Долгая полночь (СИ) - Скумбриев Вадим. Страница 20

– Звала, Изгоняющая? – с улыбкой спросил он, остановившись. – Глупый поступок. Меня больше, а ты слишком далеко.

Жан шагнул вперёд, но одержимый жестом велел ему остановиться.

– Стой на месте, братец, не то я нападу, – сказал он. Жанна отметила про себя это «я». – И смирись с тем, что настоящего Луи уже не увидишь. Я бы, наверное, даже пожалел тебя и вернул брата, но... искать другое подобное тело пришлось бы очень, очень долго. Вы, мессиры, очень интересные люди. Связь с демоном, замок, построенный потусторонними силами... Ну да ладно. Я предлагаю тебе сделку, Изгоняющая.

– Впервые вижу духа-торговца, – ответила та, подумав о Хорсе. – Впрочем, говори. Хуже не будет.

– Я предлагаю тебе уйти. Развернуться, сесть на свою лошадку, взять телохранителя и поехать прочь в Париж. Здесь тебе делать нечего. Видишь? Я добрый. Скажешь «да» – и я уйду. Всем десятком. Скажешь «нет» и... кто знает, что случится иначе?

– Знаю я, – тихо ответила Жанна. – Ты подохнешь, призрак, оставишь этого человека и никогда больше не вернёшься – ни сегодня, ни через сто лет, потому что возвращаться будет некому.

– Ты не сможешь приблизиться, Изгоняющая, – уже не так спокойно сказал одержимый. – А без этого ты меня не изгонишь.

– У меня есть те, кто с удовольствием поможет в этом деле.

В тот же миг вперёд метнулся Жан. Махнул мечом, парируя выпад одного из йоменов, пригнулся, уклоняясь от удара второго – и, словно таран, врезался в Луи д’Олерона, сбивая того с ног.

Лязгнула сталь. Упал Сэм, получив шестопёром по голове, хрустнул баклер[1] Джека, кто-то из одержимых бросился к Жанне. Колдунья отшатнулась, но возникший вдруг рядом Берт вскинул меч, встречая противника сильным ударом, и через мгновение тот валялся на земле. Не прекращая движение, громила повернулся, крутанув клинком над головой, и ещё один йомен, получив в лицо отточенным лезвием, рухнул на колени.

– Назад! К могилам! – бросил Эвен, принимая на щит удар фальчиона. На него наседали сразу трое врагов, стараясь обойти и достать клинками Жанну, но это было всё равно, что пытаться обойти горную реку.

Одержимые, забыв обо всём, рвались к колдунье.

Сэр Джон отразил вражеский меч перекрестием поллэкса и шагнул вперёд, вбивая острие противнику в грудь. Берт, вращая мечом, точно мельница, крошил йоменов одного за другим, пробиваясь к барахтающимся на земле братьям д’Олерон. Жан уже восседал верхом на брате, но этим его слава и закончилась – одержимый бился, точно берсерк. Лишь помощь Берта, ухватившего Луи своими медвежьими лапищами, позволила Солнечному рыцарю встать на ноги.

Он не уступает по силе одержимому, – вдруг подумала Жанна и тут же отбросила эту мысль.

Последний раз чавкнул меч Джека, добивая упавшего, и наступила тишина.

Медленно, стараясь унять кипящую от схватки кровь, Жанна подошла ко всё ещё лежащему Луи. Берт крепко держал уже не пытавшегося сопротивляться одержимого, небрежно навалившись коленом тому на грудь. С другой стороны подошёл Жан.

– Делайте своё дело, – сказал он. Жанна молча положила руку на голову одержимому – и увидела, как вспыхнули его глаза.

– Кто ты такой, дух? – тихо спросила она. – Зачем тебе всё это нужно?

– Разве имеет смысл отвечать, Изгоняющая? – он хрипло засмеялся. – Разве ты пощадишь меня тогда?

Жанна покачала головой.

– Очисти душу. Если такие, как ты, ею вообще обладают.

– Меня призвал демон. Демон, Изгоняющая – ты, должно быть, понимаешь, что это означает. Слышал, ты умна. Теперь увидел сам. Значит, тебе этого хватит.

– Скажи своё имя, – проговорила колдунья.

– Имя? – он вновь рассмеялся, булькая, словно кто-то рассёк ему горло. – Имя... Спроси его у прялки! Вир-вир-вир, вир-вир-вирлуве... Вирлуве! Меня зовут Вирлуве!

– Покойся с миром, – тихо сказала Жанна, и Луи д’Олерон закричал.

Ей не впервой было видеть обречённость в глазах одержимого, и всё же что-то сдвинулось сейчас в сознании.

– Он жив? – голос Жана казался каким-то потусторонним, и впервые за всё время Жанна услышала в нем дрожь.

– Да. – Жанна положила руку на шею лежащего рыцаря. – И я больше не чувствую в нем духа.

Луи застонал. Жан немедля оттеснил Берта, склонился над братом. Тот открыл глаза – и тут же снова зажмурился.

– Несколько дней будет больно, – сказала колдунья. – Но это не такая уж большая плата за исцеление.

Жан поднялся – и опустился перед ней на колено, склонив голову.

– Распоряжайтесь мною, госпожа, как вам будет на то угодно, – сказал он, и Жанна знала, что это не пустые слова. И всё же думала она сейчас не об этом.

Вир-вир-вирлуве, сказал уходящий дух. Жанна готова была услышать много имён, но не это – она никогда не слышала о таком. Вот только почему так бледен Жан? И ответ пришёл сам: Солнечный рыцарь знал, кого только что убила Жанна. Знал он и смысл причудливых слов о прялке, которых не поняла колдунья.

И знание это напугало его так, как не могло напугать больше ничто.

– Если вы переживёте чуму – я воспользуюсь этим, – с трудом заставив себя сконцентрироваться, ответила колдунья. Дело сделано, и какая ей разница теперь, как звали поверженного духа? – А пока что не желаю задерживаться в этом городе ни одного лишнего мгновения.

Эвен молча пошёл в церковь за лошадьми.

Но надеждам её сбыться было не суждено. Когда усталые кони подъехали, наконец, к городской стене, Жанна поняла, что никуда она не уедет. Во всяком случае, в ближайшие несколько дней.

Перед запертыми, с опущенной решёткой воротами в ряд стояли алебардисты. У сторожки на деревянной колоде для колки дров со скучающим видом восседал Чёрный Бык. Увидев Жанну, он ухмыльнулся.

– Что это значит? – спросила колдунья, придержав коня.

И она знала ответ. Об этом говорил Хорсе, избавиться от этого предлагал Вирлуве – но она отвергла их предложения. И теперь расхлёбывает свой отказ.

– То и значит, Изгоняющая, – всё так же ухмыляясь, ответил рыцарь. – Ты остаёшься в Руайяне.

Жанна выругалась, нимало не стесняясь зрителей. Посмотрела на улыбающегося сэра Томаса Норроэуя – и от ярости у неё потемнело в глазах.

[1] Баклер – маленький кулачный щит.

Глава 8

Дому было лет двести. Старые камни вросли в землю, подёрнулись мхом, но даже на поверхностный взгляд казались ещё крепкими. Острая крыша с резным коньком нависала над входом, а в стенах виднелись бойницы, словно неведомый строитель возводил не дом, а небольшую крепость. Впрочем, при взгляде на стены в это охотно верилось.

Массивное бронзовое кольцо загрохотало о подставку, но дом так и остался мёртвым. Эвен ударил ещё раз, но лишь когда он уже совсем бесцеремонно забарабанил кулаком по твёрдому дереву, с той стороны донеслись ругань и шаркающие шаги.

— Кого ещё черти принесли! — дверь распахнулась, и Жанна увидела на пороге здоровенного парня в ливрее слуги. Парень был весьма раздражён и одет явно наспех. — Сказано же, лорд не принимает! Иди...

Договорить он не успел. И без того разъярённая колдунья нашла, наконец, на ком можно сорваться, что тут же и сделала — кулак её без замаха врезался слуге под дых. Когда же незадачливый привратник, охнув, согнулся, его настиг второй удар — на этот раз локтем по виску.

– Меня примет, – буркнула Жанна, не преминув пройтись по спине поверженного. Драться её учил сам коннетабль ещё в те времена, когда растерянная крестьянская девушка едва пришла в себя, оказавшись в королевском дворце. И хотя силой колдунья вряд ли могла поспорить со стальными мышцами Эвена, защитить себя она умела. Впрочем, как умела и врезать нахальному слуге, загородившему дорогу.

Очень быстро выяснилась и причина нахальства привратника – из-за двери выглядывала черноволосая девица в одной простыне, которую она прижимала к отнюдь не маленькой груди. Увидев гостей, девушка взвизгнула, но убегать не стала – видимо, некуда было.