Не ты (СИ) - Резник Юлия. Страница 17

Маша долго не могла уснуть. То проваливалась в какое-то полузабытье, то вновь выскальзывала на поверхность. Ее сны напоминали обрывки папиросной бумаги. Они были легкими и прозрачными… Ей снился Самохин.

Глава 10

Самохин вернулся только в четверг. За три дня, прошедших с их последней встречи, Маша едва не рехнулась. То, что между ними случилось еще до отъезда Димы, сейчас ей казалось чем-то нереальным. Будто бы и не было ничего. Так, приснилось…

В голове Муры все смешалось. Она прокручивала в мыслях их единственный вечер, перебирала в памяти каждый его взгляд, каждую улыбку, цеплялась за эти воспоминания, как за буйки, но ее все сильнее закручивала пучина сомнений. Неужели поторопилась?

— Привет, Маш…

— Привет, Сев.

От нервов и недосыпа Мура выглядела, как черте что. Но ее это абсолютно не парило.

— Что-то совсем тебя сессия доконала, — совсем не по-джентльменски правдиво заметил Сева.

— А ты, я смотрю, бодрячком, — попыталась отвести разговор от своей скромной персоны Мура. Богатырев кивнул, принимая правила игры.

— Помнишь трек, о котором я тебе говорил?

— Новый?

— Угу… Мы тут записались наконец-то, замутили годный мастеринг1, хочешь послушать?

Наверное, перед последним экзаменом, ей бы следовало заняться чем-то другим, например, прочитать билеты, на которые Мура тупо забила. Но она так устала, что в ответ на предложение Севы только кивнула головой. Он криво улыбнулся, чуть ниже опустил плоский козырек кепки, достал телефон. Всунул коннектор в разъем и протянул Маше одно «ухо». Она подошла поближе, неловко забрала наушник, подняв на Севу неуверенный взгляд. Мура теперь часто думала о том, как бы сложились их жизни, если бы не та катастрофа. Или… если бы она не вскрылась. Что стало точкой невозврата? Авария Севы… или её вскрытые вены? Сглотнула…

— Готова?

— Угу…

В уши ударяет бит. Хороший, качественный, атмосферный, с интересным флоу2, но цепляет не он, а текст. Рваный, агрессивный… с крутейшими пробежками3. Ей прямо в сердце падают эти злые слова. Резонируют с ее настроением. Невольно Мура начинает качать головой в такт, прикрывает глаза, растворяясь в его хриплом голосе.

— Ну, как?

Мура поднимает веки и не сразу находится с ответом.

— Мне понравились твои пробежки… И вот эти слова… «Держи друзей близко, а врагов еще ближе, мы останемся бесполезными, даже если выживем…»4- Это… Не знаю. Очень сильно, Сева.

Сильно! Созвучно с тем, что она чувствует сейчас, да и вообще по жизни, наверное, на все сто процентов. И если бы Мура сама могла написать трек, то вряд ли бы передала лучше то, что чувствует. А чувствовала она себя снова, как и два года назад, бесполезной и никому не нужной. Вот такое вот дежа вю.

Сева протянул руку и аккуратно извлек бочку наушника из ее уха. Он не улыбался больше. Смотрел серьезно и как-то так…

— Кто же тебя обидел, девочка?

Мура моргнула. Покачала головой. Ему и даром ее дерьмо не нужно. Никому не нужно, собственно. Иллюзия близости, иллюзия общности. Но глубоко внутри — каждый сам по себе.

— Я в порядке, — неуверенно выдавила из себя.

— А знаешь… Может, все-таки придешь меня послушать?

— Куда?

— Мы мутим небольшой концерт в клубе у Лесли. В пятницу. Придешь? В качестве дружеской поддержки, — добавил зачем-то Сева и улыбнулся.

— Я не знаю… Не могу обещать. У меня…

— Любимый человек?

— И это тоже.

— Так приходи с ним!

— Эээ… Не думаю, что он любит такую музыку.

— Но ты ведь любишь?

Маша пожала плечами:

— Не могу обещать, Сев. Давай ближе к вечеру пятницы определимся.

— Ок. Давай свой номер… Спишемся.

Вот так у нее и появился номер Богатырева. Совершенно нежданно и негаданно. Впрочем, особого значения Мура этому событию не придала. Ей нужно было сдать экзамен, и попасть в офис, где она, наконец, увидит Самохина. Может быть, тогда все вернется на круги своя? И тоска разожмет свои удушающие тиски на ее легковерном сердце…

Но в офисе ничего не случилось. Перед открытием трех новых терминалов в областях фирма стояла на ушах. И даже Людмила Анатольевна — личный секретарь шефа, уходить не торопилась. Поэтому Машу устроили за приставным столиком в сторонке от главного, под завязку нагрузив работой. Может, это и к лучшему. Когда Людмила Анатольевна уйдет в отпуск, Муре придется делать всю ее работу, и подобного рода тренировка ей точно не повредит.

Девушка наблюдала за царящей в офисе суетой и торопливо сканировала уже собранные в подшивку документы. Вдруг дверь в кабинет Самохина распахнулась, тот выскочил в приемную и, не глядя по сторонам, подался к выходу. А у Муры сердце замерло от того, как офигенно он смотрелся в костюме приятного оттенка маренго. Господи… Как же ужасно она по нему тосковала! Ей на физическом уровне не хватало его присутствия. Маша как будто не дышала, а теперь ее легкие наполнял воздух, щедро сдобренный ароматом его парфюмом.

— Черте что с этим расширением происходит! — прокомментировала Людмила Анатольевна, — смотреть на него уже больно. Исхудал! Пирожков, что ли, напечь… хоть пост, бедолага…

Маша сделала вид, что не слышит причитаний основного секретаря и снова впялилась в документы.

— Ты потом эти документы юристам скинь. Им наутро срочно понадобилось! И, как всегда, в последний момент снеслись!

Маша кивнула головой, снова переворачивая страницы. Хитрые эти юристы — взяли бы, и сами отсканили. Так нет дураков — такую балду из подшитых договоров таскать! А она, что — Терминатор?

Людмила Анатольевна покинула офис только через пару часов, а еще через час и Мура покончила со всеми выданными ей ЦУ. Осталось пару писем зарегистрировать, и запечатать те в конверты. И хотя ее рабочий день уже давно закончился, Маша все же не теряла надежды, а вдруг… Вдруг он еще вернется?

Из офиса вышла ближе к десяти, расстроенная, и еще больше подавленная. Позвонить, или не нужно? — размышляла всю дорогу до дома, гипнотизируя телефонный номер Самохина. Нет… Не нужно. Ему сейчас не до нее. Разберутся как-то… Нужно только подождать. Маша свернула контакты и покосилась на последний входящий. Тут уж она действовала без раздумий.

— Сева… Привет. Это Маша…

— Привет… Я в курсе, детка. Твое имя золотыми буквами вытатуировано в моей телефонной книге.

Он говорил как-то странно. Медленно и тягуче. Мура сглотнула.

— Я хотела тебя попросить… если можно, скинуть мне тот трек…

— Серьезно? — в трубке что-то зашуршало, и голос Богатырева стал как будто бы ближе. Словно до этого он держал трубку на расстоянии, а сейчас поднес прямо к лицу. — Тебе он, правда, понравился?

— Очень, — не стала врать Мура.

— Это… это что-то личное?

Маша поддела носком босоножки камень, не сразу найдясь с ответом. Было так просто делиться с кем-то далеким тем, что внутри. Эффект случайного попутчика…

— Возможно, — выдавила наконец, — так как? Скинешь?

— Могу даже зачитать для тебя… Хочешь?

— Нет! — резко выдохнула она. — Нет… Записи будет достаточно.

Теперь паузу взял Богатырев. А ведь Маша не хотела его обидеть! Просто… это было бы слишком… личным, слишком интимным… вот так — лишь его голос в трубке. Это было бы лишним. Для нее.

— Ок. Лови… И, детка… Если захочешь развлечься, приходи завтра в Гараж.

— Эээ… Спасибо за приглашение.

Мура сбросила вызов первой, и практически тут же мигнул сообщением ВК. Девушка пошарила в рюкзаке, достала спутанные провода наушников. Бочки в уши, коннектор в разъем. И…

«Упавшее небо разбудит, и че теперь?

Я е*у в ротовую полость все ваши мнения,

Выхожу в открытый космос, закрывайте двери отсеков,

В надежде на душевное потепление сетую…»

Своим хриплым глубоким голосом Сева как будто озвучивает мысли, которые острыми лезвиями вспарывают ее глотку. На втором повторе Мура уже повторяет слова. Они выворачивают нутро, сдирают корки, там, где обманчиво казалось — зажило. А нет… Это навсегда. Игнор душит. И тысячи разумных доводов и объяснений, которыми она могла бы оправдать Самохина, летят к х*рам. Если бы сильно хотел, то нашел бы время и возможности для короткого разговора с ней. Она не была идиоткой и не собиралась обманывать себя. Лжи во благо не существует, а самообман — худшее, что может случиться. Мура это уже прошла. А потому… к чертям. В топку розовые мечты о совместных завтраках. Наелась уже… Наелась.