День империи (СИ) - Янушкевич Сергей Казимирович. Страница 101

Затем было снова падение. Кто-то из бунтовщиков столкнул его с набережной прямо в, бурлящую внизу, реку. Мутноватая, серая вода заполнила собой всё окружающее пространство. Якус уже не мог видеть ничего перед собой и только лишь чувствовал, как тяжёлая, железная болванка, в которой теперь была заключена вся его личность, стремительно погружалась ко дну. Защитная система отреагировала почти мгновенно. Треснувший в нескольких местах шлем был снова загерметизирован, а специальные, хитроумные устройства принялись сразу же изучать новую окружающую среду, чтобы уже затем начать вырабатывать из неё, такую необходимую для полуорганического мозга, энергию и синтоглюкозу.

Таким образом, Якус сможет продолжать здесь своё жалкое существование ещё очень долгое и долгое время. Конечно, если бы фаталоки, как раньше, владели Землёй, он был бы спасён в течении всего нескольких часов. Но после всех этих ужасных поражений, Императору, наверняка, понадобиться, по меньшей мере, лет двадцать для организации новой экспедиции на эту злополучную планету. Пройдут годы. Место, где сейчас лежит его голова, покроется речным песком и зарастёт водорослями. Все о нём забудут и никто больше не будет искать своего прежнего правителя. Он проживёт долгую жизнь в полном забвении и одиночестве, посреди этой мёртвой тишины и наедине лишь со своими безумными мыслями и, непонятными никому, страданиями. Кем он буде потом? Просто никем... просто больным разумом, навеки заключённым в консервную банку и навсегда скрытым от человеческих глаз. Пророчество не солгало, вот только два великих воина в нём поменялись местами. Как грустно и обидно. Неужели когда-то молодой, амбициозный и подающий блестящие надежды фаталок мог подумать, что его ждёт такой вот конец.

Единственное, что ещё долго будет греть его душу - это надежда, что и все остальные его соотечественники вскоре так же хорошенько получат по заслугам. У Империи только что появился новый соперник. Высший разум считал людей обычными варварами, но, похоже, он сильно ошибся в своих прогнозах. Не нужно было недооценивать этот странный народ. В них живёт какая то особая искра, которая была когда-то у фаталоков, а ещё раньше и у других могущественных космических цивилизаций. Вместо того чтобы покорить человечество, Император лишь ненароком разбудил спящего титана. Мы обречены в этой борьбе. Мы, со своим холодным, искусственным разумом никогда не сможем ни понять их, ни, тем более, объяснить этот загадочный феномен. Они не такие как все. Они просто другие. У этого народа есть что-то своё, особенное, самобытное, непонятное, непостижимое, дикое, хаотичное, величественное...

Эпилог

Самая великая слава не в избежании неудач, а в умении подняться после каждого падения.

Ральф Вальдо Змерсон.

Млечный Путь. Сектор девяносто восемь. Система Новая Этурия. Восемнадцать лет спустя.

Звёзды... вокруг меня, как и прежде, одни лишь только звёзды. Отвернувшись от огромного прозрачного иллюминатора, Ван Дюн о чём-то задумался и машинально сделал несколько размеренных шагов по своей обширной капитанской каюте. И снова я вдали от своего дома. И снова война. И снова эта нелёгкая ответственность за каждую человеческую жизнь и весь тот огромный мир, что остался далеко позади.

Войне - это, поистине, ужасная вещь, но иногда она бывает единственным способом выжить и добиться своей свободы. Это просто жестокая борьба за выживание. Просто битва до полной победы или полного поражения. Или мы или они. Третьего не дано. Всё зашло так далеко, что о переговорах и мирном сосуществовании уже больше не может быть даже и речи. Это война насмерть и только одна из сторон имеет шанс уцелеть во всей этой чудовищной мясорубке.

Массивный корпус флагманского линкора "Громовержец" тускло блестел в свете, едва различимого, местного коричневого карлика. Он находился в самом центре широкого пояса астероидов, а рядом с ним была ещё почти тысяча других, земных и элианских кораблей укрылись среди всех этих огромных каменных глыб, медленно дрейфующих вместе с ними по холодной и бескрайней бездне космоса. Силы объединённого альянса притаились в засаде и терпеливо ждали своего смертельного врага. Пока что в этой безжизненной и всеми забытой системе, с одной-единственной планетой царил покой и безмятежность. Трудно было себе даже представить, что именно здесь вскоре и суждено будет разгореться одной из величайших битв Третей Космической войны.

Война... она началась в то время, когда Ван Дюн был ещё достаточно молод, а конец её врят ли ещё увидят даже его праправнуки. Особенно ужасными были первые семь лет, когда фаталоки беспредельно хозяйничали на Земле и безжалостно истребляли там всех, кто не желал становиться перед ними на колени. Это было, поистине, тяжёлое испытание для всего рода человеческого. Врят ли за всю историю, ещё какому то другому поколению людей приходилось испытать на себе такой ужас. Вопреки всему, вопреки любой логике и даже здравому смыслу, они смогли выжить и победить. Это было просто невероятно, но эти бывшие антицивилизалы, те о ком когда-то говорили, что они лишь потерянное поколение, отбросы и тупик эволюции, неожиданно для всех, совершили настоящий подвиг. Ван Дюн гордился тем, что при жизни успел застать это поколение настоящих героев. Он, конечно, не мог тогда быть с этими мужественными людьми и в полной мере разделить с ними всю тяжесть войны. Но душой он всегда оставался где-то рядом, где-то в непроходимых лесах, подземных канализациях и на улицах разрушенных городов.

С тех пор уже прошли многие годы. Земля восстала из руин и стала почти прежней, но вот только, населяющее её, человечество теперь уже сильно изменилось. После победы в войне, людям предстояло совершить ещё один великий подвиг. Всего за каких то пять или шесть лет они смогли почти полностью восстановить полностью разрушенную промышленность, дороги и сельское хозяйство. Это был, поистине, титанический труд. Конечно, нельзя было забывать о неоценимой помощи элиан, но всё же, в основном они всего добились своими собственными силами. Из груд пепла вновь вырастали города, такие же огромные и величественные, но только уже лишённые прежнего фальшивого блеска и дешёвой позолоты. В них уже почти не осталось прежних: дорогих казино, модных ночных клубов, моря неонового света и бесконечного потока шикарных автомобилей. Пока продолжалась война, людей не слишком волновала вся эта внешняя мишура. Куда важнее теперь было другое. Полуголодные, плохо одетые, спящие в тесных бараках и работающие чуть ли не под открытым небом, заводские мастера и инженеры, каким то чудом, умудрялись производить за год в пять раз больше боевых кораблей чем в довоенное время. Они, казалось, навсегда забыли что такое митинги протеста, забастовки или профсоюзные стачки. Зато теперь уже просто не было отбоя от желающих служить в военном космическом флоте.

Конечно, не всё и не всегда было так гладко и безоблачно. Ещё довольно долгое время после восстания в Центраполисе, во многих отдалённых уголках земного шара продолжали хозяйничать фаталоки и рабовладельцы. Всеми оставшимися силами они продолжали держаться за свою прежнюю власть, но, похоже, этого было уже явно недостаточно, чтобы противостоять, стремительно нарастающему, людскому гневу. Борьба, начатая ещё Виктором Морганом, нашла свой отклик и в миллионах других бесстрашных сердец. С его именем они шли в бой и одерживали всё новые и новые блестящие победы.

Теперь великого воина уже не было с ними. Всё, что от него осталось - это лишь скромная могила на окраине Центраполиса, да величественный памятник на Центральной Площади умирающему солдату, крепко сжимающему в руках развевающееся знамя Земной Империи. У подножия этого каменного великана никогда не заканчиваются живые цветы, а люди, лично знавшие героя, без труда узнают в этом застывшем, героическом облике такие знакомые черты.

Как много времени уже прошло с тех пор. Как сильно за эти годы всё успело измениться и преобразиться.