Огонь между небом и землей (СИ) - Бриттани Ш. Черри. Страница 16

Третий.

— Логан… я… собираюсь…

Раз, два, три раза, четыре…

Вверх.

Вниз.

Рай.

Ад.

Он.

Я.

Мы.

Мы достигли освобождения, содрогаясь в объятиях друг друга, распадаясь на части, но словно становясь единым целым. Теряя самих себя, но обретая друг друга.

Я любила его.

Я любила его до глубины души, и он любил меня в ответ.

Он сдержал обещание. Он заставил меня чувствовать себя в безопасности все время. Он был тем человеком, к которому я приходила каждый раз, когда было больно или когда было страшно.

Как домой.

Логан был для меня домом.

— Алисса, это было… — он выдохнул, лежа рядом со мной и задыхаясь. — Потрясающе.

Я улыбнулась, отворачиваясь от него. Смахнув пальцами все еще текущие из глаз слезы, я изо всех сил пыталась сдержать желание смеяться от ощущения счастья с примесью беспокойства. Что будет дальше?

— Если бы я получала доллар за каждый раз, когда слышала это.

Он прищурился, зная, что за этой шуткой я пряталась, когда нервничала, и притянул меня ближе к себе.

— Ты в порядке, Хай?

— Я в порядке, — кивнула я, встречая его взгляд. Он наклонился и собрал поцелуем несколько слезинок. — Я лучше, чем в порядке.

— Я хочу, чтобы были мы. Навсегда. Я хочу этого.

— Я тоже. Я тоже.

— Навсегда, Хай? — прошептал он.

— Навсегда, Ло.

Он сделал глубокий вдох, и его глаза улыбнулись вместе с губами.

— Я так счастлив сейчас, — это были последние слова той ночью, и я подумала, что они прекрасно описывали все, что я чувствовала в этот вечер.

Потолочный вентилятор вращался над нашими головами, а мы лежали в кровати рядом друг с другом. Виниловый проигрыватель играл на комоде, заикаясь каждые несколько секунд, но в то же время звуча так, будто был абсолютно целым. Запах розы освежал воздух каждые несколько минут, и мы вдыхали и выдыхали.

Нам было спокойно.

Глава 10

Алисса

Логан и я заявили о своей любви два месяца назад. Я не знала, как наша дружба могла стать крепче из-за того, что мы влюбились, но каким-то образом это случилось. Он заставлял меня смеяться в моменты грусти, и это означало целый мир для меня.

Когда вы находите кого-то, кто может заставить вас смеяться, когда ваше сердце хочет плакать, — держитесь за него. Он изменит вашу жизнь к лучшему.

У меня были большие планы. Через три недели я переезжала в кампус своего колледжа, но планировала, что Логан будет приезжать. Мы оставались бы так же близки, как сейчас, и влюблялись бы еще больше. Он сказал, что ему нравится эта идея, и это было замечательно, потому что я любила его до глубины души.

Целыми неделями я парила в облаках, но однажды, придя с работы домой, застала маму, настроенную вернуть меня с небес на твердую землю.

— Алисса! — позвала она меня, как только я вошла в дом. Я сбросила свою обувь в холле, остановилась и, подняв ее, убрала в шкаф.

— Я уже убрала их! — закричала я в ее сторону.

— Это не то, что я собиралась сказать, — ответила она из своего кабинета. Идя на звук ее голоса, я заглянула в комнату. Не отрывая взгляда от компьютера, она сидела с бокалом вина в руке. — Я сделала постный мясной рулет из протеиновой муки и тофу. Закинь его в микроволновку для меня.

Это не мясной рулет, мам.

— Хорошо.

— И твой отец написал тебе письмо.

Мой глаза округлились, от волнения я чуть не взорвалась.

— Что?

— Он написал тебе письмо. Оно на кухонном островке.

Папа написал мне сегодня письмо.

Папа написал мне сегодня письмо!

С все возрастающим волнением я побежала на кухню и, схватив незапечатанный конверт, вытащила листы бумаги.

«Милая Али»,

Начало уже многообещающее.

Глаза забегали по письму слева направо, вникая в каждое слово, каждую букву, желая найти хотя бы строчку о том, как сильно он скучает по мне, как сильно любит меня, как сильно волнуется. Так много слов, так много страниц. Страниц, исписанных от начала до конца, страниц, наполненных разными словами, некоторые из которых были длинными, некоторые короткими. Там были точки, вопросительные знаки и восклицательные.

У него был удивительный почерк, который иногда было трудно читать.

Мою грудь охватывало огнем от каждой прочитанной буквы. Буквы складывались в слова, слова — в предложения, из предложений выстраивались извинения — извинения, которые ощущались фальшивыми, потому что кто мог поступить так на самом деле?

«Меня долго не будет рядом».

Я сделала резкий вдох, добравшись до последнего абзаца.

«Я во власти своей музыки и возглавляю новую группу».

Еще один резкий вдох.

«Сконцентрироваться на своей карьере…».

Зажав большой палец руки между губами, я добралась до конца письма и села, отбросив его и уставившись на пять листов бумаги, полностью исписанных от начала и до конца.

«Я долго не смогу быть рядом, милая Али. Надеюсь, что ты поймешь. Продолжай жить музыкой».

Мой отец расстался со мной на пяти листах бумаги, и когда постный мясной рулет напомнил об ужине, мама заговорила.

— Я же говорила тебе.

Еда не лезла в горло. Большую часть ночи я просидела в туалете, выблевывая свои внутренности. Я не могла поверить, что человек мог поступить настолько бессердечно. Он написал эти слова так, словно действительно так думал, и от этого становилось еще больнее.

Остаток ночи я провела на полу в туалете, пытаясь понять, что я сделала неправильно, и почему мой отец больше не любит меня.

— Он расстался с тобой письмом на пяти листах? — шокировано спросил Логан. Последние пять дней я провела без него, чувствуя себя растерянной из-за письма. Каждый день я едва могла удержать хоть что-то в своем желудке, потому что его выворачивало наизнанку. Но больше всего меня беспокоило то, насколько радостной казалась мама из-за того, что отец меня предал. Она всегда казалась счастливой, когда мне было больно.

Я сидела с Логаном на рекламном щите, запомнив пять страниц письма наизусть.

— Технически он расстался со мной на десяти страницах, ведь они были исписаны с двух сторон.

— Дай мне конверт, — приказал он. Его ноздри раздувались, лицо покраснело от гнева. Я не знала, почему его так расстроило письмо, но он, казалось, готов был лопнуть от злости.

— Зачем?

— Этот адрес отправителя, вероятно, тот, где он живет. Мы можем съездить туда. Можем встретиться с ним лицом к лицу, мы можем…

— На конверте нет никакого адреса. Полагаю, он бросил его в почтовый ящик у нашего дома.

Тяжело вздохнув, Логан потер лицо руками и снова начал перелистывать страницы.

— Как насчет его группы? Он сказал, как она называется?

— Нет.

— Вот дерьмо.

— Все в порядке, — я пожала плечами. Я еще до конца не осознала. Большая часть меня продолжала думать, что он вернется. Опасно возлагать надежду на ненадежного человека. — Я выше этого, — хотя это было не так. Я была далека от того, чтобы быть выше этого.

— Ну, а я нет! — закричал он, поднявшись и расхаживая взад и вперед. — Это не справедливо. И что мы только сделали этим людям? Твоим родителям. Моим родителям. Что мы сделали неправильно?

У меня не было для него ответа. Многие люди, возможно, не могли понять, что связывало нас с Логаном. Мы были разными во многом, за исключением одного — того огромнейшего огня, который сжигал нас изнутри: мы оба стремились быть любимыми своими родителями.

— Ты хорошая, Алисса. Ты сделала все, чтобы быть ему хорошей дочерью. Ты сделала все возможное и невозможное ради этого мудака, а он даже не смог собрать свои яйца в кулак, чтобы расстаться с тобой лично?! Ну, давай же. Кто расстается со своей дочерью письмом?! — заорал он. — И вообще, что за родители расстаются со своими детьми?

— Теперь ты видишь, почему я говорила тебе расстаться с Шей лично, а не по смс? — попыталась пошутить я. Он не рассмеялся. — Логан, брось. Все нормально.