Ветер надежды - Гарлок Дороти. Страница 28

– И вовсе я не красивая, – запротестовала она, втайне надеясь, что он станет убеждать ее в обратном. – Вот Ванесса красивая. Настоящая красавица.

– Да, Ванесса красивая, – согласился он, – но ты милее. А волосы у тебя мягкие и блестящие. – Он ласково коснулся кудряшек на ее висках. – Мне нравится, как они вьются такими чудесными колечками. И глаза у тебя самые необыкновенные, словно шоколадные маргаритки. Такие росли у нас дома, на нашей ферме. Я думаю о тебе все время, Мэри Бэн, – прошептал он, глядя ей в глаза.

– Я тоже все время думаю о тебе, Генри.

– Можно я спрошу тебя кое о чем?

Он закупорил флакончик и отдал ей. Затем протянул руку и стиснул ее ладошку.

– Кейн сказал, что я должен обязательно спросить у тебя разрешения. И если ты скажешь «нет», то я не должен этого делать. Он сказал, что никогда нельзя навязываться женщине. Но я никогда не обижу тебя, Мэри Бэн.

– Я знаю это, Генри. Ты добрейший из мужчин. Можешь спрашивать меня о чем угодно.

– Можно мне поцеловать тебя? Я так давно хочу этого, но не стану, если ты против.

– Меня ни разу в жизни не целовали, я и не знаю, как это делается.

– Я тебе покажу. Я целовал ма и Ван в щеку. Но тебя я хочу поцеловать в губы, Мэри Бэн. Словно ты моя любимая.

– Я… не обижусь, если ты… это сделаешь.

Мэри Бэн затаила дыхание, когда его пальцы подняли ее подбородок, и почувствовала, как внутри у нее все потеплело – так нежно его губы коснулись ее. Она закрыла глаза и отдалась захлестнувшему ее счастью. Было так приятно чувствовать его дыхание на своей щеке! А жесткие волоски так приятно щекотали! Губы его были мягкими и влажными, а дыхание свежим. Она и не вспомнила про панику, которая неизменно охватывала ее, если мужчины пытались ее поцеловать. Это было совсем другое. Ей не надо защищаться от Генри, кусаться и царапаться. Она знала, что он не причинит ей боли. Внутри ее живота возникло уютное теплое ощущение, которое мгновенно разлилось по всему телу. И ей захотелось, чтобы это никогда не кончалось. Его губы двигались, соблазняя ее на более смелую ласку. Нежно, словно боясь сломать нечто хрупкое, его губы перепорхнули на щеки Мэри Бэн, коснулись ее бровей и прикрытых век. И снова вернулись к губам, которые, поддавшись напору, приоткрылись. Мэри прижалась к нему, а руки ее сами обняли его. Это доставило ей такое удовольствие, что она сладко застонала. Генри мгновенно поднял голову.

– Я сделал тебе больно? О моя сладкая, милая девочка! Я не хотел, клянусь тебе!

– Нет-нет, успокойся. – Она погладила его по щеке кончиками дрожащих пальцев. – Ни чуточки не больно. Мне даже не хотелось, чтобы ты останавливался.

– Значит, тебе понравилось, как я тебя целую?

– Очень.

Его руки мгновенно стиснули ее в объятиях.

– Я так рад! Мне тоже очень понравилось. Мне вообще все в тебе нравится, Мэри Бэн. Мне нравится обнимать тебя и нравится чувствовать, как твои руки обнимают меня. У меня тогда все внутри… трепещет, – сознался он со смущенной улыбкой. – Я хочу ухаживать за тобой, Мэри Бэн. И если Ты не против, то я спрошу разрешения у Джона.

– Ухаживать? О Генри! А что на это скажет твоя ма? .Она вряд ли захочет, чтобы ты ухаживал за такой, как я.

– Почему?

– Потому… потому что… ну-у-у, Генри, я же никто! Я даже не умею писать свою фамилию, складывать и вычитать, и все такое.

– Я умею складывать. И могу спокойно подписать все, что нужно, за тебя.

– Но ухаживание приводит… обычно приводит…

– Обычно оно приводит к свадьбе. Я знаю это. И если бы мы поженились, то нам никогда не нужно было бы разлучаться.

Он слегка отодвинул ее от себя и взглянул ей в лицо. У него в глазах появилось совершенно отчаянное выражение. – Скажи мне честно, как на духу, Мэри Бэн. Ты тоже считаешь меня… идиотом? Поэтому не хочешь, чтобы я ухаживал за тобой?

– Генри Хилл! Не смей больше никогда этого говорить! Ты никакой не идиот! Ты самый милый и чудесный парень на целом свете! Я всего лишь волнуюсь, потому… что это я… не стою тебя.

– Глупая! Я не стою и твоего мизинца. Но я буду заботиться о тебе изо всех сил. И я стараюсь учиться у Кейна. Он показывает мне, как надо драться и как пользоваться ружьем. Я могу научиться чему угодно, если ты будешь рядом со мной и станешь подсказывать, что делать, – отчаянно шептал он, пристально глядя на печальное лицо Мэри и в ее глаза, полные слез.

– Я страшусь того, что подумают твоя ма и Ванесса. Посмотри на меня, Генри. На мое платье и ботинки. Я никогда в жизни не жила в нормальном доме – это всегда была либо хижина, либо повозка. Там, на земле индейцев, я даже убила человека. А может быть, и двух. Они гнались за мной, а я отстреливалась. Долгое время мы жили вдвоем – я и Мистер. А потом появился мистер Виснер. – Она опустила голову и прислонилась к его плечу. Когда она снова заговорила, голос ее звучал печально.

– Я даже не умею разговаривать как надо с нормальными, приличными людьми. Твоя мама и Ванесса – настоящие леди. Они не захотят, чтобы ты женился на мне.

– Я спрошу их. Я скажу им, что собираюсь ухаживать за тобой, жениться на тебе и прожить с тобой всю жизнь.

Мама хочет, чтобы я был счастлив. Она часто говорит мне: «Будь счастлив, Генри». А я счастлив только с тобой. У меня сразу все горит в руках и все получается. Как будто я такой же смышленый, как и все остальные.

Его голос задрожал от переполнявшей его нежности, и губы его прижались к ее лбу.

– Я не хочу, чтобы ты уехала.

Мэри уткнулась лицом в его рубашку, не желая, чтобы он заметил текущие из ее глаз слезы. Как он трогателен и нежен! Как гулко бьется сердце в его груди! Его теплое дыхание согрело ей ухо. Он поднял ее на руки, словно пушинку. Ее губы отыскали пульсирующую у его горла жилочку и поцеловали ее. Этот парень подарил ей за короткие недели, что они были вместе, столько нежности, сколько ей не доставалось за все семнадцать лет жизни. Ей захотелось прильнуть к нему, подарить ему свою любовь, заслонить от всех невзгод и защищать так всю жизнь.

Генри крепко обнял ее. Она устроилась в его объятиях поуютнее и услышала, как он прошептал ей на ухо: «Не волнуйся, Мэри Бэн! Я позабочусь о тебе».

Они еще долго сидели у старого дерева, а вокруг сновали шустрые, деловитые белки, презрительно фыркавшие на рыжего пса, который молча смотрел на мужчину, обнимавшего его хозяйку.

Ванесса собирала высохшее белье с кустов, когда увидела скачущего на Рыжем Великане Кейна. У нее сразу же словно камень с души свалился. Даже колени задрожали от облегчения – он жив! Когда он не появился за обедом, ей пришло в голову только одно: Праймер Тэсс выследил его и убил.

Кейн проехал мимо, слегка кивнув, и спешился у фургона Виснеров.

На какое-то время ее тревоги были забыты: из ивняка, Держась за руки, появились Генри и Мэри Бэн. Волосы девушки были подвязаны розовой лентой. Генри не сводил с нее сияющих глаз и улыбался. Ванесса напряженно следила за реакцией Элли, но та лишь на секунду оторвалась от приготовления бисквита, взглянула на парочку и снова принялась колдовать над тестом.

– Посмотри, ма, – Генри подтащил упиравшуюся Мэри Бэн к матери. – Правда, Мери Бэн красивая с лентой в волосах?

Мэри понурила голову и не поднимала глаз.

– Мэри Бэн красивая и с лентой, и без нее, сынок, – ответила Элли, взглянув на оробевшую девушку.

– Я и сам так думаю, – искренне признался Генри и нежно улыбнулся Мэри Бэн. – Я и тебе купил подарок, ма. Кусочек мыла. Тебе нравится запах? – Он поднес мыло к носу Элли.

– Ой спасибо, Генри! Как мило с твоей стороны! Замечательно пахнет. Сирень, да? Но я не могу взять его сейчас, у меня все руки в тесте. Положи на полочку, а я потом уберу.

– Отпусти меня, Генри, – прошептала Мэри Бэн. – Да отпусти же! Я должна помочь. – Ей удалось вырвать руку, и она приблизилась к Элли.

– Если ты решила помогать ма, то и я пойду помогать Кейну, – заявил Генри. Через минуту он уже сообщал Кейну, что идет посторожить лошадей, и добавил, что Мэри Бэн понравился его подарок.