Цивилизация (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный". Страница 41

— Я как раз на это и пытаюсь вам тонко по-английски намекнуть, — усмехнулась Наташка, — Вам же не только побережье озеленять, но и внутренние районы островов, и тут кроме галофитов нужна ещё и обычная засухоустойчивая растительность. Ну, такую вещь, как марокканское земляничное дерево вы уже знаете и без меня. Я бы советовала именно марокканское как самое засухоустойчивое из всех — у него будет больше шансов прижиться на Островах Зелёного Мыса. Обязательно посадите там финики — финиковые пальмы там хорошо прижились и в нашем реале…

— А гребобабы? — напомнил Серёга.

— Да не гребобабы, а бабогрёбы! — поддержал хохму Володя.

— Можно и баобабы, — согласилась его благоверная, — Но вообще-то те же самые баобабы есть и в Сенегале, и скорее всего, как раз эти сенегальские и завезли на острова в нашем реале — вместе с неграми для работы на плантациях. Баобабы — это не только тень от тропического солнца, но и съедобные мучнистые плоды, а главное — большие запасы воды в дуплах на сухой сезон. Древесина у него, правда, ни на что путное не годится, и поэтому я рекомендую вам поискать там ещё и хайю сенегальскую. Это местное красное дерево, называемое ещё африканским махагони — у него тоже очень твёрдая и плотная древесина, используется для всех тех же самых целей, что и американский махагони, и как раз вот этот сенегальский вид — самый твёрдый и самый засухоустойчивый из них. Кроме того, у него ещё и целебная кора — её отвар облегчает лихорадку при малярии, помогает при расстройстве желудка и при головной боли. При наружном применении способствует заживлению ран и лечению сыпи. Растёт как в лесах, так и в саванновых редколесьях, так что если не поленитесь, то найдёте наверняка. Есть там в редколесьях ещё так называемая хурма мушмуловидная — родственная известной вам кавказской хурме, и она тоже имеет съедобные плоды. Кора тоже помогает при поносе и кровотечениях, а её древесина — это "сенегальское чёрное дерево". Свойства — как и у всех эбеновых и такое же применение. И тоже самое засухоустойчивое из эбеновых. Так что запоминайте и не вздумайте забыть — сенегальский баобаб, сенегальское красное дерево и сенегальское чёрное — вот, смотрите фотки, — она раскрыла и показала нам эти сенегальские ништяки, — Здесь показаны те, что из редколесий, а в лесу они стройнее и не с такой раскидистой кроной. Семена и саженцы лучше взять в саванне и лучше не от одного дерева, а от десятка минимум — там, считайте, гарантированно пройдён жёсткий отбор на засухоустойчивость, ну а деловая древесина, сами понимаете, в лесу будет и длиннее, и прямее…

С этим озеленением полупустынных островов выигрыш ведь вовсе не в одних только конкретных ништяках от конкретной способной выдержать их засушливый климат растительности, хотя и они сами по себе весьма важны. Есть тут и дополнительный бонус — озеленение, если его удастся сделать устойчивым, создаст в свою очередь свой местный микроклимат, более влажный по сравнению с исходным. Во-первых, за счёт задержания листьями и возвращения в местный островной круговорот воды, испаряющейся из почвы, которая пока просто улетучивается в воздух и уносится ветром, а во-вторых — разрастаясь, зелёные насаждения начинают уже притягивать и дополнительные осадки. Ту же Сахару если взять, так на современную ведь без слёз не взглянешь, а нынешняя — сухая, конечно, но всё-таки скорее саванна, чем пустыня. Я когда у Паршева вычитал, что немалая часть Сахары получает в среднем за год почти столько же осадков, как и наше Подмосковье, так прихренел, но по делу-то ведь так оно и есть. Разница между ними только в том, что тут тропики, в которых и солнце тропическое, а облачности над Сахарой с гулькин хрен, и что не успело просочиться в грунт, то испаряется во много раз быстрее, чем у нас, и если есть растительность, которая хотя бы часть этих испарений задержит, то мы имеем античную Сахару, а если её нет, то имеем Сахару современную, а точнее — она имеет нас. Ну, не нас персонально, хвала богам, а бедуинов сахарских, чьи козы как раз и жрут всю едва только проклюнувшуюся зелень моментально, не давая восстановиться степной растительности, и в этом смысле население современной Сахары — сами себе злобные буратины.

— Во многих местах Сахары осадков и грунтовых вод достаточно, чтобы саванна восстановилась и сама, если территорию объявить заповедником, огородить и охранять, — кажется, у Наташки имеются какие-то задатки телепатии, — Сначала вырастет трава, затем она задержит испарения и тем самым увлажнит почву и для собственного разрастания, и для роста кустарников, а тень от них будет способствовать ещё лучшему микроклимату у поверхности зёмли. Кое-где могли бы со временем вырасти даже леса, если бы…

— Если бы не эти грёбаные обезьяны, возомнившие себя "тоже типа людьми", — закончил за супружницу спецназер, — Чтобы эти уроды не выжрали траву своими козами и не вырубили кусты на топливо, там надо в натуре, млять, всё забором огораживать, а через каждую сотню метров ставить вышку и сажать на неё бойца с пулемётом, чтоб стрелял на хрен всякого, кто подойдёт к забору ближе пятидесяти метров.

— После чего возмущённые массы восстанут и сметут проклятый антинародный режим, не дающий правоверным попользоваться посланным для них Аллахом ресурсом, — хмыкнул Серёга.

— Ага, без кровавой диктатуры — хрен выйдет, — подтвердил я, — Причём, в натуре антинародной, потому как пришлось бы препятствовать означенному и СВОЕМУ, кстати, народу в самом для него святом — жрать и безудержно размножаться. Ну, о либерализме показушном ещё не забывать и с Западом дружить, чтоб в "недемократичности" ни одна сволочь за бугром не обвиняла, гы-гы!

— То есть делать противоположное тому, что делал Каддафи? — уточнил геолог.

— Ага, типа того. Никакого популизма, никакой Великой рукотворной реки, от которой драгоценные невозобновимые артезианские запасы воды расходуются, вообще никакого водного демпинга, никакой вспышки размножения африканских масс, жрущих драгоценные природные ресурсы, а сугубо столь любезная Западу экология, — мы ведь "попали" как раз вскоре после той ливийской заварухи, так что ливийский пример был достаточно животрепещущим, — Вот такой как раз проект, мне сильно мнится, прокатил бы запросто — при условии дружбы с Западом и опоры на его поддержку, конечно. Ну, запросто — в том смысле, что ему бы ПОЗВОЛИЛИ осуществиться, а не задавили бы в зародыше, поскольку не посчитали бы опасным. Не так быстро, не так наглядно, не так популярно внутри страны и у соседей, зато продолжалось бы и потихоньку наращивалось, а главное — надёжно, поскольку рост озеленения — за счёт естественного увлажнения климата, а не за счёт расходования невозобновимых ресурсов.

— Так говорили же, вроде, что там тех артезианских запасов чуть ли не на пять тыщь лет, — заметил Володя.

— Точно замерить объёмы месторождения невозможно, так что любая такого рода оценка прикидочна и почти всегда ещё и сознательно завышена в целях рекламы и пропаганды, — пояснил Серёга, — Та цифирь запасов, которую прикинул исследовавший месторождение геолог, и та, которую официально озвучивает его руководство — могут различаться в разы. А к этому добавь ещё и неизбежный при таком изобилии халявной воды взрывной рост и населения, и поголовья скота, которого никто обычно при таких оценках не учитывает. Плюс — многократный рост среднедушевого потребления той воды, поскольку всем хочется не просто жить, а жить получше. А чем они хуже Запада, чтобы жить хуже его? За что такая дискриминация? И это, прикинь, не в одной только Ливии, а и у всех её соседей, которых Каддафи тоже агитировал присоединяться к его затее. Скорее всего — ну, представим себе на миг, что Запад отнёсся к его затее похренестически — воды хватило бы где-то на полвека, за которые население бы удвоилось, если не утроилось, а потом запасы иссякли бы, и наступил бы грандиозный швах всей малины…

— Мы с вами не о Сахаре вообще-то говорим, — напомнила Наташка, — Я привела её просто в качестве наглядного примера зоны засушливого климата, который можно при желании сделать и поприличнее. У вас на Островах Зелёного Мыса и случай не настолько тяжёлый, и образ жизни колонии закладывается с нуля, да и сама колония маленькая, так что обучать правильному хозяйствованию надо небольшую горстку, а не многотысячную толпу. Кстати, в саванне — без разницы, мавританской или сенегальской — не забудьте прихватить и акацию кручёную. Выдерживает любую засуху, способна расти и на голом песке, хорошая древесина, хоть и довольно кривая и страшно колючая, но главное — тоже создаёт тень и этим уменьшает иссушение почвы, а заодно, как и многие другие бобовые, обогащает почву азотом. Вот она, ни с чем не спутаете, — на фотке перед нами предстало характернейшее дерево африканских саванн с уплощённой "зонтичной" кроной.