Эксперимент Эйвери Шоу (ЛП) - Орам Келли. Страница 11

Внезапно я стала предметом многочисленных сплетен, самая популярная из которых заключалась в том, что я была новой девушкой Грейсона. Все в школе знали мое имя. Люди, которые никогда раньше со мной не общались, вели себя так, словно мы были лучшими друзьями. Просто безумие какое-то. Я оценила поступок Грейсона, вот только не знала, сделал он мне лучше или хуже.

Ведь я пропустила пятый урок, потому что пришлось идти к медсестре за своими таблетками, которые она держала под рукой на случай, когда мне не удастся справиться с приступом паники. И та отправила меня к психотерапевту, который спросил, почему я так сильно встревожена. В ответ я ошеломила ее беспрецедентным изменением социального статуса. Полагаю, подобное не часто случалось в старшей школе.

Единственный плюс во всем этом безумии – Грейсон и его друзья подали мне идею для научного проекта на ярмарку. Проекта, у которого уже имелся неплохой старт, так что даже без партнера у меня были все шансы завершить его вовремя. К концу занятий у меня на руках был готовый план, который я быстро набросала, чтобы показать мистеру Уолдену в научном клубе.

Я настолько увлеклась составлением краткого содержания проекта, что мне удалось отгородиться от всех пристальных взглядов и шепотков. Я даже едва заметила, что Эйден пересел со своего обычного места и полностью игнорировал меня на английском. Ладно, я заметила, и меня это ранило, но благодаря конспекту – и очень мощному лекарству – все обошлось без очередного срыва.

В научной лаборатории я показалась последней, так как подруги Грейсона, Памела и Хлоя, нашли меня после занятий и попытались уговорить пойти с ними потусить. Я сослалась на собрание в научном клубе, но они не отставали, пока не вытянули из меня обещание погулять с ними завтра.

Не успела я войти в лабораторию, как на меня накинулась Либби, моя подруга, которая была со мной на обеде, когда Грейсон устроил сцену. Поскольку я пропустила пятый урок, мы еще не виделись.

– Божечки, Эйвери!

Либби была моей лучшей и единственной подругой. Гениальная, милая и очень пылкая. Она была до безумия общительной и забавной, покоряла сердце любого, кто с ней общался. Но не обладала стройностью, как большинство девушек в школе, и носила одежду с изображением кошек, потому многие к ней относились с предубеждением. Поверхностные идиоты.

Она обняла меня и утянула в прыжки ликования.

– Можешь поверить в то, что произошло?

– Во что конкретно? В то, что у Эйдена появилась девушка? Или что Грейсон чуть не убил его на глазах у всей школы?

– В то, что твой романтичный, сексуальный новый бойфренд спас тебя на глазах у всех! Серьезно, Эйвери. Ну не убийственно ли?

Я вспыхнула от ее формулировки.

– Грейсон мне не бойфренд, и да, убийственно. Для меня. Настолько, что мне пришлось пропустить исчисление, чтобы сходить принять таблетку и поболтать с психотерапевтом.

– Серьезно, Эйвс? Тебе пришлось идти к психотерапевту? – раздался голос у меня за спиной, и Либби перевела взгляд на вошедшего. Мне даже не нужно было смотреть на ее выпученные глаза и слышать взволнованный писк, чтобы понять, кто произнес это столь обеспокоенно.

Не дав мне возможности спросить, что он делает в научном клубе, Грейсон взял меня за плечи и внимательно осмотрел, будто ища признаки расстройства.

– Ты в порядке?

– Да. В медкабинете лежат мои лекарства на экстренный случай, так что теперь я в порядке.

У него вытянулось лицо.

– У тебя был приступ?

– Ничего серьезного. Просто после обеда все на меня пялились и перешептывались.

– Мне так жаль. Это все моя вина. – Грейсона прижал меня к груди. – Знал же, что не следует устраивать подобную сцену, но Эйден вел себя как козел, и я потерял контроль. Простишь меня?

Я осторожно выпуталась из его объятий. Мое лицо пылало от такого внимания. Я знала, что за нами наблюдал весь научный клуб. Пусть, помимо меня, в нем и состояло всего четыре человека, но эти четверо – мои единственные друзья. И я не сомневалась, что сейчас они считали меня чокнутой.

– Что ты здесь делаешь? – наконец спросила я.

Грейсон вздернул плечами.

– Оставили после уроков, – ответил он, а затем ухмыльнулся. – После обеда я получил очень много сообщений. Слышала, что ты моя девушка?

– Ты ходишь на занятия мистера Уолдена? – поинтересовалась я, проигнорировав его последнее замечание.

– Заваливаю, если быть точным.

– Заваливаешь!

Грейсон смущенно улыбнулся.

– Физика – явно не мой конек. Я завалил итоговую.

– «Завалил» – идеально подходящее слово, – подметил мистер Уолден, входя в класс со свежей кружкой кофе.

– Твои родители знают? – спросила я.

– Да. Они получили табель успеваемости перед каникулами. Но отреагировали не так плохо, как тренер. Тот был в бешенстве. Я на скамье запасных до тех пор, пока не исправлю оценку.

– Тебе запретили играть в баскетбол? Но ты же выпускник. Если не сыграешь в этом сезоне, не сможешь выступать за «Юта Вэлли» в следующем году.

– Политика школы. – Грейсон напряженно провел рукой по волосам и вдруг удивленно посмотрел на меня. – Откуда ты знаешь, что я хочу поступать в Университет долины Юты?

Я закатила глаза.

– Я с рождения практически жила в твоем доме. Естественно, я знаю, куда ты хочешь поступать.

– А вот я понятия не имею, куда хочешь пойти ты, – насупившись, пробормотал Грейсон.

– Удивил.

Он насупился еще сильнее.

– Куда ты хочешь поступать?

– Я отвечу, если ты позволишь помочь тебе с физикой.

– В смысле, ты хочешь быть моим репетитором?

– Вроде того.

Настал мой черед коварно улыбаться. Мне только что в голову пришла наигениальнейшая идея. Я посмотрела на мистера Уолдена, который недовольно наблюдал за нами из-за своего стола. Подозреваю, он до сих пор не отправил Грейсона выполнять дополнительное задание лишь потому, что тот говорил со мной, а мистер Уолден меня обожал.

– Мистер Уолден?

Его глаза сузились, но выглядел он весьма заинтересованным – должно быть, прислушивался к нашему разговору.

– У вас что-то срочное, Эйвери? Поскольку научный клуб ждет вас, а у мистера Кеннеди назначено свидание с тригонометрическими функциями.

Грейсон поморщился, и мне пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться над ним.

– Полагаю, Эйден сообщил вам об уходе из научного клуба?

Мистер Уолден вздохнул.

– Сообщил. Очень досадно.

– А он сказал, что также не будет участвовать со мной в научной ярмарке?

– Эйден не мог так безответственно бросить вас при сжатых-то сроках. Все остальные уже в паре.

Я проглотила подступающие слезы.

– Ну, он это сделал.

– Не может быть. Мне так жаль, Эйвери. Я с ним поговорю.

– Все хорошо, мистер Уолден. Я уже придумала проект, только… ну, мне нужен партнер, да и Грейсону не помешали бы дополнительные баллы.

Мистер Уолден удивленно моргнул. Как и Грейсон.

– Ты хочешь, чтобы я занимался с тобой научным проектом?

Грейсон казался до смешного напуганным, забавнее было только неверие в тоне мистера Уолдена:

– Вы хотите, чтобы Грейсон был вашим партнером?

Оба получили от меня по взгляду.

– Вы еще не слышали о проекте. Прежде всего, это была идея Грейсона.

– Моя? – ошарашено переспросил Грейсон.

– Да, твоя. И ты уже приступил к работе. В некотором роде. Помнишь свой эксперимент сегодня в столовой? Мой проект основывается на чем-то подобном. – Я передала мистеру Уолдену свой план. – Я собираюсь доказать, что исцелить разбитое сердце можно с помощью семи стадий горя.

Пока мистер Уолден изучал план, Грейсон бросил на меня скептический взгляд.

– По правде говоря, Эйвери, – мистер Уолден выглядел впечатленным, – это очень интересный проект. Тщательно продуманный. К тому же судьям понравится личный элемент.

– Знаю, формально проект не по физики – обещаю, я также помогу Грейсону разобраться в ней и улучшить оценку, – но, если он примет участие в научной ярмарке вместе со мной, получит ли нужные дополнительные баллы, чтобы снова играть в баскетбол? Он нужен команде, и это его последний учебный год. Ему нельзя пропускать этот сезон.