Соседи по квартире (ЛП) - Лорен Кристина. Страница 13

— Брайан, можешь идти вниз. А мы вернемся к поиску более реального решения. Время на исходе.

***

Вот уж действительно. Какого хрена, Брайан!

Швырнув замороженный ужин в микроволновку, я начинаю вышагивать вперед-назад по своей гостиной.

— Засранец! — рычу я.

Микроволновка заканчивает разогрев, но я не обращаю на нее внимания и достаю из холодильника пиво. Залпом выпиваю половину и с силой ставлю банку на стол.

Не могу перестать думать о сегодняшнем дне, хоть убейте.

Едва объявили кофе-брейк, я извинилась и ушла, оставив остальных самостоятельно рассматривать список возможных альтернатив. Пусть я их уже и не слышала, но все равно была уверена, что они не особенно радовались другим кандидатурам — вне зависимости от того, каким талантом обладали возможные претенденты. Сет хоть и придурок, но его харизма бесспорна, а в дуэте с Луисом они являли собой идеальную гармонию. Теперь нам нужен кто-то под стать Рамону Мартину — чей голос словно густой мед, — и я уверена, что этот человек — Келвин, особенно учитывая его мастерство беглой игры.

Я допиваю пиво и комкаю банку в руке. Подойдя к холодильнику, беру еще одну и начинаю мысленно составлять список сложившихся обстоятельств:

1. Через две недели начнутся репетиции у Рамона.

2. На ведущую скрипку Лиза совсем не претендует. Она даже дала Роберту несколько рекомендаций.

3. Роберту потребовалось всего пара минут, чтобы оценить игру Келвина на станции и пригласить его на прослушивание. У моего дяди непревзойденный музыкальный слух! Кстати, большую часть детства я провела в зале симфонического оркестра, наблюдая за ним.

4. Глупо даже сомневаться: Келвин нам просто необходим.

Но как Брайану только в голову пришло, что я решусь на подобное?

Закрыв глаза, я ощущаю жар в груди.

Неужели я действительно способна пойти на такое?

***

Заснуть мне не удалось.

Так что к полуночи я снова начинаю мерять шагами квартиру.

В час ночи я сижу в телефоне и как очумелая ищу информацию о правилах получения визы и случаях, когда нарушение визового режима было прощено. Таких буквально единицы.

К двум часам батарея почти сдохла. Решив, что зря беспокоюсь, ведь повлиять на ситуацию совершенно не могу, следующий час я провожу в разборе шкафа, выкидывая вещи, которые не носила годами.

В половине четвертого утра я сижу на полу своей спальни, снова прикованная к телефону, прикованному, в свою очередь, к зарядке. Просматривая сайты с театральными сплетнями, ищу случаи, когда постановка разом потеряла две ключевые фигуры, и надеюсь, что найду множество с блеском решенных проблем.

Спойлер: таких нет.

К моменту, когда лучи восходящего солнца начинают окрашивать небо в предрассветные тона, я чувствую себя безумной, поскольку не спала ни минуты. А вот предложение Брайана выглядит уже куда менее безумным.

Поднимаю голову и смотрю на пустые вешалки у себя над головой. Порядком измученная и, видимо, больше не в состоянии мыслить рационально, я решаю составить новый список. На этот раз перечислить все «за» и «против» относительно брака с Келвином. Наверное, я бы сейчас выглядела куда серьезней, не будь одета в старое платье подружки невесты и шлепки якобы от Валентино, которые купила прошлым летом в Чайна-тауне.

— Первое «за»: он великолепен, — говорю я сама себе и роюсь в сумке, чтобы на чем-нибудь записать. — Надо начать с этого.

Оборотная сторона конверта вполне сгодится, и я вписываю озвученный пункт в колонку «За».

Против: я его не знаю.

Против: сама идея незаконная.

Ох. Это весомый аргумент. Поэтому я тут же возвращаюсь к колонке «За».

За: Роберт ни за что в этом не признается, но Келвин ему очень нужен.

За: я обожаю Роберта больше всех на свете.

За: Келвин буквально рожден для музыки. Я не сомневаюсь в этом ни на секунду.

За: Роберт сделал для меня больше чем кто-либо еще. Это мой шанс вернуть ему долг. Кто знает, появится ли у меня подобная возможность еще раз?

За: я не знаю, каким другим способом провернуть это дело.

Но среди моих мотивов есть что-то еще. Что-то настойчиво подталкивающее меня вперед. И от чего у меня складывается впечатление, будто я хочу прыгнуть в пропасть без оглядки. Просмотрев список, я сразу же понимаю, какого пункта не хватает. Мой внутренний голос переходит на самоуничижительный шепот.

За: кажется, я действительно хочу это сделать.

Против: но вдруг я почувствую себя жалким ничтожеством, потому что все это время буду продолжать сохнуть по нему?

Полагаться на свою влюбленную голову мне не стоит. Нужно устроить мозговой штурм. Ни Роберту, ни уж тем более Джеффу я позвонить не могу. Они оба с меня шкуру спустят за подобное предложение. Звонить Лулу тоже не стоит, потому что она сразу позовет меня танцевать рядом с ней на пилоне, чтобы попутно утешать ее после неудачных прослушиваний. Мне даже спрашивать у нее не нужно: она напишет «О чем тут думать?» в колонку «За».

Поэтому я делаю то же, что и всегда, когда нет возможности поговорить с Робертом: звоню своему брату.

Дэвис старше меня на девятнадцать месяцев, днем работает банковским служащим в Милуоки, а в свободное время он фанатик регби. Если Джеффа с Робертом можно описать такими словами, как «изысканность» и «культура», то с Дэвисом ассоциируются грязь, пиво и сырные палочки. И бороду он отрастил вовсе не для того, чтобы быть в тренде — он носил ее по причине собственной лени со времен колледжа, еще до появления хипстеров, и продолжает носить до сих пор.

Решив оказать ему любезность и не звонить с утра пораньше, я выжидаю пару часов, но к восьми оказываюсь уже на взводе.

— Я тебя разбудила?

— Холлс, до трех дня я толком даже работать не начинаю.

— Ладно, — я снова начинаю вышагивать по квартире. — Мне нужен твой мудрый совет. Роберт привел вчера моего музыканта на прослушивание и…

— Джека? — уточняет Дэвис, на заднем плане слышится какой-то хруст. Что-то мне подсказывает: это вовсе не яблоко, а чипсы.

— Его зовут Келвин.

— Кого зовут Келвин?

— Гитариста.

— Ты сейчас про какого-то другого музыканта? Не Джека?

— Господи боже, Дэвис!

— Ну что?

Я закрываю глаза и откидываюсь на спинку дивана. Почувствовав что-то жесткое, ныряю рукой под подушку. Это вибратор. Просто замечательно. И просто идеальный момент, чтобы в полной мере ощутить свое одиночество. Засовываю его под соседнюю подушку.

— Келвин и есть Джек, — поясняю я. — Я же сначала не знала, как его зовут, помнишь? Потом оказалось, что он Келвин.

— А. Понял, понял, — на том конце провода громко шуршит пакет. — Ну и где Роберт хочет, чтобы он играл?

Я издаю стон.

— В театре! Просто выслушай меня, хорошо? Как раз об этом я и хочу тебе рассказать, — у Дэвиса есть манера разговаривать по телефону, одновременно таращась в телевизор или играя в телефоне, что вызывает у меня желание потратить последние деньги на самолет до Милуоки и отвесить ему подзатыльник. — В общем, Келвин — это тот музыкант. Оказывается, он ирландец и учился в Джульярде, — помолчав, но не дождавшись от Дэвиса никаких комментариев, я продолжаю: — Вчера на прослушивании, которое организовал Роберт, он просто блистал. Все захотели, чтобы он присоединился к оркестру.

— Угу, — бормочет Дэвис, а потом смеется в ответ на что-то увиденное по телевизору. Мне нужно срочно привлечь его внимание. Потому что несмотря на образ простоватого мужлана, Дэвис обладает умом, острым, словно бритва. Поэтому решаю назвать его сокращенным именем, которое он терпеть не может.

— Дэйв.

— Ай, Холлс, ты что себе позволяешь!

— Выключи «Холостяка» и послушай.

— Я смотрю вчерашний выпуск шоу Джона Оливера.

— Но послушать-то меня ты в состоянии? Противный Брайан предложил мне выйти замуж за Келвина, чтобы тот присоединился к исполнительскому составу спектакля, когда начнет репетировать Рамон Мартин.