Никаких принцев! - Сакрытина Мария. Страница 35

— Ну как? — не выдерживаю я.

Габриэль молчит.

— Да ладно, вкусно же! Наша повариха — настоящий профи. А уж я-то в булочках разбираюсь, только глянь на меня. Видишь, какая пухлая? Потому что ни в чем себе не отказываю…

— Вы ведь даже не знаете, что только что сделали? — напряженным голосом перебивает меня Габриэль.

— Поделилась завтраком? — усмехаюсь я. — А, постой. Это же ты поделился со мной завтраком. Ты же взял все эти вкусности на кухне.

— Для вас.

— Но брал ты. Ой, да какая разница, Габриэль! Угощайся. — Я склоняюсь над тестом, но краем глаза вижу, как Габриэль заглатывает оставшуюся булочку. Целиком. Прямо как змея. Жуткое зрелище, честно говоря.

Тест тут, кстати, математический. «С какой скоростью летает виверна, если она только что совершила преступный акт, покусившись на кладку дракона, и теперь дракон ее преследует?» Преступный акт? Серьезно? Да откуда я знаю, с какой скоростью летает виверна? Я даже слабо представляю, чем она отличается от дракона. Обе же ящерицы, дышащие огнем, нет?

Я откладываю задание на потом (вообще-то, навсегда) и читаю дальше: «С какой скоростью летает дракон, если он вознамерился взять реванш и покусился на кладку виверны?» И хоть бы ответы были… А то пустая строка: «Впишите ваше решение». Не светит мне за этот тест высший балл… И никакой балл не светит. М-да…

— Ваше высочество, разрешите, — наклоняется ко мне Габриэль.

Я удивленно поднимаю глаза, а Габриэль забирает у меня перо… И быстро вписывает ответы. В эти и следующие задания. Причем он по ним разве что лениво пробегает глазами. Как будто это настолько легко, что даже размышлений не стоит… Тест оказывается решен за минуту — Габриэль откладывает перо, смотрит на меня, потом в окно.

— У вас еще полчаса, ваше высочество. Поспите.

— Габриэль, — осторожно зову я. — Ты меня пугаешь. Что это только что было?

Габриэль какое-то время смотрит на меня, потом, вздохнув, усаживается на соседний стол, берет еще одну булочку.

— Ваше высочество… вам не понять.

— Не-а, — ошеломленно отвечаю я. И тоже беру булочку.

Булочки сближают.

Ровно через полчаса — мы успеваем доесть весь завтрак — дверь открывается (Габриэль торопливо спрыгивает со стола и снова становится невозмутимым, как скала). Входит директриса, берет мой тест, быстро проглядывает. Ее кот устраивается на моем столе и, высунув язык, слизывает с моих щек молочные усы. Я фырчу от неожиданности и пытаюсь отъехать подальше вместе с креслом, но дальше еще один стол, к тому же кот совершенно по-человечески протягивает лапу и тяжело кладет ее мне на плечо: «Стой».

— Отлично, — объявляет директриса, ставя на тесте высший балл. — Вижу, ты действительно вчера нашла время позаниматься, Розалинда. Это похвально. Но учти, больше одного пропуска — и я вынуждена буду сообщить твоему отцу. А теперь иди на урок.

Кот убирает лапу и бодает меня мордахой прямо в губы.

— Я тебя тоже люблю, — шепчу я, и кот подмигивает: «И я тебя».

Урок мадам Венги только-только начинается, когда я захожу в класс — все взгляды тут же устремляются на меня. Сама мадам возится с зеркалом, и я аккуратно, на цыпочках, прокрадываюсь за ее спиной. Направляюсь, как обычно, в центр «галерки», но ловлю взгляд Дамиана и резко сворачиваю к окну. Зажарюсь к концу урока, но не придется выяснять отношения, в которых и выяснять в общем-то нечего.

Дамиан, не отрываясь, продолжает смотреть на меня — пока ему не делают замечание. После этого ко мне на стол прилетает записка… Хотя какая записка? Целое послание. Дамиан прекрасно владеет письменной речью: он нашел около сотни синонимов слову «прости». Я пробегаюсь по ним глазами — как Габриэль недавно по тесту — и пишу поверх: «Оставь меня в покое». Записка тут же исчезает, а Дамиан отворачивается. Но нет-нет я ловлю его взгляд, что безумно мешает сосредоточиться на уроке о каких-то там духах. Мадам Венга раз сто, как для идиотов, повторяет, что духи питаются энергией, причем не вещественной, а абстрактной (кто б еще знал, что она имеет в виду). Я слушаю, вспоминаю, как Габриэль за милую душу умял три булочки подряд, и думаю, что где-то в записях мадам закралась ошибка. Габриэль дух — и он ест нормальную еду.

Припекает. Солнце через окно жарит невыносимо, мешая смотреть на зеркало (которое вместо доски). А заодно и на Дамиана (на которого я героическим усилием воли не смотрю вообще). Жаль, что он притягивает взгляд, как большой и очень красивый магнит. Но я сильная, я сделаю вид, что его здесь нет. Так-то.

— Виола, пожалуйста, нам нужно поговорить, — ловит Дамиан меня у фонтана после урока.

Больше всего я сейчас хочу искупаться (а то моя бедная зеленая кожа скоро захрустит, как хорошо прожаренная корочка). И меньше всего — общаться с Дамианом. Но, похоже, у меня нет выбора.

— Дамиан, я же попросила оставить меня в покое. Нам не о чем разговаривать.

Но он меня перебивает:

— Виола, прости, прости меня, пожалуйста, я не знал…

— Что ты меня не любишь? — улыбаюсь я. — Послушай, а может, ты правда решил Ромиона позлить? Вы же на ножах. А тут я, его невеста. Отличный повод, да? Вскружил мне голову — а впрочем, нет, я сама с этим справилась. А ты просто воспользовался ситуацией. Ты когда придумал прикинуться влюбленным — до того, как я призналась, что ты мне нравишься, или после? Ладно, можешь не отвечать: сама дурочка, знала же, что с такими, как ты, мне ничего не светит.

Дамиан ловит мой взгляд.

— Ты же так не думаешь, Виола, ты же правда так не думаешь?

Я смотрю ему в глаза — в самые, черт возьми, красивые на свете глаза — и вздыхаю.

— Нет. Не думаю. Я думаю, что вчера все просто по-дурацки закончилось. До этого было отлично — спасибо тебе. Ну а потом… Ты не виноват. Правда. Я же смотрюсь все-таки иногда в зеркало, хоть по мне и не скажешь. Только, Дамиан, пойми и ты меня: я не хочу тебя видеть. По крайней мере, какое-то время.

Дамиан собирается что-то сказать, но не успевает.

— Что, бастард, отшили тебя? — усмехается Вейл, подходя к нам у фонтана — для разнообразия он один. — Лягушонок мой, Розалинда, давай я тебя утешу? Дамиан скучный, да? Гордый слишком, у него опыта в любовных делах мало, а вот я…

— А ты как был идиотом, так и остался, — усмехаюсь я. Отворачиваюсь и иду на урок. Подерутся эти двое опять — ну и пусть. Не мои проблемы.

А что — в жизни наступают моменты, когда нужно двигаться дальше. Теперь такой момент наступил. Двигаюсь. Снова к «галерке», где мне опять будет жечь кожу, пока я окончательно не зажарюсь и не стану лягушкой фри…

— Розалинда? — окликает меня Ромион, и я, изумленная, останавливаюсь.

На принца я тоже все утро старалась не смотреть, а то сразу вспоминалось лебединое озеро и так не вяжущееся с хрупким Ромионом чувство защищенности и сказки. Ну какой из него принц! А тоже ведь, закрой глаза и… И самый настоящий желанный суженый получается. Понятно, почему около него столько девчонок. Теперь понятно.

Впрочем, сегодня одно место пустует, ближе всех к Ромиону (как раз где обычно сидит эта рыженькая маркиза, с которой у Ромиона должна быть, по версии моей камеристки, большая любовь).

— Что?

— Садись со мной, — Ромион кивает на свободное кресло. В абсолютной тишине на глазах у изумленного класса. На глазах у Дамиана, как раз заходящего вслед за Вейлом.

Я замираю у парты.

— Тебе же плохо на солнце, — спокойно замечает Ромион в ответ на мое изумление.

Мгновение я смотрю на него, потом повожу плечами (им больно, а сухую кожу стягивает — даром что прикрыта туникой). И, забрав вещи, иду к месту рядом с Ромионом. А что — он мой жених. Должен обо мне заботиться, да? Вот он и заботится. По-своему.

И хорошо, что я не смотрю в этот момент на Дамиана, потому что смотреть на него жалко. Он с таким убитым видом плетется к своей парте…

— Поссорились? — спокойно замечает Ромион.

— Не твое дело, — огрызаюсь я, напоминая себе, что Ромион ночью и Ромион днем — суть два разных человека. Наверное, так же, как и я.