Мужчина не моей мечты (СИ) - Ардова Алиса. Страница 6

Что такое заготовка, я поняла уже через несколько минут, когда меня облачили в платье, оказавшееся не по росту длинным и слишком широким. Пока я растерянно хлопала ресницами, служанка извлекла из стоявшей неподалеку шкатулки подвеску — тоненькую цепочку с продолговатым, матово посверкивающим серым самоцветом — и надела ее мне на шею. Одежда заискрилась, словно сотканная из миллиона крохотных огоньков, на несколько секунд подернулась дымкой, а когда пелена рассеялась, я увидела, что теперь наряд сидит на мне идеально, плавно облегая фигуру и выгодно подчеркивая ее достоинства.

Прекрасно!

— Ужасно, — вторила моим мыслям Дора, порывисто прижимая к груди руки. — Как же все-таки ужасно, что с камнями Убгара нельзя носить украшений, госпожа. Вы ведь леди, а я не могу вплести вам в волосы ни одной даже самой тоненькой нитки жемчуга.

Продолжая сетовать, она усадила меня перед зеркалом, подала туфельки в тон платью и начала причесывать.

Неопределенно передернула плечами — пусть считает, как хочет. Лично мне нравился таинственно мерцающий серебристый артефакт, и я ни секунды не переживала из-за отсутствия вычурных колье, дорогих сережек или браслетов. Но графиню Ольес, судя по всему, этот факт должен был очень огорчать.

— Завтрак, Дора, — напомнила мягко, едва служанка заплела волосы в косу и короной уложила их на голове. Девушка мгновенно прекратила причитания и резво устремилась к красиво сервированному столику, спеша отодвинуть стоявшее перед ним кресло.

Белоснежная скатерть, кремовые салфетки, изысканная, декорированная тонким золотистым узором посуда. На тарелках — тонкие ломтики сыра и холодного мяса, хлебцы, необычного вида фрукты. «Арайи» — «вспомнила» название душистых сладких плодов. Мири их очень любила.

Мясо оказалось удивительно нежным и мягким, сыр — вкусным, диковинные фрукты — спелыми и сочными, хлебцы просто таяли во рту, а теплый напиток, налитый Дорой из высокого кувшина, пах медом и луговыми цветами. Так что из-за стола я встала в самом благостном расположении духа. Но сохранялось оно не долго — ровно до тех пор, пока в дверь не постучали.

— Его светлость просит графиню Ольес спуститься в его кабинет, — важно возвестил незнакомый мне чопорного вида мужчина. — Если миледи готова, я провожу.

И хорошее настроение мгновенно испарилось. Сердце подскочило и тревожно забилось где-то у самого горла. Нет, я понимала, что герцог непременно пожелает со мной увидеться. Он жаждал выяснить, что произошло в той чертовой лесной избушке, и до сих пор не допросил меня только потому, что я спала или лежала без сознания. Да и мне не мешало бы побеседовать со своим спасителем, осторожно разобраться, что к чему. Воспоминания Мэарин, конечно, неплохой бонус, но они мало чем помогли. Скорее всего, прежняя хозяйка тела о случившимся знала не больше меня.

Так что встречи не избежать, и чем раньше она состоится, тем лучше. Но так быстро? Я же еще не готова… И обязательно скажу что-нибудь не то… или сделаю… или спрошу… или…

Дора суетилась, расправляя складки платья и отряхивая невидимые пылинки, но я почти не замечала этого. Мысли витали далеко отсюда, рядом с моим черноглазым спасителем — его светлостью герцогом Саллером, бывшим женихом Мэарин Астон.

В гробовом молчании мы с посланником герцога прошли пустынными коридорами, спустились на этаж ниже и остановились перед закрытой дверью. Мужчина постучал, дождался ответа, а затем потянул за ручку, с поклоном предлагая мне войти.

— Прошу, ваше сиятельство.

Осторожно переступила порог кабинета, такого же строгого и сдержанного, как его владелец, и застыла, не решаясь шагнуть дальше. В комнате было тихо и довольно свежо. Странно, откуда взялся этот пробирающий до костей холод, на улице ведь тепло? Зябко поежилась, обхватив себя руками. Или меня знобит просто потому, что я нервничаю перед предстоящей встречей?

Быстро осмотрела просторное светлое помещение — книжные шкафы, незажженный камин между ними, диван, глубокие мягкие кресла у низкого столика, высокие окна, залитый солнечными лучами широкий письменный стол, — отыскала глазами герцога и, кажется, забыла даже, как дышать. Да, именно этого человека я встретила тогда в лесу. Этого, а не того, каким его представляла Мэарин.

Суровое, властное лицо, жесткий взгляд, рот с неожиданно чувственной нижней губой, сжатый упрямо и чуть надменно. Мужчина не казался ни мрачным, ни безнадежно угрюмым или отталкивающим. Опасным — да, но при этом интересным и невероятно притягательным. Шрам, который до дрожи пугал Мири, меня нисколько не беспокоил. Не понимаю, почему она так боялась этой узкой, едва заметной полоски на правой щеке?

— Гм… — раздалось позади сконфуженное, и только тогда я осознала, что мы с Саллером уже некоторое время стоим и сосредоточенно изучаем друг друга. — От меня еще что-то потребуется, ваша светлость?

— Нет, Талек, — после секундного замешательства отрывисто бросил герцог. — Иди. Если понадобишься, вызову. — Дождался, пока закроется дверь, и сухо предложил, делая приглашающий жест в сторону дивана: — Располагайтесь, графиня.

Вздохнула, как перед прыжком в ледяную воду, и медленно двинулась вперед, обходя мужчину по широкой дуге. Ни за что не сяду на этот диван. Вдруг ему придет в голову устроиться рядом? Подошла к самому дальнему из кресел, плавно опустилась на краешек сиденья и затихла — спина неестественно выпрямлена, руки аккуратно сложены на коленях, на губах легкая, ничего не значащая улыбка. Юная Красная Шапочка в гостях у страшного серого волка.

Саллер, легко разгадавший мой маневр, досадливо дернул уголком губ, но возражать не стал. Значит, я верно угадала — Мэарин присутствие жениха всегда смущало и напрягало. Она, как испуганный цыпленок, старалась держаться от мужчины на почтительном расстоянии, наверняка ужасно его этим раздражая.

— Как себя чувствуете, графиня?

Его светлость, видимо, чтобы понапрасну не тревожить излишне нервную девицу, демонстративно проигнорировал соседнее со мной кресло и расположился напротив, по другую сторону овального резного столика.

— Благодарю вас, — откликнулась вежливо, лихорадочно «припоминая», как Мэарин вела себя в присутствии будущего мужа. — Мне уже лучше

Слава богу, встречались они не часто. На балах, семейных обедах да обязательных официальных свиданиях-прогулках, где по большей части тоскливо молчали, уступая право говорить сопровождавшим их представителям семейства Астон.

Повисла пауза.

— Раз так, надеюсь, вы не откажетесь ответить на мои вопросы, — начал наконец Саллер. Судя по всему, он пришел к выводу, что светские церемонии соблюдены и от пустых слов пора перейти к делу. — Расскажите, что же все-таки произошло в тот день.

И герцог наклонился вперед таким быстрым хищным движением, что у меня пересохло во рту, а пальцы, судорожно сжавшись, вцепились в ткань платья.

— Трэй… граф Ольес подъехал к ограде парка, — выдавила я, пытаясь как можно точнее описать все, что узнала ночью. Воспоминания были отрывочными и непоследовательными, так что приходилось очень стараться, чтобы сложить их в четкую картину. — Я дождалась, пока все в доме уснут, потихоньку вышла и…

— Меня не интересуют подробности вашего побега, — небрежно отмахнулся собеседник. — Церемонию венчания тоже пропустите, к ней мы еще вернемся. Переходите сразу к тому, что случилось потом, после того, как вы покинули Древнюю обитель.

Я волновалась, до боли стискивала пальцы, сбивалась и начинала снова, а герцог слушал, не перебивая и никак не выказывая своего нетерпения. Потом начались вопросы. Неожиданные, неприятные, наводящие… Бесконечные…

— Что значит, не видели, кто на вас напал? Почему? — допытывался мой мучитель.

— Потому что и в самом деле не видела, — отбивалась я дрожащим голосом. — Я ведь уже говорила. Мы с Трэем ехали, целова… беседовали то есть, а потом раздался взрыв, и карета резко остановилась. Трэй хотел выйти, посмотреть, но вокруг вдруг появился такой странный желтый туман. Мне стало дурно, и Трэю тоже, он упал… Больше ничего не помню… только лошади… они так громко ржали… Очнулась я уже в той избушке. Вы что, мне не верите?