Принцесса для деликатных поручений (СИ) - Шалюкова Олеся Сергеевна. Страница 22
Звякнул клинок. До дерева, вдохнувшего от ужаса и не выдохнувшего, осталось всего несколько миллиметров. Щупальца, атаковавшие встречно меня в тот самый момент, как я замахнулась кинжалом, были достаточно быстры, чтобы дотянуться до моего лица. Но не чтобы добраться до шеи.
И сейчас вся эта чёрная масса таяла на моем кинжале без остатка, разве что некоторое зловоние пошло, но от него быстро избавилась королева.
Всё?
Разобрались?
Ну, а Медное-то дерево кому помешало? Что это была за гадость? И вообще, у меня получилось или как? Скажет кто-нибудь?
Ага. Сама уже вижу. Получилось.
Встрёпанная призрачная девушка, похожая больше всего на воробья, налетела на меня вихрем.
– Ты! Ты! Ненормальная! Ты что сделала? Ты что сотворила?!
– Полагаю, избавила тебя от той гадости, которая что-то там с тобой делала, заодно тебя запечатывая. В чём именно я была не права? – уточнила я, взглянув на лезвие кинжала, продолжающего медленно таять. Это так получается, что сейчас лезвие вообще пропадёт, и мне останется только рукоять на память? Оригинальный подход к делу. Не сказать, что это был мой любимый кинжал, но… С такой зачаровкой он у меня был единственным. Как и единственным он был, состоящий целиком из серебра. Мдя, а если бы я била сталью? Она бы испарилась быстрее, чем я дотянулась бы до сердца твари?
– Ты меня вообще слушаешь? – продолжила разоряться хранительница дерева. – Ооой! Я с кем разговариваю?!
– Не со мной, – отозвалась я, поднимая голову и разглядывая «Воробья». Что-то в них было общее. В этих… трёх девушках-хранительницах. Что-то такое… Едва уловимое.
Хранительница махнула на меня рукой, повернулась, увидела Цитандеру и расцвела в счастливой улыбке:
– Дита!
– Здравствуй, Дерина, – прошептала эльфийка, протягивая ладони. – Я уже думала тебя и не увижу больше.
Ладони соединились.
Молнии не громыхнуло, небеса озаряться тоже не стали, но от женских рук распространилась волна: эмоций, чувств, мыслей, памяти.
Они были знакомы. Ещё в прошлой жизни. Я знала это своей ведьминской сущностью так, словно передо мной это было написано в книге. Ещё до того, как Дерина стала хранительницей Медного дерева и его олицетворением. Их даже подругами назвать нельзя было. Эти двое были друг для друга большим. Но сколько Цитандера не звала – Дерина ей ни разу не откликнулась, и сколько не кричало само Медное дерево, до королевы эльфов долетали только отголоски.
А моё ведьмино принцесство влезло прямо в середину происходящего, потопталось и… И что и то?
Дальше-то что?
Понимая, что если не спрошу, мне никто ничего не ответит, я уточнила:
– Скажите, пожалуйста. Дальше-то что?
– Ничего, – сообщил мне Шевани, грациозно поддержав под локоток, когда земля неожиданно качнулась, а я начала заваливаться. – Жить будем.
– Вот так же, как сейчас?
– В чем-то лучше. Королева не даст в обиду свою подругу. Медному древу больше ничего не угрожает.
– Так. Ага. Пока они в трансе… Я правильно поняла – обмениваются последними новостями, а заодно и магией?
Взгляд эльфа стал немного изумлённым.
– Ты умна. Но об этом мы знали. Но ты ещё и догадываешься о том, о чем в силу воспитания и рождения не должна иметь ни малейшего понятия.
– У меня было три года, – даже не обиделась я. – Я постаралась выучить как можно больше.
– Значит, Таирсский дом ожидают сюрпризы. Я тебе помогу перебраться к столу, не возражаешь?
Вежливый какой! Возражаю ли я? Да тут мою тушку волоком можно тащить, я и слова не скажу! А вот на руки не надо. Не пойму.
«Принцесса на горошине», – фыркнул внутренний голос.
«Тогда уж на кинжале», – не согласилась я. – «Он под подушкой у меня куда чаще».
«Тьфу! И это принцесса!»
«Для деликатных поручений, попрошу занести в протокол».
«Оно у тебя пока такое первое!»
«Но ведь и принцесса я всего ничего».
Внутренний голос не нашёлся, что мне возразить, затих.
Шевани, наблюдающий за мной с интересом, помог перебраться к столу.
– Это надолго, – бросил он взгляд на свою королеву. – Хочешь поговорить о чем-то?
У меня были вопросы. Много, действительно много, но все они были настолько дёрганные, что даже было стыдно их задавать один за другим.
Эльф, словно понял, что у меня на душе раздрай, улыбнулся, протянул руку и подтянул ближе графин с тёмно-рубиновым вином, в котором словно бы запутался серый стержень. Легендарное вино с дымком. Производится только эльфами, а свалить может с капли даже слона. Все зависит от того, с какими чувствами это вино наливают.
Пахла чаша, в которую Шевани бухнул добрую треть бутылки (а себе чуть-чуть!) рябиновым дымом, пилось легко, а удавка на шее немного расслабилась.
– Давай по порядку, – предложил мне мужчина. – И на «ты», и просто Шевани. Редко к нам такие как ты заглядывают.
– А я вообще редкий зверь, – хохотнула я от души. – Непонятно, где вожусь, но если нагряну – наступает лёгкий песец. Ради разнообразия – вообще всем.
– Истинная принцесса Таирсского дома.
– Хорошо хоть не исповедую принцип «бей своих – чтобы чужие боялись».
На этот раз коротко хохотнул Шевани. Эльфу фраза пришлась по душе.
– Итак?
– Итак… – отхлебнув для храбрости… Мне показалось или на этот раз вино пахнуло вишнёвым дымом, а на языке осталась терпкая кислинка?! – Вопрос первый. Личный. Давно не даёт мне покоя. Вы… знаете же, что я из иного мира?
– Безусловно.
– Тогда не удивитесь. Меня интересует явление замещения связей. Как мне говорили, при перемещении закрываются родственные связи и связи личные. Чем хорош такой перенос, и чем он плох? Должны же быть какие-то отрицательные эффекты в этом интересном магическом явлении?
– Насущный вопрос, – понимающе улыбнулся Шевани. – Попробую немного объяснить. Не сказать, что это очень популярная сфера, но в некотором роде, я знаю её.
– Знаете?
– Да. В своё время… Да что там, пятьсот сорок восемь лет назад, на Альтане появилась девушка из другого мира, чудесная умница, которая стала моей женой. Поэтому я изучал этот вопрос на практике. В том числе и чем хороши эти связи, и чем нет. Родственные связи и связи … носящие любовный интерес – отличаются друг от друга. Родственные связи просто замыкаются на наиболее подходящем человеке или не человеке и со временем перестраиваются. То есть, они гибкие по своей структуре. Если изначально, ты видишь в объекте, на который замыкается «узел», только отпечаток из прошлого, то со временем отпечаток исчезает. Ты видишь и любишь того человека, с кем оказываешься связана. Далеко за примером ходить не надо. Все заинтересованные знают, что принцессу Таирсского дома обожает младший брат – принц Дайре. Ты тоже его любишь?
– И люблю, и обожаю, – легко призналась я.
– Вот. Именно. Достоинство связей «семейных» – то, что они гибкие. А вот любовные связи не перестраиваются. Они до самого конца несут в себе отпечаток прошлого. Если любовь была обречена на провал там, то и здесь будет то же самое. Даже если ты искренне полюбишь человека здесь, счастья с ним тебе не видать никогда. Потому что где-то подсознательно будет жить ощущение того, что это ложная любовь, фальшивое чувство.
Поднеся чашу с вином к губам, я серьезно задумалась.
Я помнила, как звали человека в моем старом мире, но и всё. Он сам давно стал глянцевой бумажкой, оставшейся в моей памяти лишь несколькими цветными росчерками. Занавески на окне, яркие подсолнухи в поле, чашка с кофе на столике, забытая рубашка на тигровом покрывале. Мелочи.
Но что-то мне подсказывало, что любовь там была совсем несчастливой. Не могла она прийти к удачному концу. Значит, по логике вещей, любовь здесь, кого бы я не «полюбила», тоже удачей закончиться не могла. Та самая, замкнутая. Она была обречена, я была обречена в своих чувствах с Раулем с самого начала… Да. Не самое приятное ощущение.
– Есть кое-что ещё. Принцесса Таирсского дома, – серьёзно спросил Шевани. – Какому богу или богине ты несёшь дары и поклоняешься?