Кровосмешение (СИ) - Агафонов Андрей Юрьевич. Страница 9
— Да? — хрипло говорит она в трубку.
— Это я, — слышен слабый голос Веры.
Алена нажимает кнопку на домофоне и застывает с бессмысленной улыбкой. Ее подбородок и грудь, и плоский живот залиты кровью. За ней мы видим белую комнату, которая уже перестала быть белой.
— Олег Евгеньевич? — недоуменно спрашивает старший группы, с автоматом Калашникова. — А вы разве…
— А я воскрес, — подмигивает Логан. — Проводите меня?
— Вы к Бакурину?
— Ну а к кому же еще.
— Идемте, — старший еле заметно пожимает плечами. Остальные злобно косятся на Логана. Кто-то помогает двум покалеченным бойцам подняться.
За следующим поворотом бомбоубежища старший, поотстав, стреляет Логану в голову из АК. Но тот непостижимым образом уворачивается, выдирает автомат вместе с пальцем на спусковом крючке и с ревом отбрасывает в глубину туннеля. Все становится серым и медленным. На Логана одновременно набрасывается пять человек. Но он видит каждого как застывший памятник. Он ломает им руки, шеи, вырывает внутренности. Боковым зрением он успевает заметить черную тень, летящую быстрее пули.
И не успевает среагировать.
ГЛАВА 12. ЕСЛИ Б Я ИМЕЛ КОНЯ…
Пустое пространство, залитое красным светом. За столом два черных силуэта. Где-то плачет Александр Г'рдон.
— Знаешь, профессор, смотрю на тебя и вспоминаю — а в лесу живет зверек, шустрый маленький хорек, — говорит Мамедов-второй, — Ты чего такой вредный? Вот я сижу перед тобой, а ты мне доказываешь, что меня не существует.
— Я пытаюсь понять, как это происходит. С точки зрения эволюции такой изворот, конечно, возможен, но передача… я уж не говорю про ваше якобы бессмертие…
— Ну вот смотри, мне один мужик рассказывал, что в море живут такие мелкие медузы, размером с ноготь. Так они когда дорастают до определенного возраста, превращаются обратно в полипов. Типа как в клинику легли на подтяжку. И так несчетное число раз. Они бессмертны же?
— Они маленькие и несознательные, — лукаво ухмыляется профессор.
— А мы не бессмертны, мы просто живем дольше вас. Даже надоедает, веришь?
— Да и людям многим надоедает. Кстати, зачем вы их убили?
— Кого?
— Людей в самолете.
— Ты видел, чем там кормят, в этих самолетах? Что нам было, голодом лететь?
— Хорошо. А меня вы зачем укусили?
— О, дружище, а вот это отдельный интересный вопрос! Дело в том, что вампир передает свою энергию двояким образом. Если человек укусит вампира, то сам превращается в вампира. А если наоборот… — Мамедов делает паузу.
— То что происходит-то? — раздраженно подгоняет профессор.
— Да ничего хорошего. Мозг начинает разрушаться. Медленно, но неотвратимо. Причем первыми отмирают те области, которыми человек наиболее активно пользовался. Разрушается интеллект — ну, если он был. Притупляются все чувства, кроме чувства голода. А голод там другой совсем. Вот я, например, в самолете поел — могу два месяца вообще не есть и не пить. Медленный обмен веществ. А у вас, наоборот, быстрый.
— У кого это «у вас»?
— У зомби.
Профессор делает попытку встать, рука дергается, и в нее впивается железный браслет наручников. Наручники пристегнуты к столу.
— Извини, дорогой. Ты в карантине. А у меня срочное дело.
Алена слышит, как открывается лифт на лестничной площадке, отпирает замок и бредет вглубь квартиры. За дверью слышны какие-то сдавленные шумы, внезапно она распахивается, и в квартиру врывается несколько человек в кожаных куртках и резиновых сапогах, с битами и обломками киев в руках. У одного из них шея замотана скотчем. Следом в квартиру боязливо втискивается качок, держащий нож у горла Веры. Алена разворачивается и изумленно смотрит на вошедших, а они — на нее. Ее внимание привлекает замотанная скотчем прыщавая шея одного из нападающих. Она смотрит на нее… И начинает безудержно хохотать. Нападающие переглядываются, но никто не решается сделать первый шаг.
— Мальчики, — говорит Алена, отсмеявшись, — вы не против, если я оденусь? И, не дожидаясь ответа, нагибается, чтобы поднять с пола кимоно.
Нападающие следят за ней взглядами, их языки лихорадочно облизывают пересохшие губы. Качок, на мгновение забыв о Вере, пытается протиснуться вперед. Алена, уловив это движение, бросает кимоно в глаза первому из охотников на вампиров, и тот, пытаясь освободиться, уходит влево, делает угрожающий замах в сторону парня со скотчем на шее, и тот уходит вправо, затем она падает и в прыжке бьет обеими ногами в ноги качка, и тот, теряя нож, валится подбородком в пол. Движением руки Алена отбрасывает Веру за дверь, на лестничную площадку, и с грохотом закрывает дверь. Теперь она за спиной у охотников, а они этого даже не успели понять.
Алене бросается в глаза, что у качка, пытающегося встать, аккуратно постриженный затылок, в то время как у остальных затылки довольно неряшливые, поросшие волосом кое-как…
Вера на лестничной площадке глотает воздух, хочет подняться, держась за перила, но ноги ее не держат. Она снова вдыхает и выдыхает, вдыхает и выдыхает. За дверью тихо. Через несколько минут дверь открывается, оттуда выходит Алена в бежевом платье с белой сумкой и какой-то папкой в руках.
— Третью квартиру за месяц меняю, — жалуется она Вере, запирая дверь на ключ.
— Этот… Он Мишу убил. Что ты с ним сделала? — спрашивает Вера, кивая на дверь.
— Этот здоровый? Да… бесхребетный он какой-то, — улыбается Алена, потирая кончики пальцев.
В лифте Алена испытующе смотрит на Веру: — Сказать ничего не хочешь?
— Что? А… — Вера раздумывает, сказать или нет. — На улице снайпер.
Спасибо, — холодно благодарит Алена. — Эх, Крылов, Крылов. Недооценила я тебя. Недопоняла.
— Своя своих не познаша, — скалит желто-коричневые зубы Бакурин, — как же так, Олег Евгеньевич, живете в одном городе, ходите по одним коридорам, и до сих пор не знакомы? Логан, Олег Евгеньевич, директор департамента информационной безопасности. Тихонов Николай Николаевич, министр коммунального хозяйства.
— Я в другом крыле сидел, — извинительно улыбается Тихонов, — вот и не пересекались.
— Ну что, начнем наше маленькое совещание? — предлагает Бакурин. — На повестке дня один вопрос…
— Господа, можно попроще, — морщится Логан, — голова до сих пор гудит.
— Прошу прощения, — привстает из кресла Тихонов. — Рисковать не хотелось. Итак?
— Сегодня утром в аэропорту приземлился самолет, — говорит Бакурин, — скандал замять не удастся, слишком много людей его встречало. Внутри 57 мертвых пассажиров и шесть человек персонала. Гости скрылись. Предположительно они здесь по вашу, Олег Евгеньевич, душу.
Логан изумленно поднимает брови.
— А вы думали, это я за вами охочусь? — смеется Бакурин. — Мы с вами в одной лодке. Только гребу не я.
ГЛАВА 13. ОТХОД
Вечереет и холодает. В траве лежит волосатая мужская нога, покрытая мурашками. В ногу впивается комар. Его брюшко, постепенно раздуваясь и алея, просвечивает на закатном солнце.
— Да бля!.. — машет над ногой рука.
— Че там у тебя? — спрашивает рация.
— Все тихо! — говорит в рацию волосатая губа. — Никто не выходил. Прием.
Волосатая рука поднимает из травы на секунду опущенную винтовку. В оптическом прицеле — дверь подъезда. Бумажное объявление на двери колышется, будто от ветра.
Но ветра нет.
— То есть, это и был ваш план? — переспрашивает Логан. — Напугать, чтобы потом обрадовать? Наезд — откат? Это вы у них научились, что ли?
— Я попрошу… — багровеет Бакурин, на которого Логан только что мимоходом кивнул.
— Не совсем так, — улыбается извилистой улыбкой министр Тихонов, — кое-что вышло из-под контроля.
Логан замечает — при этом кончик его уха вздрагивает — что Тихонов слегка грассирует.