Инквизитор - Золотько Александр Карлович. Страница 43

— Но вы ведь, как человек неравнодушный, наверняка захотите выяснить, как он устроился, где спит, что ест… — Крыс попытался заглянуть в глаза Ивана. — Вам очень нужно съездить в интернат.

Иван спрятал правую руку под стол, несколько раз сжал и разжал пальцы — рука слушалась как ни в чем не бывало.

— Так хотите? — настойчиво спросил Крыс.

— Либо вы говорите прямо, либо я пошлю вас на фиг и лягу, пожалуй, спать. Я от вас устал.

— Мне нужно, чтобы кто-то поехал в одном автобусе с новорожденным в интернат. Кто-то, кто, во-первых, не вызовет особых подозрений, во-вторых, будет иметь вескую и понятную причину для поездки и, в-третьих…

— Которого будет не жалко?

— Это в-четвертых. А в-третьих, вас предавшиеся, если что, убивать не будут. Попытаются захватить живьем и без повреждений. — Крыс азартно потер ладони. — Вы поедете в форме, это даст вам дополнительные гарантии и заодно несколько укрепит позиции Всеслава. Его вчера уже пытались бить.

— Вам почему-то кажется, что предавшиеся меня не тронут?

— Конечно! Это у нас могут быть какие-то иллюзии по поводу насилия в адрес инквизитора, а у них все прописано в договоре. Убил инквизитора — потерял все, ничего не приобретя. Вас не тронут. Я попрошу, чтобы кто-нибудь позвонил Тепе, сообщил о поездке, маршруте и пассажирах, а уж он раззвонит по всему городу… Выглядеть это будет так — вы собрались ехать, раз уж вчера у вас не получилось, а утром наш доктор отправит новорожденного на подвернувшейся попутке. И это не вы подсядете к ребенку, а ребенка с медсестрой подсадят к вам. Ну соглашайтесь, это же интересно!

— Наверное, — кивнул Иван. — Очень может быть. И я с удовольствием, как только вы мне объясните, что происходит. И ради чего я должен ни с того ни с сего… И вы, часом, не отправляли с таким же заданием моего предшественника? Покойного предшественника, замечу.

— Обязательно. Все расскажу — даю слово. Как только вы вернетесь назад.

— Если, — с нажим произнес Иван. — Если вернусь.

— Бросьте! Я же вам все объяснил. Никто вас не тронет. Абсолютно гарантированно. Я даже немного боюсь, что вы в своей форме отпугнете предавшихся, и операция сорвется…

Может, старика действительно пугала такая возможность, только было что-то фальшивое в этом страхе. Может, даже слишком откровенно фальшивое. Иван запутался, решил, что хуже все равно не будет… И ему очень хотелось остаться одному.

Включить настольную лампу и внимательно рассмотреть свою руку. И, может быть, еще раз попытаться перекреститься.

— Хорошо, — сказал Иван. — Я очень хочу съездить в интернат. Сможете помочь с транспортом?

— Пара пустяков. Всегда рад услужить брату Старшему Исследователю. — Крыс с сомнением посмотрел на свою руку. — Вот даже не знаю…

— Не подавайте, не ставьте ни себя, ни меня в двусмысленное положение, — посоветовал Иван. — Лучше подскажите, в магазине есть водка? Или коньяк?

— А вам бы лучше сегодня воздержаться. Завтра, когда вернетесь… Кстати, — уже от дверей комнаты спросил Крыс. — Ваши ребра не беспокоят?

— Нет, ваш доктор просто творит чудеса!

— Ну и славно. Коды от замков и сигнализации там лежат в правом верхнем ящике, в конверте. Отдыхайте. Завтра в десять за вами заедет Тепа на автобусе. Не провожайте. — Старик вышел.

На мониторе компьютера, стоявшего на столе, Иван увидел, как Крыс вышел из дома, пересек двор, открыл калитку, обернулся и все-таки не выдержал, показал средний палец видеокамере.

Имел полное право.

Иван сложил пальцы правой руки щепотью, подумал, но креститься не стал. Ему было страшно. Настолько страшно, что он сам себе в этом не признавался.

Принять душ, привести в порядок форму, почистить оружие. Проверить, есть ли на кухне что-нибудь съедобное.

В кране была горячая вода, в холодильнике нашлось что поесть. Даже утюг был, чтобы отгладить форму.

В душе Иван посмотрел на себя в зеркало, сняв повязку. Бинты он сматывал поначалу с опаской, но, убедившись, что боли действительно нет, успокоился. Ребра не болели. Абсолютно не болели. Иван несколько раз наклонился, присел, поднимая руки вверх. Вначале осторожно пощупал бок, потом, осмелев, двинул себя по ребрам кулаком.

Вот такие вот чудеса, сказал Иван, поежившись. Такие вот чудеса.

Глава 07

А Господь — располагает, снова подумал Иван.

Вон Крыс сидит, нахохлившись, на первом сиденье, на том самом, на котором позавчера, кажется, ехал Всеслав.

Иван тоже чуть было не сел на свое старое место, в последний момент вдруг решил не идти на поводу обстоятельств. Пусть хоть в этом.

Не получилось поехать в интернат. Казалось, чего уж проще — утром, проснувшись, сесть в автобус и отправиться на встречу со Всеславом, сопроводив по дороге медсестру с новорожденным. Чего уж проще…

Нет, автобус приехал, Тепа долго жал на кнопку у калитки, прежде чем Иван наконец сообразил, что нужно нажать для ответа.

— Я сейчас, пять минут, — сказал Иван, Тепа не ответил, махнул рукой и вернулся в машину.

Через пять минут Иван, закрыв все двери и подключив сигнализацию (перепрограммированную под его собственную сетчатку и отпечаток пальца), поднялся по ступенькам в автобус и остановился удивленный.

Крыса во вчерашнем сценарии не было. А сейчас он сидел, уткнувшись в свою книгу, завернутую в серую бумагу. На Ивана даже не взглянул, выглядел совершенно спокойным, правда, пальцы левой руки, когда переворачивали страницу, дрожали. Но это вполне могло быть и от возраста. Или от алкоголизма, успел подумать мстительный Иван, прежде чем рассмотрел все остальное.

Крыса во вчерашних планах не было. Был младенец с медсестрой. В планах был, а сегодня — не было. Можно было решить, что за ним еще предстоит заехать. Можно было бы.

Если бы автобус не был наполнен запахом серы.

И если бы не та самая предавшаяся, которую Иван видел вчера в больнице. Кажется, Анна.

Предавшаяся сидела, опустив голову и закрыв глаза. Пальцы, вцепившиеся в спинку кресла, побелели, будто полагала Анна, что не стоит автобус неподвижно, а несется по горному серпантину.

А еще в проходе между креслами, в глубине салона, лежал… тюк? мешок? рулон? накрытый куском мешковины.

Случалось Ивану и раньше видеть подобные грузы, накрытые чем попало. И темные пятна, проступившие сквозь грубую ткань, были ему хорошо знакомы. На Святой Земле использовали пластиковые пакеты. А здесь, в глубинке, трупы все еще перевозили как попало. Как тысячу лет назад. Укрыли от небрежного взгляда тряпкой поплоше — и нормально.

— Садись, поехали, — сказал Тепа, не поворачивая головы.

Иван посмотрел на укрытое тело, потом на Крыса, углубившегося в чтение.

— Поехали, — сказал Крыс, не отрываясь от книги.

— В интернат? — осведомился Иван, выбрал место и сел так, чтобы видеть Крыса. — Деткам гостинец? На предмет анатомирования?

Предавшаяся захлебнулась вздохом, застонала.

— Рот закрой, — сказал Крыс, закрывая книгу.

Похоже, Ивану сказал, а не предавшейся.

Страницу он не закладывал, просто захлопнул книгу так, будто всегда сможет одним движением открыть ее на оставленном месте. Или неважно для него, с какой страницы продолжать чтение.

— Не едем мы в интернат. Незачем. У тебя, брат Старший Исследователь, первая поездочка нарисовалась в поселок, в просторечии именуемый Циферовкой.

— А официально?

— Официально? Люциферовкой официально называется. — Крыс оглянулся через плечо на предавшуюся. — Нужно тут пару формальностей совершить. И для тебя будет поучительно…

— Для всех будет поучительнее, — холодным тоном произнес Иван, глядя в переносицу Крыса, — если вы, любезный, вспомните, что мы с вами свиней не пасли, и откажетесь от этого тыканья.

— Да? — немного удивленно переспросил Крыс. — Извини…те. Я не по злому умыслу. Честно. Ночь сегодня выдалась непростая… Нервная такая ночь полилась.

— Это не повод, чтобы…