и чуть приоткрытые рты.

Лёха отвис первым, тут же плюхнулся на банкетку и сразу согласился на чай, а Тифон неожиданно засмущался. Даже больше, чем я. В первый раз видел его таким милым. Но от чая мы отказались оба и пристроились на широком пластиковом подоконнике.

— Я Аня, — сказала та, что с голубыми волосами, — а она — Яна. Извините, переодеться не успели. Никита сказал, что вы к пяти приедете.

— Мы можем выйти, — Тифон спешно дернулся к двери.

— Да чего уж теперь, — засмеялась Яна. — Сидите. Я в ванной переоденусь.

Но с места не двинулась.

— Думал, дольше ехать будем, — я достал Нокию и отдал Ане. — На фотографии в телефоне вы совсем другие.

В комнате стояла невыносимая жара.

— Это ещё до смены имиджа, — Яна улыбнулась, изучающе разглядывая меня. Её большие круглые глаза напоминали орехи. — Если захочешь, я тебе ещё таких фоток накидать могу.

— Мне накидай, — мигом сориентировался Лёха. — А я тебе свои скину.

Тифон метнул в него испепеляющий взгляд. Криворотов пожал плечами и, отвернувшись к зеркалу, скорчил через него рожу.

— Чуть не забыл, — Трифонов выгреб из кармана сигареты и Чупа-чупсы.

Девушка с голубыми волосами смахнула пачки в ящик туалетного столика, а вторая, быстро расковыряв цветастую обертку конфеты, сунула коричневый шарик в рот.

От жуткой духоты подмышки моментально взмокли, рубашка прилипла к спине. Я расстегнул толстовку, а у Тифона она была сплошная и под горло, только если целиком снимать, поэтому он изнемогал. Один только Лёха в джинсовке чувствовал себя замечательно.

— Так, что случилось? — нетерпеливо спросил Трифонов, вытирая вспотевшие ладони о камуфляжные штаны. — С чего весь этот шухер? Смотрю, вы нормально так поживаете. Светло, тепло, мухи не кусают, и ничего, кроме теплового удара и глухоты от орущего телека, вам не угрожает.

— А ты всегда такой поверхностный? — произнесла Аня в духе Нинки, но без пафоса или выпендрежа, скорее кокетливо.

— Говорю, что вижу.

— Значит, ты слепой или глупый, — она подошла и встала напротив нас. — Не обязательно смотреть на солнце, чтобы знать, что оно есть, даже когда не светит. Даже ночью.

— Ночью солнца нет, — упрямо сказал Тифон.

— Если бы его не было, мир бы погиб. А раз мы живы, то оно есть, — многозначительно проговорила Аня.

— Если солнце погаснет, то уже навсегда, — вторя ей, добавила Яна.

— Эй, аллё! — прикрикнул на них Лёха. — Вы вообще о чём? Мы побросали все дела и примчались, потому что Никита сказал, что симпатичные девчонки в беде, а вы про какое-то солнце тут втираете. Если нужно что, говорите сразу, нет — тогда гоу в Мак. Я ужасно голодный. Кто-то, между прочим, чай обещал.

Как хорошо, что я всё-таки взял парней с собой, один бы обязательно растерялся.

— Точно, чай! — спохватилась Яна и выскочила из комнаты.

А Тифон, совсем измучившись, ухватился за ручку окна и попробовал повернуть, но ничего не вышло, он дернул сильнее.

— Они заперты, — сказала Аня. — А ключа у нас нет.

— А чего заперты-то? Чтоб не выкинулись?

— Чтоб не сбежали.

— С шестого этажа даже я бы не сбежал, — Тифон выглянул на улицу.

— А через дверь сбежать не проще? — я просто предположил.

— Никак не проще. У нас ни денег, ни нормальной одежды, ни документов.

— Чего так жёстко? — Лёха откровенно пожирал Аню глазами.

— Хозяйка отобрала.

— Да в чем проблема-то? — Тифон стащил-таки толстовку и положил на подоконник, взмокшие волосы взъерошились больше обычного.

Но тут лицо Ани в одно мгновение переменилось: от безмятежно-отстраненного до восторженно-удивленного.

— Дракон, — зачарованно промолвила она.

— Обалдеть, — ахнула за её спиной Яна, застыв с дымящейся чашкой чая в одной руке и пакетом сушек в другой. — Это знак.

— Чего? — обычно Трифонов невероятно гордился татухой, а тут совсем по-мальчишечьи застеснялся, неловко прикрываясь плечом. Я даже невольно улыбнулся от такой его милоты.