Ради тебя (СИ) - Воронина Алена. Страница 23

Когда в дом, где разместили жрицу, вошли служители за четырьмя основными источниками силы, у Серга опустились руки. Пальцы служителей легли на камни, и мужчина почувствовал как по лицу его готовы были побежать слезы обиды на проведение.

— Стойте! — голос Ветрокрылой заставил вздрогнуть и сжаться пришедших за артефактами жрецов.

— Сильвана, ты не имеешь права указывать здесь! — зашипел один из них в сторону Королевы Банши.

— А ты не имеешь права, Ромар, без согласия Терона принимать такие решения.

— Она — предательница, за нее не дадут и ломанного гроша.

— За нее возможно и нет, а вот за ее ребенка — да!

— Человеческий король быстрее наплодит еще потомков.

— Если ты не заметил, уважаемый Ромар, Вариан весьма избирателен. Иначе бы половина Штормграда была бы его внебрачными отпрысками.

— Это неправда! — голос Серга из угла комнаты заставил двоих высокопоставленных спорщиков удивленно посмотреть на сжавшегося человека. — Леди Ринн никого не предавала. Я был с ней почти с момента ее появления во Дворце. Я был с ней в клане Таллока. Это чья-то страшная игра. Я не могу представить, чтобы король поверил в ее предательство!

Ромар скривился, а вот Сильвана буравила взглядом замершего солдата.

— Ты не лжешь, человек. Но кто ты, чтобы ручаться за нее.

— Она из простого народа, она светлая жрица, спасшая не одну жизнь. Мое сердце говорит, что она никогда не пошла бы на предательство, потому что я видел каковы их отношения с королем. Они строились на любви и доверии, а не на корысти. Кто-то хочет уничтожить род короля, и начали с самого слабого.

Сильвана и жрец переглянулись.

— Я дождусь решения Правящего лорда, — поджал губы Ромар. — Но если он прикажет, я повинуюсь.

— Отлично, — леди Сильвана кинула на Серга задумчивый взгляд и вышла, бросив тихое. — Ой ли самого слабого…

Через несколько минут трое жрецов восстановили поток силы, питавшей Лейну Ринн.

Шесть месяцев Серг не отходил от королевы. Многого не понимая, со многим соглашаясь, он хотел лишь чтобы она выжила, и ребенок короля тоже жил. Не знал он и того, почему главный кровавый эльф согласился оставить все как есть. И это незнание пугало солдата!

Но время шло, источники силы сменяли друг друга, иссякая. Менялись амулеты и камни. Приходили и уходили жрецы и служки. Ночь сменяла день, и это, пожалуй, единственное, что говорило о том, что время идет, природа Кел’Таласа будто застыла на границе нежного лета и мягкой осени.

Иногда Серг разрешал себе прогуляться вокруг небольшого домика, стоявшего за пределами Луносвета. Ухоженную землю ласкали лучи Солнца. Пели птицы. Легкий ветерок играл листьями деревьев и изумрудной травы. Тут неспешно и величественно текла огромная жизнь, а там за дверьми старого добротного деревянного дома бились со смертью две крохотные ее частички. Иногда его королева открывала глаза и подолгу смотрела на потолок, вряд ли она осознавала действительность, и лишь крохотная слеза, сбежавшая по щеке, радовали Серга тем, что перед ним не кукла, но живая женщина.

В один из вечеров дом наводнили жрецы, они вертелись вокруг Королевы, о чем-то говорили на своем певучем языке. Два эльфа попросили его выйти, и, заметив готовый сорваться протест, один из них бросил, что пришло время ребенку появиться на свет.

Телохранитель наматывал круги вокруг дома, из которого не доносилось и звука, будто он был пуст и заброшен. Зашторенные окна не давали Сергу возможности увидеть происходящее. Спустя, кажется, вечность дверь открылась, и жрецы с камнями силы в руках потекли в сторону столицы.

Серг вбежал на крыльцо. В комнате остались лишь Лейна. Руки королевы покоились на груди, обжигающий снег волос раскинулся по кровати, куда она была перенесена с постамента, на котором провела столько долгих месяцев. Возле кровати стояла жрица с завернутым в одеяло кряхтящем малышом, крохотный кулачок которого вознесся к потолку. Жрица нежно улыбалась младенцу на руках и тихо пела песенку на эльфийском.

— Вы пойдете со мной, теперь вы будете следить за сыном короля, — пропела жрица.

— А как же королева?

— Ей помочь мы не в силах. Она достойно выдержала испытание. Ей надо уйти спокойно. Пойдемте, — не дожидаясь ответа солдата, женщина направилась к выходу, унося маленького Ринна.

Серг опустился на колени рядом с Лейной, и осторожно коснулся прохладной руки.

— Мое сердце с вами, моя королева, — прошептал Серг. — Простите, что не уберег вас. Да будут добры к вам Свет, видят боги, вы заслужили покой! Клянусь, я сделаю все, чтобы защитить вашего сына!

Золотой голубок соскользнул с тесемки на запястье жрицы в руку солдата.

— Я передам это вашему сыну…

Гудение магических источников уже давно было привычным уху. И сейчас, когда его не стало, это было странно. И еще у нее что-то забрали, что-то очень важное. Настолько важное, что без него смысла в существовании не было. И та пустота, что ходила кругами вокруг Ле, теперь потянула к ней жадные щупальца, жрица не противилась, и они, мягко обвившись вокруг нее, потянули женщину во тьму.

— Мне всегда хотелось, знать, что было бы, если бы я просто умерла тогда? — удивительный голос прервал полет, он шел из той тьмы, что так настойчиво утягивала жрицу, голос смерти, и в тоже время он звучал внутри самой Ле, полный жизни. — Кто я ныне? Отвергнутая всеми. Потерявшая все, что есть. Лишенная всего. А каким мир был бы сейчас, если бы меня не было, или если бы я выжила? Я думала в твоем спасении, в том, что судьба толкала меня на встречу с тобой, есть какой-то сакральный смысл. Ты будешь великим воином, родишь великого воина, думала я. Но нет! Все гораздо проще и сложнее! Ты — это я! Преданная, обреченная на муки. Когда Артас убил меня, я носила во чреве дитя. Но он не сжалился, а Свет не даровал мне милости спасения и искупления. Я стала тем, кто я есть. И сейчас уже жалости нет. И сожаления. Я — не жертва. Я — королева! Остался лишь интерес, а что было бы… А что бы было, Лейна Ринн, если бы выжила ты? Захотела ли бы ты отомстить тем, кто решил твою судьбу? Кто решил ее за твоего сына. Кто очернил твое имя. Или ты желаешь уйти в пустоту так и оставшись жертвой? Пустота — это слишком просто, Лейна Ринн. Я знаю, будет тяжело и больно, и сотни тысяч раз захочется уйти в безмирье. Но отступить, значит, вручить награду предателю. Борись, человечка! А если нет сил, и Свет твой молчит, то не время ли обратиться к Тьме?!

Глава 13

Стимул

Тихая мелодия журчала лесным ручейком, шелестела листьями, купалась в траве. Мелодия пахла морем, разнотравьем заливных лугов, несла в себе нотку винограда, толику яблок, и все это в обрамлении нежного запаха пионов. Невообразимое сочетание, непередаваемый аромат. Его творила сама природа: земля, ветер, горячее солнце, холодная луна, яркие звезды, сизые тучи.

Старая песня родом из Лордерона. Долго уже подобных ей не слышали уши живых, ибо все, кто помнил их, уже были мертвы.

Лучи солнца расплавленной патокой стекали с густых ветвей на землю, скользя по обнаженным рукам женщины, сидевшей на крохотной лесной прогалине. Синяя ткань юбки укрывала ноги. Белая простая рубаха без рукавов. Седые волосы, хотя в самой фигуре ее не было и намека на дряхлость. Наоборот, она была средоточием силы, молодости, запаха и звука, кажется, и само солнечное золото тянулось к ней юркими змейками.

Босые ступни Ле утопали в траве, как в самом дорогом ковре, вытканном эльфами. Шаги были легкими, тело невесомым, дыхание свободным. Она шла, почти пританцовывая, не смущаясь, хотя понимала, что нага. Длинные волосы волной укрывали спину. Она чувствовала себя дриадой, которых воспевают жители Дарнаса. Даже ноги так же резвы, хоть и нет у нее копыт и хвоста.

— Эльфы — удивительные создания. Они преклоняются перед природой, становясь ее прекрасными орудиями, защищая и творя, — женщина подняла руку, и на ладонь ей опустилась разноцветная бабочка. Трепетные крылышки сложились, затейливый узор их жил собственной жизнью, гипнотизировал, манил. — Присядь, Лейна Ринн, — бабочка вспорхнула, а та самая ладонь, что предоставила насекомому удобную площадку для отдыха, похлопала по земле рядом с человеческой женщиной. — Красиво, правда?! Так мало в нашем мире таких мест. Постепенно они исчезают. А сколько умирает разумных существ, чтобы сохранить подобные этому островки прекрасного? Правда, к сожалению, иногда бывает недостаточно и смерти.