Записки успешного манагера - Прыткина Эмилия. Страница 7

Офис-менеджер принесла сырки и скотч. Ждем фотографа. Фотограф прибежал через два часа и притащил грязные веревки. Вывели меня во двор, привязали к табуретке, залепили рот скотчем, разложили вокруг сырки и стали снимать. Однако холодно сидеть в одном свитере на улице. Фотограф отщелкал с десяток кадров и побежал сливать съемку. Меня отвязали и напоили горячим чаем. Да-а-а, тяжела доля модели.

Отсмотрели снимки и пришли к выводу, что все это никуда не годится. Фотограф предложил надеть на меня каску, отвязать одну руку, которой я буду подносить сырок ко рту, и разбросать вокруг меня надкусанные сырки. Арт-директору идея понравилась. Все стали дружно надкусывать сырки. Снова вывели меня на холод, как Зою Космодемьянскую, и стали снимать. Мимо проходят люди, а я сижу на табуретке в каске как дурочка, тупо улыбаюсь и подношу ко рту сырок. Видеть не могу эти сырки. Интересно, что из этого получится? Отсмотрели вторую партию, все довольны, ну и слава богу. Сырки раздали сотрудникам — ешьте!

Поинтересовалась у Мимозиной, всегда ли здесь такой бардак и почему во время работы все занимаются невесть чем?

— Так они же творческие люди, их невозможно контролировать. Мы ведь не банк, а дизайн-студия. Здесь по-другому никак. А что у тебя за штаны такие?

— Нравится? — спросила я.

— Ну, как тебе сказать. Странно они как-то смотрятся.

Ничего не понимаю — почему арт-директору можно ходить в грязных рваных штанах, а мне нет? — ну да ладно.

Пошла домой готовить мусаку. По дороге купила баклажанов, вина и все, что необходимо. Мама сидит на диване и смотрит сериал, папа разгадывает японские кроссворды, меня отправили на кухню готовить ужин. Возилась два часа. Два раза на кухню забегал папа, три раза мама и четыре раза братец, и все с воплями «Ну когда?». Под конец второго часа отправила мусаку в духовку и села смотреть телевизор.

— Через двадцать минут ужинать будем, — довольно сказала я.

— Да как-то уже и не хочется, мы бутербродов наелись, пока ждали, — вздохнул папа.

Неблагодарные люди, я старалась, а они есть не хотят.

— Я еще вина хорошего купила, — улыбнулась я.

При слове «вино» глаза папы загорелись.

— Будем ужинать, — твердо сказал он.

Через двадцать минут пошла на кухню и достала из духовки мусаку. Выглядит совершенно неаппетитно. Странно, технологию я соблюла в точности, как и указано в рецепте. Может, на вкус ничего? Разложила по тарелкам, чтобы придать хоть какой-то товарный вид, посыпала зеленью. Папа на мусаку посмотрел и поморщился. Мама съела кусочек и сказала, что это перевод продуктов, братец понюхал и есть отказался. Потом все же взял вилку и стал давиться. Ели без особого аппетита, под конец ужина все как по команде встали и принялись выкладывать остатки в миску Майклуши. Майклуша подошел, понюхал, фыркнул и отправился вытирать морду о ковер.

— Во, даже собака есть не хочет такое, — ехидно заметила мама.

Я убью Вагайского, я ему такое напишу завтра, я его так посрамлю! Сволочь такая.

Униженная и оскорбленная, ухожу спать. На эти деньги можно было купить килограммов пять мяса, а я перевела их на какую-то ерунду.

День двадцать первый

Утром зашла на кухню. Все семейство, как по команде, зло посмотрело на меня.

— У меня понос, — торжественно сообщил папа.

— У меня тоже, — подтвердила мама.

— Даже у Майкла понос, — вздохнул братец.

— А Майкл не ел ничего, — ответила я.

— Зато нюхал, — сказал папа.

Остатки мусаки по рецепту Вагайского покоятся в ведре. Ничего, я этой сволочи покажу.

Вышла из дома злая как черт. Лесси с хозяйкой гуляет на поле.

— Ваш Майкл вчера опять приставал к Лесси, — заметила хозяйка.

— И?.. — возмутилась я.

— Его надо кастрировать, — констатировала она.

— Да пошла ты, — ответила я и удалилась.

Ей-богу, у человека не все дома. Что может малый пудель сделать со здоровенной колли, кроме как обнюхать?

Пришла на работу и первым делом полезла в кулинарное сообщество. Обматерила Вагайского на чем свет стоит. Вагайский мне не ответил, зато ответили люди, которые готовили эту самую мусаку и остались весьма довольны. Накинулись на меня со всех сторон и начали ругать.

Может, вы бешамель неправильно приготовили? — спросил некто под ником Паралитик.

Нет, я просто пургена добавила вместо томатного соуса, — съязвила я.

А что такое пурген? Какой пурген? Там же ясно сказано, что надо использовать соус.

Стала объяснять человеку, живущему на другом конце планеты, что пурген — это слабительное.

Ничего не понимаю, — ответил Паралитик. — Зачем же вы слабительное добавили? Вы хотели специально кому-то насолить?

Ну неужели я буду дураку объяснять, что просто пошутила? Плюнула и отключилась.

Из вредности зарегистрировалась под другим именем и написала рецепт:

Взять сардельки, очистить от кожуры и скормить собачкам на улице. Кожуру обвалять в муке, свернуть рулетиком и поджарить на масле. Подавать с кетчупом.

Вот вам, получи фашист гранату.

Все, хватит дурью маяться, надо работать. Проверила сайты на работоспособность. Снова нашла кучу ошибок. Записала все и пошла к программисту. Программист удивленно посмотрел на меня и сказал:

— Ты их что, каждый день проверять будешь?

— Ага, — ответила я.

— У-у-у-у-у, — почесал он затылок.

Позвонила Олька, предложила встретиться, сказала, что вчера последовала моему совету: купила себе кучу новых шмоток и сделала завивку.

— А Ваня как? — поинтересовалась я.

— Вроде не пил сегодня и вчера не пил, может, в прошлый раз случайно так получилось?

— Давай бог, — ответила я.

Пришел арт-директор и стал обрабатывать плакат с моей мордой.

— А это ничего? Ничего, что я там? — спросила я.

— Ничего, мы вон Швидко как-то снимали с бодуна с бутылкой воды для рекламного плаката. Потом крылья пририсовали, и изображал он у нас ангела.

— И что? Приняли?

— Приняли, только сказали, чтоб убрали этого педераста с синяками под глазами и заменили его на девочку. Ну, чтоб на ангела было больше похоже. Типа девочка-ангел.

— И?..

— Ну что, учли пожелания. Новый плакат был одобрен, напечатан и развешен по всему городу. А потом оказалось, что голову-то девочки поставили, а руки Швидко остались. Так и красовалась на плакате девочка с волосатыми руками, сжимающими бутылку.

— А что клиент?

— А ничего, никто даже не заметил. Так что не дрейфь, — закончил свою речь арт-директор.

Пошутил, наверное. Полезла в портфолио, откопала плакат с ангелом. Действительно: стоит красивая девочка с ангельским личиком, над головушкой нимб, глазки невинные, губки аленькие, платье белое-белое, а руки волосатые, и внизу слоган: «Чистота ангела…» Во фигня какая!

Пришел клиент забирать буклет. Мимозина отдала ему все, что мы успели сделать, обещала к вечеру лично занести все остальное.

Позвонила Нана. Она решила сесть на диету.

— И что ты теперь ешь? — поинтересовалась я.

— С утра полкило фиников и пять ложек меда. В обед пять фиников и банку йогурта. А на ужин опять полкило фиников и шесть ложек меда.

— И что, помогает?

— Пока не знаю, я только начала.

— Удачи, — ответила я.

Ответа из банка нет. Может, им не понравилось мое предложение? Решила посоветоваться с Липкиным.

— Подожди еще день и напиши письмо.

— О’кей, — ответила я.

К вечеру арт-директор собрал сотрудников и сказал, что надо придумать рекламный лозунг для плаката с сырками.

Все сели в крут, заварили кто чай, кто кофе и стали сочинять слоганы.