Сделано в СССР (СИ) - Богдашов Сергей Александрович. Страница 69

– На прозрачный камушек можете не смотреть. Он работает практически в пассивном режиме и защищает от попыток постороннего внушения. Защита так себе, но для тех же гипнотизёров средней руки её хватит. Синий камень – это ваш показатель здоровья. Если он начал светлеть, то бегом по врачам. Подлечивающий эффект у кольца не безграничен и с серьёзным заболеванием оно не справится. Так что если синий посветлел, то значит у вас со здоровьем критические неполадки.

Красный камушек – это батарейка. При его розовом цвете уже требуется подзарядка, – коротко выдал я инструкцию по пользованию артефактами Виктору Николаевичу, выложив на стол перед собой два кольца.

– Дальше попробую сам догадаться, – не слишком хорошо улыбнулся «серый кардинал» андроповского клана, – А заряжать их придётся у вас, и достаточно часто.

– Зря вы так, Виктор Николаевич. Я не настолько глуп, насколько молод, – вернул я ему его улыбочку, – Зарядить колечко может любой из моих учеников. Кроме того, совсем не обязательно, чтобы при этом оно было у вас на пальце. Можете снять его и отправить на подзарядку с любым из ваших сотрудников к тем же парням на Петровку. Вы видимо предположили, что я, к вам великим, приблизиться желаю. Так вот нет. У меня своя жизнь и свои цели. И борьба за политическую власть, в любом её виде, меня не слишком интересует. У меня своё представление о будущем, и если хотите, то и свои взгляды на социализм и декларируемое им равенство.

– О как! Где-то я уже встречался с молодёжью, готовой сесть на власть и указать нам всем правильный путь. Может и вы поделитесь мыслями. Хотя бы тезисно, – Виктор Николаевич оглянулся на Анастаса Ивановича, предлагая и тому поучаствовать в нашем стихийном диспуте.

– Да легко. Я считаю, что социализм уже победил. И победил давно. Однако плоды своей победы удержать не смог и сейчас с каждым днём сдаёт позиции. Доказывать нужно? – я посмотрел на собеседников, дожидаясь их подтверждающих кивков, – Девиз «Пролетарии всех стран, соединяйтесь» ещё помните? Если что, он у нас на государственном гербе присутствует, причём на всех языках. Неплохая напоминалочка, не так ли? Каждый день её не по разу видим, оттого и глаз у нас замылился. Слова видим, а смысл понимать перестали. А ведь девиз-то не просто так на герб государства был вынесен в своё время. Мы, своим социализмом, хотели добиться улучшения условий труда, нормированной рабочей недели и справедливой зарплаты для пролетариев всего мира. Добились? Ещё как добились. Был я в ФРГ. Хочу заметить, что рабочие там получше живут, чем в ГДР, или у нас. Нормально их пролетариат использовал победу социализма. До мокрых штанов напугал свои правительства и промышленников грозным призраком коммунизма, бродящим по Европе. По сути, рабочие развитых капиталистических стран получили всё, что хотели. Или вы склонны считать, что это капиталисты по какой-то другой причине вдруг разом заболели несвойственным им человеколюбием? Нет, вот и хорошо. А затем начался обратный процесс. В новой идеологической войне нас начали бить нашим же оружием. Как не крути, а вся катавасия с революциями и социализмом заварилась в связи с тем, что простым людям захотелось жить лучше. Что рабочим, что крестьянам. И трудно не признать, что в некоторых капиталистических странах и те и другие теперь живут лучше, чем при социализме, – я взял паузу, чтобы оценить реакцию собеседников.

– Вот именно, что в некоторых, но далеко не во всех, – назидательно поднял вверх указательный палец Анастас Иванович.

– Да не надо во всех. Достаточно и одной – двух стран. К примеру той же Америки и Германии. Главное, что произошла смена лидера. Тот же пролетариат, каким бы сознательным вы его не считали, не станет бороться ради одних светлых идеалов. Он, этот мировой пролетариат, теперь равняется не на нас, а на своих коллег из капиталистических стран – лидеров. Людям гораздо важнее, что в США квалифицированный рабочий за год может заработать столько, что легко купит себе шикарный автомобиль, не хуже нашей Волги. Или шикарный дом лет за пять. А наши советские студенты до сих пор не верят в то, что их сверстники из ФРГ, скинувшись вчетвером своими месячными стипендиями, покупают себе вполне ещё бодрый Фольксваген, чтобы на нём ездить из кампуса в университет. Таких примеров много. Очень много. Всей мощи нашей пропагандистской машины уже не хватает. Людям нужны осязаемые факты, а не трескучие лозунги про равенство и братство, и прочие благоглупости.

– Равенство-то вам чем не угодило? – прервал меня Виктор Николаевич, кисло поморщившись.

– Равенство по закону не есть еще равенство в жизни, – выдал я ему заранее заготовленную цитату.

– Намекаете на что-то? Или линия партии вас не устраивает? – привычно отреагировал старый коммунист на мои слова.

– Я? Хотя, не удивлён… Подзабыли вы ленинские заветы. Я вам только что дословно Владимира Ильича Ленина процитировал. Как-то вы, коммунисты, болезненно к его словам стали относиться в последнее время. Вы уже не первый, у кого я такую же реакцию наблюдаю. Я им, понимаешь ли, Ленина цитирую, а они мне линией партии противоречат, – с улыбкой спародировал я говорок нашего первого секретаря обкома, а заодно и его манеру речи.

– Павел, ты чего добиваешься? – сердито глянул на меня старший Микоян.

– Хочу пару колечек подарить. Одно из них Андропову, – честно признался я, перестав умничать.

– Для чего? – продолжил выпытывать Дед.

– Чтобы «солдатской причины» не придумывали и в космос отпустили слетать. А то ведь ума хватит меня в придворные лекари зачислить. В мои планы такое «счастье» ни разу не входит. У меня дела поважнее будут. А так, выдам им пару «лечилок» и помощь попрошу оказать, – глядя Микояну в глаза, я позволил себе некоторую вольность, говоря о присутствующем здесь Викторе Николаевиче в третьем лице. Небольшой тест. Пройдёт фраза без особой его реакции, значит недаром время тратил. А если бухтанёт андроповец, то и хорошего ничего ждать не стоит. Он потом так своему шефу наш разговор преподнесёт, что впору о смене гражданства начать задумываться, а то и карту Колымы изучать. Хорошо бы, в теории.

– В космос за пару колечек? Не слишком ли дёшево? Надеюсь, ты представляешь себе, сколько народных денег на каждый полёт уходит? – после недолгих размышлений поинтересовался Виктор Николаевич.

Хм-м… Ответ, конечно, не самый лучший, но и не безнадёжный. Судя по всему тестируемый собеседник то ли с решением не определился, то ли желает поторговаться. Хотя, кто его знает. Человек он не простой. Я ещё не забыл, как он ловко из меня в своё время сведения вытаскивал. Вот и сегодня я что-то чересчур разухарился. Собирался же разговор спокойнее обставить, по-деловому, так нет же, понесло меня…

– Про деньги вопрос интересный, а главное – своевременный. Теоретически я за полёт могу сам заплатить, но тогда всё, что я оттуда привезу – моё. Согласны? – я демонстративно потёр руки, ухмыляясь. Торговаться я люблю. Спасибо гномам. Научили ценить меня и собственный труд, и знания. Любой порядочный гном, если ему предложить поработать бесплатно, сочтёт это оскорблением. Самые горячие и рыло могут начистить.

– Не знал, что среди нас находится подпольный миллионер. Но ты продолжай, продолжай, – предложил мне Виктор Николаевич приторно – сладким голосом.

– Ну вот. Я тут Ленина цитирую, а меня не слышат, – закатив глаза в потолок, пожаловался я невидимому собеседнику, который вполне мог бы там находиться, – Давайте я повторю ещё раз. «Равенство по закону не есть еще равенство в жизни». Советую обратить внимание на слово закон. Вижу, что остаюсь непонятым. Попробую напомнить, что по закону мне положены некоторые отчисления от одного из моих изобретений. Того самого, где в аккумуляторах используются попигайские алмазы. Норильск уже на два миллиона в месяц вышел, а к концу квартала, когда запустят третью и четвёртую линии, выпуск к пяти миллионам аккумуляторов в месяц приблизится. А отчислений-то тю-тю, – я демонстративно потёр пальцы перед собой, словно пересчитываю купюры, – Закон хотите почитать? А то у меня как раз, абсолютно случайно, с собой один экземплярчик имеется, – простодушно поинтересовался я у собеседников, кивая в сторону своего портфеля, уютно приютившегося в уголке дивана.