Цивилизация (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный". Страница 104

Разумеется, сказанное относится к тем не в меру амбициозным обезьянам, что скорее предпочтут сдохнуть, чем занять место, уготованное им природой. Отчего ж и не пойти навстречу их предпочтениям? Для тех же приматов, кто оценит свою сверхценную персону поадекватнее, всегда найдётся применение и получше. Кто-то ведь должен же чистить и городскую канализацию, например? Чем дальше, тем меньше в нашем социуме будет рабов, да и освобождаться они будут, а новых городов с канализациями и прочей городской инфраструктурой прибавится изрядно, и не везде даже в нашем современном мире удаётся внедрить механизацию. А ещё прибавится портов, которым понадобятся грузчики. Естественно, и эти работы будут механизироваться, но не везде ведь подлезешь краном или лебёдкой, и где-то один хрен придётся и врукопашную — ага, помогая себе коллективным магическим заклинанием "раз, два, взяли". Есть такая особая профессия — силу земного притяжения преодолевать, гы-гы!

19. За бугром

— Это просто ужас какой-то! Мы надеялись, что косская и карфагенская ткань подешевеют, раз спрос на них в Риме упал из-за этого несносного Катона, а вместо этого они только ещё больше подорожали! — жаловалась на жизненные невзгоды супружница Трая, — Говорят, их больше не будут привозить из Карфагена — то ли владелец мастерских разорился, то ли родосские купцы выкупили их у него, чтобы закрыть это производство в Карфагене и восстановить свою былую монополию — ты представляешь, теперь они будут драть три шкуры за косскую ткань!

— Тебе ли об этом переживать? — хитро улыбнулась Клеопатра Не Та, намекая на подаренный ей кусок того самого "карфагенского" шёлка, которого по циркулировавшим в Кордубе слухам больше не будут оттуда привозить.

— Хвала богам! — согласилась кордубка, — Я так мечтала о наряде из этой ткани! Но если теперь её будут привозить только с Коса, то боюсь, что он так и останется у меня единственным, а бедную Турию мы не сможем нарядить в такой же даже к её свадьбе. Я, конечно, дам ей свой, но вот будет ли у неё когда-нибудь собственный?

— Как знать? Очень даже возможно, что ещё и будет, — подбодрила её Софониба, тоже сопровождавшая меня в этой поездке.

— Тебе легко рассуждать — ты-то тоже успела, — и косится на блестящую ткань, в которую бастулонка приоделась по случаю визита.

— Ну, у нас говорят, что спрос рождает предложение…

— Если бы! Я не всё поняла из того, что мне объясняли, но кажется, на Косе не могут соткать больше, чем ткут сейчас — не из чего больше делать пряжу.

— Раз её уже делали в Карфагене — наверное, смогут сделать и где-нибудь ещё, — в Кордубе никто не в курсах, кто был этот "то ли разорившийся, то ли продавший бизнес родосцам" карфагенский производитель "косского" шёлка, так что их опасения логичны и вполне с их колокольни обоснованы, и Софониба с Клеопатрой, которых я предупредил, чтобы они не болтали лишнего, едва сдерживают смех.

— Кто о чём, а женщины — о тряпках, — хмыкнул Трай, с которым мы обсуждали дела поважнее, — Так с вашими моя хотя бы уж посерьёзнее вопросы затрагивает, а если со здешними — только и разговоров, кого в чём видели вчера, кого в чём позавчера, и какое на кого произвели при этом впечатление. Ах, да, чуть не забыл — ещё и вплоть до денария вычисляют цену этого впечатления на окружающих. Неужели и Турия такой же вырастет?

— Ну, это уже вряд ли, — я кивнул ему на играющую детвору, которая увлечённо обстреливала выстроенную на полу из больших кубиков крепость маленькими кубиками из подаренного его сыну маленького игрушечного онагра — мои подсказывали траевскому наследнику, как правильнее наводить "орудие", а сестрёнка подавала ему "боеприпасы" и тоже как раз в этот момент растолковывала брату поправку для очередного наведения. Ну, в смысле, мои забылись и по-русски ему подсказали, а она ему на турдетанский перевела.

— Она что-то понимает в этом?! — поразился кордубец.

— Она много раз уже играла у нас точно так же с моими, — подтвердил я, — Как видишь, ей интересны не одни только куклы.

— Ну и дела! Тогда понятно — всё, как ты и предупреждал меня…

Это он вчерашние события имеет в виду, когда шмакодявка, обычно спокойная и послушная, "вдруг" закатила истерику, когда он "всего лишь" сообщил дочурке, что её тут уже сватает важное, знатное и весьма уважаемое в городе семейство — ага, типа честь ей и всей их семье нехилая оказывается. Дело такое в принципе для архаичных социумов вполне обычное и считается нормальным — пацан ещё только в догонялки вроде наших салочек или в прятки со сверстниками играет, девка — в куклы с подружками, а заботливая родня их уже сговаривает, часто даже и в известность их не ставя, а уж о том, чтобы их мнение спросить, и речи нет — кому интересно мнение несмышлёной детворы о важных и требующих взрослого ума вопросах? Особо упёртые традиционалисты могут даже перед помолвкой их не спросить, а погнать на неё в приказном порядке. Парня, впрочем, обычно спрашивают, хоть и без гарантии, что его мнение будет учтено, но всё-же шансы у него на это неплохие, а вот девку спрашивают куда реже. Ну а Трай, во многих других вопросах традиционалист до мозга костей, но по этой части — известный в Кордубе либерал, не только уведомил девку о свалившемся на неё счастье, но даже и мнением её по данному поводу поинтересовался — и был немало ошарашен, когда Турия, даже не спросив, с кем это её тут сговорить хотят, сразу же в рёв ударилась. И чем ему теперь крыть, если я его об этом с самого начала предупреждал? Разумеется, никого в качестве именно жениха у шмакодявки ещё на примете нет и быть не может, но разве в этом дело? Сам круг общения отличается разительно! Три года назад здешние ровесницы, которых она только и знала, представлялись ей нормальными, а теперь — скучными и тупыми курицами, с которыми кроме кукол и поговорить-то больше не о чем, а здешние мальчишки — мало того, что в Бетике и общение-то с ними не особо практикуется, так тоже с нашими не идут ни в какое сравнение. По родителям и дому — да, соскучилась, по домашним слугам — тоже, а вот во всём остальном — тоска и скукотища!

— Скажи той семейке, что твою девку сватают и у нас, да ещё и не одна семья, а несколько, так что тебе надо ещё хорошенько подумать над выбором, — посоветовал я ему, — Тогда ты и этих ЯВНЫМ отказом не обидишь, и себе свободу манёвра сохранишь.

— Наверное, ты прав. Мне и самому этот возможный будущий женишок как-то не по вкусу — не так уж и далеко от сынков этого Априлиса ушёл. Странно даже — вроде бы, и отец у него нормальный, и род в целом благополучный. В породу матери пошёл, что ли? У неё в роду — да, бывали и такие, и даже похуже.

— Так и бывает, когда женятся на невесте из неблагополучной семьи. Берут-то ведь её в расчёте на то, что раз она будет во власти мужа, то и недостатки её никак в браке не проявятся и ни на чём не скажутся. В ней самой — не скажутся, но от неё-то ведь детям передадутся, и вот на ком-то из них, кому передались — очень даже скажутся.

— Наверное, и в этом ты прав. Но отказывать я ведь буду не беспутному жениху, который сам ещё сопляк, и даже не его матери, порода которой сомнительна, а его отцу, почтенному и уважаемому человеку, род которого считается безупречным, и так у нас не делается. Сейчас — ладно, я ещё отговорюсь необходимостью подумать, а что я скажу ему через год, когда он снова спросит меня? А он ведь спросит…

Вот хоть стой, хоть падай! А если не придумает, как отбрехаться, так приведёт нежеланного оболтуса в дом, представит шмакодявке и скажет ей: "Знакомься, он будет твоим мужем"? Вот так вот, даже и не желая своим детям дурного, но лишь бы только не обидеть уважаемых людей, и создаются несчастные семьи, а потом сами же и удивляются их неблагополучию — типа, как же так, ведь мы же только добра им хотели!

— Ну, ты ведь и сам заедешь к нам как-нибудь проведать её, верно? Если после этой поездки ты скажешь, что уже сговорил её у нас, и теперь она просватана, что в этом будет неправдоподобного? А уж для неё-то жених у нас всегда найдётся, да ещё и не один — сама выберет себе по вкусу, какой больше приглянётся.