Красные камни (СИ) - Савин Влад. Страница 71

Вот и подтверждение. Следующий патруль - и старший, козырнув, к нам подошел, и тихо спросил. У Маши, не у меня:

-Не будет ли каких распоряжений, товарищ Ольховская?

Мария лишь головой покачала, и сказала "нет". Патрульный отошел, мы продолжили путь. Через парк, затем по улице Коперника, до проспекта Ленина (прим.авт - сегодня, часть пр.Свободы).

-Я действительно, так на нее похожа, Валя?

Могла бы и не спрашивать. Поскольку не дура - догадалась еще в Москве. И чисто по-женски, нашла решение - тебе нравятся такие, как она, ну значит я буду стараться быть на нее похожей! А "смоленцевок" наших обучают, среди прочего, и начаткам актерского мастерства, как например пластике, тут еще и школа физподготовки заметна, у тебя, Ани, Лючии, одна и та же. А в этих плащах (даже цвет тот же, что у Ани, темно-вишневый), и широких шляпках с вуалью (вошел в обиход у женщин здесь этот дореволюционный атрибут), вас вообще можно спутать. Тем более, что Аня и Лючия, это сейчас эталон для советских женщин (одну товарищ Сталин прилюдно за внешний вид похвалил, после чего жены ответственных товарищей и женский персонал учреждений стали подражать, другая на обложках журналов блистает и в домах моды Москвы и Питера высший авторитет), так что быть на них похожими, вовсе не зазорно. Да и согласен я с Юрой Смоленцевым (и слышал, что Адмирал того же мнения), в резко отрицательном отношении к женскому стилю "унисекс" - девушкам платья идут гораздо больше, чем джинсы.

Мне казалось сейчас - как будто назад в свое время вернулся, по старым кварталам Питера идем (не Москвы - там посносили все, "Москву-сити" строя). Ну и что с того, что автомобили на улицах в стиле ретро (а иногда даже телеги с лошадьми встречаются), и прохожие одеты старомодно (но и в наше время иногда такое носили). Как у нас, ларьки были на каждом углу - здесь всякие точильщики, чистильщики обуви, торговцы с лотка. Телефонные будки стоят - какие в двухтысячном не было давно. Мы с Машей мороженное съели, не в бумажной обертке, а вафельным кругляшом, вкусное очень. В кафе зашли, пили сок (яблочный, а выбор был наверное, десяток - из стеклянных конусов на прилавке). Снова по улице идем, на Коперника свернули, Маша под руку меня взяла, смотрит на меня счастливым взглядом. И мне тоже было хорошо.

Идем мимо Научной Библиотеки - красивое здание, с куполом и полукруглыми арками перед входом. Ну вот тебе, Маша, и старина - бывший монастырь кармелиток с костелом, семнадцатый век, библиотекой в 1817 году стал, уже в пушкинские времена. Из-за нее поляки на нас в обиде - так как она со своего основания и до тридцать девятого года принадлежала Оссолинеуму, "обществу польских исследований" в области истории и культуры. Немцы успели часть фондов разграбить и вывезти в свое Бреслау, наши после вернули. Так поляки требовали, чтоб мы все эти ценности, включая уникальную коллекцию гравюр Дюрера, передали им, как "исторически принадлежащую". На что товарищ Сталин ответил, "может вам тогда и Львов вернуть"? (прим. авт. - в нашей истории, параллельно с "обменом" населением, Польше было в 1947 году было возвращено около 30 процентов фондов библиотеки, 217 тыс. единиц). И правильно - если Львов наши освобождали, ну а что с бою взято, то наше, свято!

Маша улыбается, вижу даже сквозь вуаль. Интересно, кто у нас родится, через семь с половиной месяцев, сын или дочка? Чувствую себя по-настоящему счастливым человеком, в этот конкретный момент. Ну а все прочие трудности и угрозы, пусть лесом идут!

И тут в спину как толкнуло. Знакомо охотникам, и таким как я. Чужой взгляд, и очень недобрый. В поле, я бы немедленно бросался наземь, к ближайшему укрытию, изготовившись к бою. Здесь же, ну слишком мирная была обстановка, и патруль вижу, на углу Стефаника, полусотни шагов нет. А враги здесь могли, после позавчерашнего, лишь шипеть бессильно, показывая кукиш в кармане. И от такого, падать - вот был бы вид, да еще при Марии! Так что в первые полсекунды, я лишь чуть повернув голову, скашиваю взгляд за спину.

Девчонка, как та соплюшка на пароходе. В руках портфельчик, открытый. Потому что она только что достала из него пистолет!

Толкаю Марию в сторону, влево от линии прицела. А сам ухожу вправо, перекатом, и "ножницы", тут дистанция, трех шагов не будет, это быстрее выйдет, чем "стечкин" из кобуры достать, вот черт, что я в парадном мундире, в "аэрофлотовской" куртке у меня браунинг подвешивается в рукаве. Уже в движении слышу выстрел, успешно провожу прием, соплюшка летит наземь - не обучена рукопашке, тогда пыталась бы даже в падении еще раз стрельнуть, а она руки раскинула, чтобы равновесие удержать, и рухнула плашмя. Выдираю у нее из пальцев пистолет, "маузер ХСц", такие в войну у немцев были (прим.авт. - не путать с К-96, что в кино у революционных матросов! Модель ХСц, обр.1937, шла в вермахт. Внешне похож на ПМ). Сучка визжит, когда я ей руку за спину кручу - ничего, сломаю нечаянно, плевать! Быстро провожу левой ей вдоль тела, другого оружия нет - одновременно оглядываюсь, нет ли кого-то страхующего. Черт, черт!!!

Мария лежит, раскинув руки. Не шевелится, не стонет. Шляпка свалилась, волосы рассыпались по асфальту, глаза смотрят в небо. И лужа крови, стекающая с вишневого плаща. Машенька, что с тобой?! Куда тебя ранило?!

Нас хорошо обучали - и не одним азам первой помоши, но и более сложному. Первым делом, остановить кровотечение. Но пуля разорвала Маше сонную артерию, а это критичная кровопотеря буквально за пару секунд. Сучка чертовски хорошо стреляла - или не умела стрелять совсем. Даже я бы целил не в голову, но маузер не люгер, сильно задирает ствол, если нет хорошей практики. Черт, черт, мать - да и я хорош! Решил, что я главная цель, ну кто такая Маша? Не подумав, что не только я мог принять ее за Аню.

Подбежавшему патрулю показываю свои "корочки", самые крутые, "инквизиции". Сучка все еще лежит - с силой бью ее сапогом в живот. Хрипишь, согнулась - на, еще получи! Но не надейся, что до смерти - ты еще пожалеешь, что на свет родилась, уж это я тебе обещаю! Чьих будешь - линников птенчик, или от бандер, Ане приговор еще с Киева висит? И кто бы тебя ни послал, я до него доберусь, это я тоже обещаю! Ну вякни что-нибудь - хоть хероям сала! Старлей из патруля пытается вмешаться - девчонка же, нельзя!

-Ну а она - киваю на тело Маши - помощница Ольховской. И моя жена, месяца не прошло. Вместе мы были три года, и только сейчас решились. Когда она сказала, что у нас сын будет. Еще вопросы есть?

Подтянулись еще - милиция, комендачи. Сучку упаковали и отправили в отдел ГБ, "дело явно политическое, с учетом личности убитой", опросили свидетелей. И забрали тело Марии.

Похоронили ее там же, во Львове. Рядом с нашими, погибшими при его освобождении. Был обелиск со звездой, и салют над могилой - и не солдаты местного гарнизона, честь эту мы не уступили, "песцы" из бывшей киногруппы задержались со мной в Львове еще на несколько дней. И ни одна сволочь в мире не посмеет запретить мне приезжать сюда хотя бы раз в году - а если и в этой реальности Украина будет самостийной и сядет тут мразь вроде Андрея Садового, тем хуже для мрази!

Кадры фильма остались, вышедшего на экраны уже в следующем году. Где Мария играет небольшую роль, служанки пани Анны. Смотрю, и вспоминаю тот день, Львов, 1 сентября 1953 года альтернативной реальности. Когда я счастлив был - и все потерял. Снова попасть бы, в "параллельную параллельной", где можно все открутить назад.

А пока не выходит такое - хочется убивать.

Из протокола допроса.

-Я, Куколь Нина Ивановна, 1935 года рождения, Отец, Куколь Иван Никифорович, ректор Львовского университета. Мать, Куколь Глафира Борисовна, домохозяйка. Проживаю по адресу: улица Первого мая, дом... Студентка второго курса университета, филологический факультет.