Раминар (СИ) - Левская Яна. Страница 53

   Разбирательства вокруг "Синего Винограда" и его странных постояльцев продолжались вплоть до вчерашнего утра, когда честнАя компания покинула город под хмурыми взглядами доследчиков. Таинственную женщину-сову не нашли. Наличие пяти трупов, оставшихся после потерпевшей полный крах вылазки ловчих, кое-как удалось оправдать самозащитой. На руку защищавшимся сыграло то, что братство фанатиков законным формированием не являлось, и сам факт его существования был источником головной боли для кардерии любого города, куда ловчие с бухты-барахты наносили визит. Так что ночной рейд по зачистке возможного логова оборотней с точки зрения закона был расценён, как нападение с предумышленным нанесением вреда здоровью. Короче говоря, у кардов не было никаких оснований для задержания горстки чужаков и сына трактирщика, вдруг решивших покинуть город. Отсутствие доказательств, однако, не могло развеять тень сомнений и домыслов. Так что в кардерии были совсем не в восторге от того, что приходится отпускать мутную компашку на все четыре стороны. Если бы у них появились хоть какие-то зацепки, то унылое возвращение в Юрр под конвоем путешественникам было бы обеспечено.

   Из-за поворота в двух сандах дальше по дороге показался Халахам. Не доехав до фургончика, он развернул и придержал коня, поджидая, пока не поравняется с кузнецом и ребятами. Перехватив тревожные взгляды, он коротко обронил:

   - Без паники.

   В это время один из кардов пришпорил коня и догнал обоз, крикнув на скаку Каиларе, которая правила второй повозкой, чтобы свернули на обочину и дали дорогу карете. Повторив требование ехавшим впереди, он сам увёл коня в подлесок и перешел на рысь. Грохот колес почти затих - черный экипаж сбросил скорость. В итоге ему пришлось и вовсе остановиться, поскольку впереди началась возня с поиском ровного участка, куда можно было бы завернуть, не застряв самим в скрытой канаве. Вынужденная задержка явно не пришлась кардам по душе. Возница тихо переговаривался со спутниками, а те косились на неуклюжие маневры гружёных походным скарбом повозок. Один спешился и подошел к карете. Отодвинув заслонку и открыв узкое окошко, он мельком заглянул внутрь, тут же вернул заслонку на место и спешно присоединился к товарищам. Запрыгивая в седло, он что-то глухо пробормотал. В ответ последовало два кивка.

   Почувствовав облегчение от того, что эти трое примчались не по их души, Эрикир с чистой совестью дожевал пирожок и теперь рассматривал кардов. Они показались ему слишком напряженными и нервными для людей, выполняющих рутинную работу. Судя по наглухо закупоренному экипажу, внутри томился какой-то преступник, причем не из простых - кто на обычного босяка будет выделять карету! - какая-то большая шишка. Проштрафился - и теперь получает по заслугам. Эрикир пару раз видел, как по Юрру проезжали черные экипажи с молчаливым эскортом.

   В карете кто-то замычал - так, будто во рту у него был кляп. Внезапно раздался гулкий стук, и повозка покачнулась на заскрипевших рессорах. Заключенный ударил в стенку со своей стороны. Карды вздрогнули и уставились друг на друга. Когда за первым ударом последовал второй, а за ним ещё и ещё - так что крепкое дерево загудело и пару раз угрожающе треснуло - двое на конях спешились и двинулись к карете.

   Рядом с Эрикиром остановилась Лайлин, с испугом глядя на раскачивающийся в стороны экипаж и беспокойно всхрапывающих коней.

   - Ничего себе. Вот разошелся...

   - Наверное, особо опасный. По-моему, ему даже рот тряпкой заткнули - слышишь, как мычит?

   - Да уж, - Лин угрюмо смотрела, как один из кардов открывает замок и отодвигает щеколду на дверце. - Что он собрался делать?

   Эрикир пожал плечами.

   Кард вытащил из чехла на поясе короткий нож и зажал его в ладони рукояткой вниз. Отворив дверь, он бросился внутрь. До наблюдателей донеслись звуки борьбы, а потом несколько глухих ударов, сопровождаемых хриплыми вскриками. Через минуту кард выбрался наружу и вытер рукоять о полу плаща, убирая нож на место. Щеколда вернулась в паз, щелкнул замок. Карета больше не раскачивалась. Внутри не было слышно ни шороха.

   Эрикир поспешно отвернулся, схватив Лин за руку и притягивая к себе.

   - Ток не смотри туда. Сдается мне, это хреновые карды. Очень, очень хреновые.

   - То была кровь!? Что он вытер о плащ?

   - Не хочу об этом думать.

   - Дорога свободна, господа! Прошу вас, - Халахам помахал рукой, привлекая внимание кардов. Улыбаясь во весь рот, он проводил глазами тронувшуюся с места карету и всадников, пристроившихся позади неё, а потом приблизился к замершим на обочине ребятам.

   - Не стоило так на них пялиться, - мигом посуровев, Халахам смотрел на обоих, ожидая, когда встретятся взгляды.

            Лин прислушивалась к затихающему вдалеке грохоту, надеясь и боясь услышать стоны узника. Жив ли он вообще?

   - Вы видели?

   - Я все видел, Эрикир.

   - И такие вот сволочи околачивали порог трактира битый месяц! Надо забрать отца и братьев с собой! Давайте вернёмся!

   - Эти люди не были кардами... Лайлин, не пытайся увидеть то, что потом будет тебя мучить, - Халахам положил руку девушке на плечо и заставил посмотреть на себя.

   - Как вы узнали?

   - Догадался, - прозвучало язвительно.

   - Не карды?!

   Эрикир подался вперёд, заглядывая в лицо Халахама.

   Тот лишь покачал головой.

   - А в карете, значит... - Эри осекся и поджал губы.

   - О, силы небесные! - Лайлин сбросила руку с плеча и, расстроенная, направилась к фургону. Через пару шагов она оглянулась. - Вы можете что-то с этим сделать?

   Халахам вопросительно изогнул бровь.

   - Вы с Алестаром шутя их раскидаете! Подумаешь, какие-то три хмыря!

   Эрикир покосился на мужчину. Тот молчал, не сводя глаз с умоляюще глядевшей на него девушки.

   - Халахам.

   - Я не рыцарь в сверкающих доспехах, чтобы протягивать руку помощи всем, кого встречу на пути.

   - Вы намного добрее, чем пытаетесь здесь изобразить.

   - Нет. Ты не знаешь меня.

   - Но...

   - Нет.

   - Да провалитесь вы в яму к грызущему! - Лайлин резко развернулась, разметав подол платья, и, дойдя до фургона, забралась внутрь, задернув за собой полог.

   Эрикир уныло поплелся к повозке Каилары.

   Подошел к концу второй день их путешествия. Впереди лежал долгий путь - Халахам вел людей к Азг-Керуаг - к Туманным горам. Там они должны будут встретиться с Одором. Внятного ответа на вопрос, кем был этот Одор, Лайлин так и не добилась. По смутным намёкам и оговоркам она лишь поняла, что вместе с загадочным знакомым Халахама будет ещё один человек. Человек, обладающий той же силой, что и они с Эри - такой, которая не нуждается в подпитке за счёт подмастерий-источников. Ведьма так и не явилась с повторным визитом. Месяц настороженного ожидания, месяц разбирательств с кардерией, месяц, в течение которого всем вовлечённым в историю пришлось смириться с грядущими необратимыми переменами, месяц долгих, трудных разговоров - это был отрезок времени, о котором не хотелось вспоминать.

   Лайлин выбралась из фургона, стараясь не потревожить спавших Айхела и Каилару. Зябко передёрнув плечами и плотнее запахнув шаль, она присела на подножку и осмотрелась в поисках Алестара или Халахама. Один из них должен был нести дозор где-то неподалёку.

   Покинув трактир и отправившись в путь, Халахам признал тот факт, что ведьма оценивала собственные силы не так высоко, чтобы повторить нападение на Эрикира в его и су-волда присутствии, но это ещё не отменяло той опасности, которую представляла собой Шеа. Лайлин не знала ничего об этой женщине, не знала, каким образом связаны были все трое. Очевидным оставалось лишь одно - более чем прохладное отношение сторон друг к другу. Не вытянув из Халахама ни горстки информации, девушка как-то раз подобралась с вопросами к Алестару, но то, как изменилось его лицо при одном упоминании имени Шеа, отбило у Лайлин всякое желание копаться и дальше в этой тайне, покрытой мраком. Эрикир вообще немного робел в присутствии Халахама и уж точно не знал, как подступиться к молчаливому Алестару, который имел вызывающую у спутников озноб привычку передвигаться бесшумно, порой, скользя суровой тенью следом за тобой и возникая словно бы из ниоткуда. По этим простым причинам в роли источника сведений для них с Эрикиром выступала Лайлин. Однажды она возмутилась по поводу того, что располагая возможностью чтения чужих мыслей, он мог бы давно взять инициативу на себя и заняться поиском ответов на вопросы. Эрикир разобиделся и долгое время избегал разговоров на неприятную тему. Лайлин понятия не имела, что своим предложением бередит старую рану, пробуждает в нем сожаление об упущенном времени и досаду из-за возникавших теперь на тренировках трудностей. Эрикир остро реагировал на неудачи и приходил в отчаяние от того, что продвигался вперёд со скоростью престарелой улитки. Каилара каждый день сгоняла с него по семь потов вот уже последние недели три, а результаты так и не улучшились. Если на восковой дощечке, повернутой тыльной стороной вверх, было написано "бергамот", то Эри называл что-то вроде "бегемот" или "обормот" - близко и в то же время совершенно не то. Сама Лайлин также упорно работала над собой под наблюдением Халахама. В ту ночь, когда впервые применила силу для нападения, она смогла разглядеть световые тела людей, как назвал их Халахам - "ликады"*, без обычной полуминутной подготовки и сосредоточения, а так же сохранив привычное зрительное восприятие. Теперь она училась сознательно повторять проделанное ею в трактире. Успехи на данный момент были не велики, и контролированным использованием силы то, что получалось у Лайлин, пока назвать было сложно. Сама же она стремилась как можно быстрее перейти к загадочным тренировкам "без объекта лечения", о которых Халахам говорил ей. Только в ответ на нетерпеливые просьбы и вопросы, мужчина, в конце концов, заявил, что сперва необходимо научиться видеть то, что лежит на поверхности, а уже потом зарываться в глубины неизведанного. В отличие от неусидчивого и откровенно ленивого Эрикира, готового, сославшись на скуку, бросить начатое, Лин упорно продолжала биться головой о стену, с мрачным удовлетворением замечая, как по стене расползаются тоненькие трещины.