Звезды и Лисы - Устинова Татьяна. Страница 7
Ник посмотрел им вслед, вошел в подъезд и стал подниматься по закругленной лестнице.
– Вы в какую квартиру? – расплескав тишину, закричала из своей клетушки бдительная дежурная.
– В восьмую.
– А вас там ждут?!
– Нет, – сказал Ник, продолжая подниматься.
На каждом этаже было по три двери, и располагались они несколько в глубине площадки. Должно быть, дом строился так, чтобы жильцам в нем было покойно и просторно.
Он позвонил в восьмую квартиру и замер. Спине стало жарко и колко, как будто он смотрел вниз с большой высоты.
Ничего не произошло. Ник снова позвонил.
Внизу бабахнули чугунные двери лифта, клетка осветилась, и стал неторопливо опускаться трос.
Лифт причалил у него за спиной, двери вновь стукнули, и скрипучий голос с подозрением осведомился:
– Вы к кому, молодой человек?
Ник повернулся. Возле левой двери гремел ключами невысокий сухонький мужчина в светлом плаще.
– Мне бы… – Ник сверился с бумажкой, – Милютины здесь живут?
Мужик глянул на него остренько и с подозрением.
– Александр Аггеевич жил, да. Только умер. А больше никаких Милютиных тут нет.
– Извините, – сказал Ник, – мне очень нужно!.. Как вас зовут?
– Виктор Павлович, – представился человек в плаще, рассматривая Ника все более подозрительно. – С кем имею?..
– Галицкий Николай, – торопливо сказал Ник. – Вы… можно я у вас спрошу?
– Ну-с?
Тут вдруг обнаружилось, что спрашивать нечего. Кто такой Милютин? Почему он завещал нам свое имущество?
– Вы давно здесь живете?
– Позвольте, какое отношение это имеет к вам?!
– Никакого, – умоляюще заговорил Ник, – просто мне нужен Александр Аггеевич или его родственники!
– Да говорю же вам, он умер, а родственников нет и не было. Не знаю, я про них никогда не слышал!
– А… наследники? – брякнул Ник. – У него же остались наследники?
Человечек в плаще окончательно рассердился.
– Да вам-то что за дело до его наследников? Или вы страховой агент? Нет здесь никого с тех пор, как Милютина убили, квартира пустая!
– А где же?..
– Никого, никого нет! – закричал, наступая на него, мужик в плаще. – Уходите! А то вот позвоню… куда надо!
Ник сбежал по лестнице – снизу из-за перил выглядывала взволнованная дежурная, привлеченная шумом, – навалился на дверь и оказался на весенней улице.
Он вышел на бульвар, вдалеке возле памятника увидел давешнюю девчонку с мопсом, помахал им рукой – они не обратили внимания, – и не торопясь пошел в сторону машины.
…Вот что странно. Сосед Виктор Павлович сказал, что в квартире номер восемь никого нет с тех самых пор, как убили Милютина. Нету никаких родственников!.. Разве в таком случае квартира не должна быть опечатана?.. Как место преступления?.. Между тем печати на двери не было.
Впрочем, Ник плохо разбирался в этом!..
Человек, из окна провожавший его глазами, в это время торопливо набирал телефонный номер.
– Отделение? – заговорил он плаксиво, как только ответили. – Товарищ Мишаков?.. Товарищ Мишаков, это Селезнев беспокоит, сосед, сосед зверски убитого Милютина, помните, вы велели звонить, если что! Так вот – что! А я тут кое-что вспомнил! Нет, нет, сам подъеду. Сегодня, сейчас же!.. Моей жизни угрожает опасность! Опасность, говорю!..
Он сунул телефон в карман плаща, подергал дверь, заперта ли, и бесшумно пошел по лестнице.
– Так скоро? – удивилась консьержка. – Ну, приходите еще, будем ждать!..
– Ну, все, ну, хорош, ну, не смешно даже! – Сандро Галицкий, на этот раз совершенно трезвый и очень сердитый, подался вперед так, что лейтенант Павлуша в волнении привскочил со своего места, собираясь в случае чего скрутить хулигана. – Ты опять все, на хрен, попутал, капитан!
– Ты мне не тычь! – рявкнул Мишаков. – А во‐вторых, я майор!
– А во‐первых, что?
– Во-первых, отправлю я тебя зону топтать годков так на двадцать! – И майор Мишаков ткнул Сандро в плечо. – В голову это себе возьми! Вот прямо сейчас возьми и держи там!.. Что ты мне в тот раз про алиби свое втирал?
– Про какое алиби? – не понял Сандро. – Послушайте, майор, что вы ко мне прицепились, а? Ну, найдите еще кого-нибудь и прицепитесь! Я не могу тут с вами париться, у меня Версус [2] на носу, в Питер мне надо!
– А мне надо процедуру опознания провести по всей форме закона! В последний раз по-хорошему спрашиваю – ты старика грохнул? С братом вдвоем? Дальше по-плохому будет только!
– Бляха от сандалика! Ты че, вообще не вкуриваешь, майор?! Не убивал я, и Нико не убивал, отпусти ты меня подобру-поздорову, пока я тебе тут скандала не наделал!..
– Ты сейчас в штаны наделаешь!..
– Товарищ майор, все готово, – сунулся в дверь человек в форме.
– Вставай! – велел Мишаков знаменитому рэперу ПараDon’tOzzу.
– Я сейчас адвокату позвоню, – пригрозил рэпер.
– Ты сейчас прямиком на нары проследуешь, а там хоть министру юстиции звони!
Сандро ругался, орал и порывался уйти – его не пускали. Наручников на него не надевали – знаменитость и все такое, – но подталкивали со всех сторон и таким макаром затолкали в небольшую комнату, где пахло еще хуже, чем в первой, в ряд стояли три стула, а перед ними толпились какие-то люди. Сандро с размаху сел на первый попавшийся стул, рядом с ним пристроились еще двое.
Сандро продолжал возмущаться.
Майор Мишаков, торопясь и оговариваясь, прочитал какой-то текст, в котором присутствовали слова «процедура опознания», «при свидетелях» и «ведется видеозапись».
– Хорош ерундить, – сказал Сандро еще разок, и в кабинет вошел невысокого роста человек в светлом плаще. Перед ним майор тоже произнес какой-то текст, а потом человек повернулся лицом к Сандро и тем двоим.
И замер.
Вся комната словно замерла тоже.
– Че такое-то? – не понял Сандро.
Все происходящее не могло иметь к нему отношения. Он думал о том, что ему еще нужно звук сводить, билеты в Питер не заказаны, и в последнюю минуту верняк не окажется бизнес-класса, а поездом он ни за что не поедет, автографами замутузят его в поезде! Да и время терять неохота.
– Он! – выдохнул мужик в светлом плаще с восторгом и пальцем показал на Сандро. – Это он!
– Это я, – согласился знаменитый рэпер. – Селфи хочешь, чувак?..
– Расскажите, что вы видели. Свидетели, внимание! Камера пишет!
– Я видел, – торопливо заговорил мужик, – вот этого самого лысого ночью с двенадцатого на тринадцатое апреля, когда был злодейски убит мой сосед Милютин Александр Аггеевич. Я услышал шум на лестничной площадке, выглянул и увидел, как вот этот лысый закрывает за собой дверь квартиры номер восемь, где как раз и проживал Милютин Александр…
– Этого достаточно, – торжествующе перебил майор Мишаков. – Подставные свободны, свидетели свободны.
Сандро, думая про поезд и про будущий баттл, поднялся тоже.
– Ку-уда? – весело удивился майор. – Ты-то как раз занят! Я тебе обещал двадцатку, будет тебе двадцатка! А кто позавчера мне мозги канифолил? Не был, не состоял, не участвовал!.. Дурашка! Опознали тебя! Все вы, душегубы, ума малого, нет бы сразу явочку с повинной оформить!
Сандро вдруг словно споткнулся.
– Постой, майор, – сказал он испуганно. – Это чего сейчас было? Вот тот хрен в плаще сказал, что он меня где-то видел?!
– Да не где-то, а на месте преступления! Аккурат в ночь убийства! – Мишаков тиснул в папку протоколы и вжикнул «молнией». – Ты же не в окно вылетел, там третий этаж, ты ножками пошел после того, как старикана до смерти забил!
– Где… третий этаж? – тупо спросил Сандро.
– А где ты убивал, там и этаж. Павлуш, надоел он мне, сил нет, давай конвой и в камеру его.
– В какую камеру, ты что, обалдел?!
Мишаков подошел к Сандро вплотную и сказал с презрением, словно плюнул:
– Дело закрыто, понял, нет? Думал, раз ты знаменитость, можешь стариков мочить? Все позволено?! В гробу я тебя видал с твоей знаменитой рожей!.. Где конвой, Павлуша?! И второго, второго давайте, вряд ли этот один на дело ходил, жидковат он для такого дела!