Долгая полночь (СИ) - Скумбриев Вадим. Страница 15

– Обычно дворяне кичатся благородным происхождением, – заметила Жанна. – Отрадно видеть, что вы не из таких.

– Мы слишком далеко от столицы, чтобы перенимать манеры тамошних франтов, – усмехнулся Солнечный рыцарь. – К тому же жизнь на краю земли меняет человека. Мыс, где стоит мой замок Монтендр – последний людской дом на западе, дальше лишь бескрайний океан. Но с вашего разрешения, я продолжу.

За несколько лет путешествий по всей Франции научился Ланс мастерски владеть длинным мечом и ездить на коне, которого купил у цыган, а деньги на то получил, уничтожая разбойников. Везде благодарили его крестьяне, которым он возвращал отнятое у бандитов, и наверное, сама Дердаэль благоволила Лансу, ведь из всех схваток выходил он без единой царапины, и удача его никогда не оставляла. Разбойники же, заслышав о нем, дрожали от страха.

Не оставила его ангел удачи и потом, когда шевалье прослышал о чудаке-графе, что обещал выдать свою дочь за любого, кто выполнит его задание. Дочь у него слыла небывалой красавицей, и подумал Ланс, что неплохо было бы покончить с кочевой жизнью и осесть. Оставалось только узнать, что нужно сделать ради девушки и графства.

Правда, ещё по пути во владения д’Олерона встречал он по дороге других шевалье, и все как один кляли скупость и безумие старого графа. Никто правда, почему-то не захотел рассказать, чего же именно требовал отец невесты, и это только разогревало пыл Ланса.

Берег моря встретил его переправой, где в лодке сидел приветливый старик в ливрее дома д’Олерон. Узнал он, что рыцарь приехал просить руки дочери его господина, улыбнулся и без единого слова перевёз Ланса на ту сторону, а там и в поместье отвёл.

Граф оказался постаревшим, но крепким и сильным мужчиной с благородным серебром в волосах, а госпожа Бланка – прекрасной девушкой, едва достигшей шестнадцати лет. Восхитился Ланс, назвался странствующим шевалье и спросил, чего же хочет отец за это прелестное создание.

Д’Олерон тогда и ответил ему:

– Я, – говорит, – дал клятву самому Всевышнему, что выдам дочь лишь за того, кто сможет ей достойное жилище построить, да такое, чтобы никто не смог её там обидеть. А потому желаю я, чтобы ты выстроил замок на одинокой скале, что в двух милях на северо-запад отсюда, и провёл к нему мост из цельного камня, потому как скала эта торчит прямо из моря.

– Трудное задание, – молвил тогда Ланс, – но клянусь своей честью, я выполню его!

Граф улыбнулся и добавил:

– Ты слишком торопишься, друг мой. Всё это надо сделать за одну ночь!

Ничего не ответил Ланс, только повернулся и вышел вон из дома д’Олерона. Не медля, схватил он поводья коня, да и отправился к указанной скале, а слуги графские смеялись ему вслед.

Места на скале хватало, вот только от берега до неё было не меньше тридцати шагов, и уже только перейти туда оказалось непосильной задачей, что уж говорить про строительство замка? Сел тогда Ланс на камень и стал думать. Думал, думал, да и сказал в сердцах:

– Хотел я обмануть старого глупца, да только сам дураком оказался. Не построить здесь замка не то что за одну ночь, но даже и за сто лет, разве только нечистая сила поможет мне!

И только он договорил, как засвистел в ушах ветер, поднялась столбом редкая пыль, и видит Ланс – стоит перед ним человек в чёрном плаще, бледный, худой, да и смотрит с интересом.

– Если уж ты так хочешь взять в жены свою Бланку, – сказал ему человек, – что даже на помощь нечистой силы согласен, то я не могу пройти мимо. Хочешь, помогу?

Усмехнулся горько Ланс. Ничуть не боялся он нечистого – не впервые с ним встречался, да только и сражаться с ним не желал.

– Разве похож я на чёрного, что с колдовской силой якшается? Изыди, демон, – сказал ему рыцарь, как говорил уже много раз.

Демон засмеялся – никаких других слов он и не ждал от прославленного шевалье, а потом сказал:

– Ты, рыцарь, знать должен, что нет никакого вреда в сделке с демоном, ведь я честно выполняю условия. А ты уже поклялся графу, что выполнишь его задание, и как сам сказал, без нечистой силы тебе с этим не совладать. Согласись, и я построю тебе и замок, и мост.

– И что же ты потребуешь взамен? – улыбнулся Ланс.

– Твоего первенца, рыцарь.

– Зачем демону понадобился ребёнок? – изумилась Жанна.

Солнечный рыцарь лишь пожал плечами.

– Воруют же эльфы детей, – сказал он. – Я спрашивал у Кристины, у всех священников и заклинателей, кого встречал, зачем демону может быть нужно человеческое дитя, но ответа не получил.

– Неужто никто не знает?

– Напротив, знали очень многие, особенно святоши, ведьмы-то с колдунами всё больше отмалчивались. Но в их рассказах я не услышал и слова правды.

– Тяжело мне решить, – сказал тогда Ланс. – Но быть может, сжалишься ты – не надо мной, но над моей будущей супругой?

– Так и быть, – ответил ему демон. – Дам я тебе такое условие. Когда станет твоя супруга в тягости, я приду к ней, и буду приходить каждые три дня, и так целый месяц. Пусть она называет имена – три попытки, каждый раз. Угадает Бланка имя – тогда я оставлю сына.

Делать было нечего, Ланс согласился – очень уж не хотел он нарушать данное графу слово, и принялся демон за работу. Свистнул, крикнул, появились тут же десятки бесов, бросились под землю, вылезли обратно и в один миг накрыли пропасть огромным длинным камнем, концы которого вплавили в берега, а потом обточили его, да так искусно, что мост вырос буквально на глазах. Потом они гурьбой кинулись на скалу, и работа закипела. Они не клали кирпичи, не мешали раствор – они просто резали, били и сверлили камень, так что замок не стоял на скале, он был её продолжением. Лишь под утро Ланс опомнился и подумал, что не стоило ему соглашаться и отдавать сына, да только слов было уже не вернуть.

Граф не мог сдержать изумления, но обещание есть обещание, и пришлось ему выдать Бланку за странника-шевалье, да ещё и наследником его сделать. Ланс д’Олерон поселился в новом замке, который назвал Монтендр. А потом родился у него сын – и пришёл демон.

– И он сумел угадать имя? – недоверчиво спросила Жанна, думая, что история слишком уж слащава и красива, как дурацкая баллада, и что истина, скорее всего, изрядно отличается. – Как он обманул демона?

– Ну, это просто, – сказал Жан. – Ланс взмолился самой Дердаэль, и та ответила ему. Тогда мой предок и заключил с ней сделку – он отдал всю свою удачу в обмен на имя. Девять раз приходил демон, и на девятый Бланка назвала нужное. Демону пришлось оставить первенца. Что и хорошо, ведь иначе на свете не было бы ни меня, ни моего брата.

– Но что за имя он назвал?

Жан ухмыльнулся.

– Если бы не ангел удачи, никогда бы Ланс не отгадал его, а ведь если подумать, ларчик открывался просто: искушал рыцаря демон, больше всего в этом преуспевший – Азазель.

– А что случилось с Лансом?

Жан помрачнел.

– Через три года после рождения сына он упал с лошади и свернул себе шею, – сказал он. – Он ведь отдал всю удачу, и Дердаэль оставила его. Увы, иногда приходится жертвовать всем во имя близких... – он вдруг замолчал и показал на окно.

Ни малейшего движения Жанна не увидела в желтоватой ночной мгле, и всё же будто закралось что-то в душу, обдало её ледяным страхом и поползло обратно. А потом облака разошлись, улицу осветила растущая луна, и она увидела.

Из мрака выплыла мрачная фигура, человек в длинном плаще с капюшоном. Белая клювастая маска скрывала лицо, а в руке покачивалась лампада, среди медных стенок которой бился голубой огонёк. Жанна вздрогнула – таким же огнём горели свечи в мире за Гранью. Медленно она встала и подошла к окну, уткнулась в холодное стекло, глядя, как призрак проходит дальше по улице, шаркая, точно старик. Лампада в его руке мерно вздрагивала при каждом шаге, то и дело норовя погаснуть.