Я с тобой (СИ) - Грау Герда. Страница 16

- Ему и не надо. С точки зрения ваших ты обычный псих с голосами в голове, здесь умеют с такими справляться, не вникая в их вопли. Почки отобьют разве что, да пары зубов лишишься.

- Так что, сидеть и ждать? Ничего не делать?

- Тебе - ничего.

Вика замолчала, сунула в рот костяшки пальцев и до боли укусила их зубами, чтобы не спросить: «А тебе?». Слияние нарисовалось ей ужасной процедурой, в которой их с Доном засунут в центрифугу и хорошенько раскрутят, а когда вытащат... Ее воображение тут же изобразило кровавый фарш, которым чьи-то волосатые руки в обводах белого халата набивают вскрытый череп. Картина была более чем ужасна, и она не выдержала.

- Как происходит это слияние? - спросила она. - Ты когда-нибудь видел его?

- Нет.

- А хотя бы предположить можешь, как оно делается?

Она не очень рассчитывала услышать ответ, но Дон почему-то решил ответить:

- Наверное, сначала пьешь стимулятор и какое-то время, пока мозг активируется, вспоминаешь свое прошлое в красках. А потом, скорее всего, начинаешь видеть чужое прошлое в подробностях.

Вспомнив кое-какие картины из своего прошлого, Вика покраснела. Она и сама старалась о них забыть, а тут придется показать постороннему, хотя бы ту же вечеринку у Машки, она тогда не знала, что нельзя водку запивать сангрией, в ней и градусов-то почти не было, в этой проклятой сангрии, а что вышло? И что о ней будут думать после этого?

Она отчаянно потрясла головой.

- А потом?

- Потом, по моему, должен наступить период отключки, пока нейроны выстроятся в новом порядке и мозг приспособится, а когда придешь в себя, ты уже будешь не ты. Если сознания хоть в чем-то похожи, слияние должно быть гладким; если конфликтуют, тут никто не предскажет, чем все кончится. Может быть, даже смертью одного из участников.

Вика поежилась. Она думала иногда о смерти, но больше так, умозрительно, в качестве крайней меры при неприятностях. Превратиться в окоченелый труп с биркой на ноге ей никогда не хотелось, особенно в морге психиатрической больницы.

- А больно это, как ты считаешь?

- Вряд ли, - подумав, ответил Дон. - В мозгу нет болевых рецепторов.

Вика выдохнула с облегчением. Тогда все не так страшно, раз без центрифуги и боли. Во всем надо уметь видеть и положительные стороны. Ну чужое прошлое, ну что такого?

- А как ты думаешь, после слияния я буду знать о тебе все? И как ты выглядишь - тоже?

- Нет.

Вика поморгала. Это не укладывалось в нарисованную картину проникновения в чужое сознание, разве что в прошлом Дон никогда не смотрелся в зеркало и не знает, как выглядит. Но это невозможно, сказал же он ей при встрече, что выглядит нормально и даже цвет волос какой-то пытался указать, значит, свое отражение видел, а сейчас соврал.

- Почему?

- У нас не будет с тобой слияния, - отрезал Дон.

- То есть? - обалдела Вика.

- Скажешь ему, что я выбрал второй вариант. Или дашь мне возможность сказать самому.

- Ты рехнулся? - завопила она. - Кузьма - это смерть, ты что, не понял? Ты в нем умрешь!

- Я не идиот.

Услышав свое имя, Кузенька заулыбался, чем вызвал у Вики желание двинуть ему по зубам, хотя бедный больной не был ни в чем виноват.

- По-твоему, в нем лучше, чем со мной? Я тебе настолько осточертела, что ты готов залезть в этого мутанта и там утопиться? Вот спасибо, знала бы раньше...

- Послушай меня, - рявкнул Дон, и Вика вздрогнула и притихла. - Слияние - не ваша тупая свадьба, после слияния не будет никакой тебя, понимаешь? Тебя не будет. Мое сознание захватит и подчинит твое за семь восьмых секунды. Ты что думаешь, я пилот потому, что умею хорошо залезать в машину перебросок и кнопки жать? Да я могу пилотировать четыре тысячи типов болидов с уникальным рисунком сознания, и ни один меня не обнаружит, если я этого захочу, даже когда будет выполнять мои распоряжения. Любые мои распоряжения - и оставаться при этом в полной гармонии с собой и окружающим миром, вне подозрений для окружающих. Нас так тренируют, понимаешь? Мы делаем этот захват на автомате, ради собственной жизни. На активный мозг такой захват - это как кислоту вылить на ладонь, сожжет все папилляры нахрен. Для тебя я хуже, чем Кузьма для меня. Вальдех знает это, поэтому он ничем не рискует, а Антон форменный кретин.

Сказанное оглушило Вику, но вместо страха перед слиянием в ней появилось странное чувство восхищения и гордости за Дона. Получается, он не врал, когда сказал, что крутой, а она даже не нашла времени расспросить, в чем это выражается. Опасен...

- Но ты ведь со мной уже сколько времени, а я все еще я, - робко заметила она.

- Я тебя не пилотирую, - уже более спокойно ответил Дон. - Я только нахожусь внутри тебя, это большая разница. И хватит об этом.

- Дон...

- Я сказал - хватит.

Вика замолчала. Согласиться с его выбором было против всего, что она представляла себе о жизни. Но какой может быть тут еще выход? Антон прав, она полная дура, умный человек сообразил бы, как выйти из ситуации, или придумал бы как сбежать, а она только может сидеть и ждать, пока санитары придут ее связывать и пичкать проклятым зельем. Или не пичкать, а как там будет при пересадке Дона в Кузьму? Ее запихают в какой-то реактор? Господи, ну почему она ходила на курсы английского и фитнес вместо того, чтобы записаться на развитие мозга? Ей за всю жизнь ни разу не пришло в голову, что ее интеллект отстает по сравнению с другими. Всегда хватало же, на работе и там, для другого. А вот и не хватило. В кино хорошо, там пьют чудесную сыворотку и становятся...

Пьют чудесную сыворотку...

Она сунула руку в карман и вытащила пузырек. Нейростимулятор, конечно. Она точно дура. Если даже Кузьма после капли очухался, то ей достаточно маленького глоточка, чтобы ее мозги заработали посильнее.

- Ты что делаешь? - закричал Дон.

Но Вика налила чайную ложку раствора себе на ладонь и, запрокинув голову, заставила отраву стечь в горло.

18. А напоследок я скажу...

Сначала она ничего особенного не почувствовала, кроме горечи, от которой рот наполнился вязкой слюной. Странно, что Кузя так радостно лакал эту дрянь... А потом ей стало тепло и безразлично-весело.

- Ненормальная, - затихая, орал на нее Дон где-то далеко-далеко. - Засунь пальцы в рот, немедленно...

Но в кои-то веки его вопли на нее не подействовали, Вика перестала его слушать и сосредоточилась на своей задаче. Как должны выглядеть по ощущениям простимулированные мозги? Наверное, сыпать чертовой уймой решений задачи, но ее мозги ничем таким не сыпали. Почему-то отчетливо-ярко вспомнились только стекла в машине, которая их везла, такие белесые и плохо прокрашенные, точно их кистью мазали, а ведь в автомобилях давно используют пленку на стеклах. Стекла - и что? Что ей от этого? После этого на нее наплыла картинка поликлиники с ее ресепшен-стойкой и плиточным полом. Пол был серый, выложенный квадратами, и межшовая затирка казалась черной. Вика не хотела смотреть на плитку, но пересечение черных линий гипнотизировало, и она на некоторое время позволила втянуть себя в их переплетение. Швы оказались коридорами, по которым можно было кататься со свистом, точно по желобам, и она каталась, пока не вспомнила, что сейчас не время смотреть глюки, поэтому усилием воли оторвалась от очередной ловушки, подстроенной мозгом. Ее видения обрели предметность, в которой она узнала кабинет врача по имени София. Он оказался ей знаком от зеркала возле двери до белой клеенки на кушетке, а ведь она была уверена, что почти не запомнила его, значит, зелье действует, но в каком-то реверсивном режиме (что это такое?).

София все поправляла и поправляла прическу, движения были нервными, как будто она старалась занять чем-то руки, чтобы не показывать их дрожи, и Вика сосредоточилась на ее шевелящихся губах. София говорила много, и сначала Вика решила, что угадывает слова по движению рта, но потом поняла, что мозг эхом подсказывает их за долю секунды до того, как София закончит слово. Словно они двигались в разных плоскостях и воспринимали сказанное тоже по-разному - София произносила слово, Вика видела образ. И образы эти были тоже странными.