Ветер надежды - Гарлок Дороти. Страница 42

Вытершись насухо, Ванесса обмотала голову полотенцем и спустилась в кухню.

– Сразу почувствовала себя лучше, да, дорогая? – Элли уже успела простирнуть кое-какие кухонные тряпки и пару полотенец и сейчас развешивала их на веревке, натянутой возле печи.

– Ух, как это замечательно! Кто бы здесь ни жил до нас, он наверняка так же любил принимать ванну, как и я. На донышке даже есть отверстие с затычкой, и воду не надо выносить – она сама сливается по трубе вниз. Тебе не придется опустошать ее, Генри.

– Сядь поближе к печке и посуши волосы, Ванесса. – Элли открыла дверцу духовки. – Я как раз говорила Мэри Бэн о тех двух платьях, которые стали до неприличия коротки для меня. Наверное, я постирала их в слишком горячей воде, вот они и сели. Так бывает с дешевой тканью. Пойду-ка я принесу их из фургона, да захвачу нитки с иголкой. Уверена, они прекрасно подойдут Мэри Бэн, если ушить в талии.

Элли вышла, и Ванесса начала усердно вытирать волосы полотенцем. Лишь немного спустя она заметила, что стало подозрительно тихо. Оглянувшись, она увидела, что Мэри Бэн и Генри стоят рядом. Мэри обвила его шею, а он целовал ее. Да, Генри понадобилось не много времени, чтобы научиться ухаживать за женщинами, подумала Ванесса с какой-то непонятной горечью. Вероятно, Кейн – прекрасный учитель. Она открыла было рот, чтобы подразнить влюбленную парочку, но передумала, не желая мешать. Отвернувшись, она вновь принялась расчесывать волосы, чтобы затем свернуть их в пучок и закрепить шпильками. И все это надо успеть сделать до прихода тети Элли. Лишь Кейн знал, что Праймер Тэсс выстриг пучок волос у нее на макушке. Слава Богу, теперь ей не надо волноваться из-за этого бандита.

– Хватит, Генри. Твоя ма может войти.

– Я люблю целовать тебя.

– Мне это тоже нравится, но не сейчас.

Ванесса расслышала шепот влюбленных и обернулась. Мэри Бэн пыталась оттолкнуть Генри. Он же со счастливой улыбкой смотрел на раскрасневшуюся от смущения девушку. Мэри Бэн отошла, а Генри пошел взглянуть на ванну.

Мэри Бэн неловко переминалась с ноги на ногу, и Ванесса сообразила, что она чувствует себя неловко. Вон даже губу закусила. Смущена и встревожена. Может быть, ей совсем не в радость то, что происходит между ней и Генри?

– Тебе ведь нравится Генри, Мэри Бэн?

– Да, мэм.

– Он очень красивый. Девушки в Миссури, где мы раньше жили, часто заглядывались на него, даже лишний раз навещали нашу ферму, якобы приходя ко мне, а на самом деле чтобы увидеться с ним. Но как только понимали, что он все равно что десятилетний мальчик, то сразу отворачивались от него или говорили ему гадости. Это всегда его очень обижало. Он совершенно не понимал, почему так происходит.

– Это было гадко с их стороны. С Генри нельзя так обращаться.

– Он влюблен в тебя. Ты знаешь об этом?

– Да, мэм. Он сам сказал мне.

– А как ты к нему относишься? Несколько поцелуев – это чепуха. А вот что ты думаешь по поводу того, чтобы прожить с ним всю жизнь? Он ведь не изменится. Он всегда будет довольствоваться самым малым, и его никогда не озаботит, откуда взялась еда сегодня и будет ли она завтра.

– Знаю. Думаю, что я люблю его. Не могу сказать точно, потому что еще никого не любила. Но, без сомнения, я хочу всегда быть с ним рядом и помогать ему. И я не позволю никому обидеть Генри, – страстно заявила Мэри Бэн.

– Точно то же и я чувствовала по отношению к нему. Я заботилась о нем всю сознательную жизнь. – Ванесса встала со стула. – И я очень рада, что у меня появилась помощница.

– А… вы… не против, что Генри… любит меня?

– Наоборот, я счастлива за вас обоих. Генри мне брат, значит, теперь у меня появилась и сестренка.

В комнату зашла Элли, и ветер тут же яростно захлопнул за ней дверь. Громкое эхо отозвалось во всех пустых комнатах дома. У Элли были полные руки всякой всячины.

– Там такая холодина! И ветер усилился. Я просто счастлива, что мы сегодня ночуем в доме. – Она положила принесенное на стол и убрала со лба упавшую прядь. – Я принесла аптечку, Ванесса. Рана на боку у Кейна открылась, нужно перевязать ее заново. Сделаешь это, а я пока займусь платьем для Мэри Бэн, ладно?

– Нет.

– Нет? – Элли явно не ожидала подобной реакции.

– Я этим заниматься не буду.

– Ванесса Кавано! Впервые в жизни ты отказываешься помочь. Значит ли это, что ты забыла, что такое сочувствие? Мы никогда никому не отказывали в помощи, будь то мужчина, женщина или больное животное! А уж Кейну де Болту сам Бог велел помочь! Ни один человек еще не подвергал себя такому риску из-за нас! И он прекрасно знал, что убийца намерен непременно хладнокровно прикончить его! Но Кейн предпочел остаться с нами и охранять наш покой! – Щеки Элли пылали от праведного гнева, она с негодованием смотрела на племянницу. – Когда мы покидали Миссури, ты была милой, ласковой и добросердечной девушкой, всегда готовой оказать помощь больным и слабым. Что эта треклятая земля сотворила с тобой? В кого ты превратилась? – медленно и четко произнесла Элли.

Ванессу изумила вспышка Элли. Ей еще ни разу в жизни не довелось видеть тетку в таком гневе, разве что в Вичите, когда злобный погонщик избивал мулов плетью. Тогда Элли схватила один из кнутов Генри – они как раз ходили с ними в магазин – и вытянула этим кнутом прямо по спине разбушевавшегося мужлана. Собралась восторженная толпа зевак. Ванесса и раньше предполагала, что и тетушка обладает семейным темпераментом, но до событий в Вичите Элли прекрасно сдерживала свои порывы.

– Тьфу, будь оно все неладно! Если вы так настаиваете, я, конечно, пойду и выполню все, что вы скажете. – Ванесса схватила деревянный ящик с аптечкой. – Но этот край изменил не одну меня, тетя! – И она решительно вышла из кухни.

Если бы Ванесса оглянулась, то увидела бы, как черты лица Элли смягчились и на полных губах появилась довольная улыбка. Но Ванесса была в ярости. Она дошла до спальни Кейна, нажала на дверную ручку и решительно распахнула дверь.

Глава 12

– Ну и как, по-вашему, я должна делать перевязку в такой темноте? – с упреком, стоя на пороге, произнесла Ванесса.

– На столе справа от тебя стоит лампа, – раздался голос Кейна из заполнявшего спальню мрака. Быстро чиркнула и вспыхнула спичка. – Закрой дверь, а то здесь слишком сквозит и огонь гаснет.

Ванесса вошла и толкнула дверь ногой. Она с клацаньем затворилась. Секунду спустя зажглась еще одна спичка. Ванесса поставила аптечку на стул, сняла с керосиновой лампы стеклянный колпак и подожгла фитиль. Комната оказалась просторной. Пройдя по плетеному пестрому коврику, девушка поставила лампу рядом с кроватью. И не взглянув на Кейна, вернулась за аптечкой.

– Я только второй раз вижу тебя в платье. Это то же самое, что было на тебе в Додже во время нашей первой встречи.

Начинается, подумала она. Кажется, он решил испробовать на ней свое обаяние. И если трюк сработает, ему будет чему еще поучить Генри по части искусства обольщения женщин.

Она не произнесла в ответ ни слова и не подняла на него глаз. Деловито поставив аптечку на столик рядом с лампой, Ванесса открыла ее, придвинула к кровати стул и села.

– Тетя сказала, что у вас опять открылось кровотечение. – Ванесса откинула простыню, оголив мускулистый торс. Повязка на плече была закреплена пластырем. Ванесса кончиками пальцев взялась за его конец, и тот нехотя начал отлепляться от кожи. Раненый с шумом вдохнул, едва удержавшись от стона. Склонившись так, чтобы собственная тень не мешала ей, она взглянула на рану. Ее голова была в нескольких дюймах от его лица, а мягкие рыжие пряди защекотали его ноздри.

– У тебя влажные волосы. Надо было сначала высушить их, а уж потом закалывать.

Ванесса прикрепила пластырь на место.

– Так, эта рана в порядке. Повязку сменим только завтра. Элли чуть-чуть смажет ее дегтем, чтобы она не прилипала.

Когда она опустила простыню ниже, то поняла, что он полностью обнажен. Рука ее на секунду замерла и дрогнула, но тут же, прикрыв ту часть бедра, которую ей ни к чему было видеть, занялась раной. Она заметила, что живот его запал еще больше с тех пор, как она впервые перевязывала его, и он слегка дрожал, словно замерз. Торс его был гладкий и почти безволосый, за исключением золотисто-коричневых курчавых волосков на груди и полоски, начинавшейся чуть ниже пупка и исчезавшей под белой тканью.