Осколки Солнца (СИ) - Сотер Таис. Страница 54

— Я прикажу подать его позже. Ведь вы останетесь? — вежливо улыбнулся русский, никак не подав вида, что перепалка Лилля и высших его как-то обеспокоила.

— Боюсь, такой возможности у меня нет. Как и у Мишеля. Ведь правительство Франции так невежливо выдворяет его из Парижа.

— Пока всё не утихнет, — пожал плечами Лилль, всем своим видом показывая, что высшим здесь никогда не будут рады. Но после упоминания Евы он несколько сменил тон.

Вот, значит, о чём говорил тогда Луи. Ещё одна заложница. Если магистр не глуп, он уже понял, что его дочь во всём зависима от своего создателя. И на её месте могла быть я. По спине прошёлся холодок. Даже сейчас моя свобода была более чем условна.

— Мальчик может вернуться к учёбе, если того желает, — магистр сухо кивнул Клоду. — И я позабочусь, чтобы мой племянник не побеспокоил мадмуазель Легран. А взамен вы забудете о мести Рейнарду, месье Ракоци.

— С Рейнардом всё в порядке?! — вырвалось у меня.

Луи театрально вздохнул.

— Дорогая, ты разбиваешь моё сердце, заботясь об этом ничтожном человечишке. Меня ты так не жалела. И подумай о своём супруге. Не вынуждай его ревновать.

Не думаю, что Михаила мучила именно ревность. Невозможно представить, что он испытывал, зная, что убийца его матери остался безнаказанным. Да, он спасал свою жизнь и жизнь Клода и Евы. И все же… Доводы рассудка не всегда доходят до сердца.

— Да. Он хотел бы вас увидеть, но не думаю, что подобная встреча была бы уместна, — Лилль искоса посмотрел на Ракоци. На лице вампира не дрогнул ни один мускул. — Что ж, полагаю, раз всё всех устраивает, то в моем нахождении здесь нет смысла. Позвольте откланяться.

— Я вас провожу, — откликнулся русский.

— Мы тоже уходим! — вскинулся Клод, бросая свирепые взгляды на вампиров. Но Лилль и русский дипломат уже вышли.

— Не торопись. Я отвезу тебя в школу, — сказал Михаил, так и не притронувшись к вину. Он был погружен в свои мысли, но отчего-то мне казалось, что внутри него бушевал шторм.

— А Клэр? Я никуда её с тобой не отпущу!

— Ей нужно в пансион, чтобы собрать вещи и не опоздать на поезд. Если хочешь, можешь проводить сестру.

— Мы уезжаем? — голос у меня постыдно дрогнул.

— Не мы. Ты, Клэр. Я же обещал тебе, что ты сможешь вернуться к родителям. В Париже тебе точно оставаться нельзя. Билет уже куплен.

Брат как-то обмяк.

— Это… Всё закончилось? — с надеждой спросил он у меня. — Ты свободна?

— Да, — я сжала его ладонь, кинув предупреждающий взгляд на Михаила. — Всё закончилось. Больше не надо бежать или прятаться.

Не думаю, что Клоду стоит знать о моем договоре с вампиром. К счастью, и Михаил, и Луи промолчали, позволив Клоду оставаться в неведении.

В пансионе не было никого, кроме мадам Жабер. Кто-то был ещё на учёбе, кто-то пропадал на свиданиях или гулял, пытаясь насытиться последними теплыми осенними деньками. Хотя дыхание зимы уже чувствовалось.

Или это я просто так и не смогла согреться после вампирского сна? Иногда мне казалось, что я так и не проснулась, и лежу там, в саркофаге. А всё, что было после, просто мне приснилось.

Попрощаться ни с кем не удалось. Ни со своими подругами, ни с Базилем, или мэтром Саваром и Николя. Может, это и к лучшему. Мой спутник вызвал бы много вопросов. Как и мой вид. В зеркале отражался кто-то другой, а не я. С тем же миндалевидным, доставшимся моим предкам от сарацинов, разрезом глаз, ямочками на щеках, немного вздернутым носом. Меня, сколько я помню, всегда называли хорошенькой и миленькой. Но теперь, когда кожа стала бледнее, а радужки глаз, напротив, потемнели, и то же время стали ярче, приобретя почти изумрудный оттенок, во внешности проявилась холодность и даже некоторая чуждость. Зато пышности в бедрах и груди не прибавилось, а волосы всё так же были непослушными и постоянно путались.

Я оставила Кристе записку и свою шкатулку с не слишком дорогими, но все же ценными украшениями — серебряные сережки, черепаховый гребень, брошка с жемчугом. Это должно было хватить, чтобы оплатить ущерб от порванного и испачканного платья для бала.

Клод всё же поехал с нами, не желая оставлять меня наедине с Михаилом. Брат так и не спросил, что было между мной и вампиром в храме, но то, как он отводил глаза, и неловко молчал, когда мы остались одни, говорило о многом.

— Ты расскажешь родителям? — спросил Клод, наблюдая с моей кровати в пансионе, как я пытаюсь запихнуть вещи в чемодан. Мадам Жабер не слишком хотела пускать молодого парня в пансион, но братец умел убеждать.

— Боже упаси! Отец не должен ничего знать о наших приключениях.

— Приключениях? — скривился Клод. — Да в гробу я видал такие приключения… Слушай, а ты ещё хочешь крови?

Я вздрогнула.

— Нет! И не напоминай! Будем считать что я вылечи… — в спину мне полетел тюбик краски, но прежде чем он столкнулся с моим затылком, я успела его перехватить. — Ну и что ты делаешь, засра… сорванец?!

— Проверяю твои рефлексы. Отменные. Есть от упырей польза. Может, бросишь рисовать и займешься спортом?

— Может быть, — без энтузиазма ответила я.

Со школой искусств оставалось только распрощаться. Конечно, я могла продолжить писать картины, вот только будущего у меня, как у художника, могло и не быть. Даже если мой «муж» не будет против увлечений своей младшей, останется ли во мне хоть капля вдохновения? Или только жажда крови и желание услужить сиятельному супругу?

Так. Пора прекращать вводить себя в уныние! Я с трудом захлопнула чемодан и подтолкнула его ногой к Клоду.

— Давай, неси, раз уж вызвался провожать на вокзал.

Клод проворчал, но послушался.

Билеты оказались на место первого класса в отдельном купе. Так мне ездить приходилось впервые. Дав попрощаться с Клодом, Михаил зашёл следом со мной в вагон, помогая разместиться.

— Ты помнишь, о чём я говорил? Я приеду за тобой в Бланьяк. Не позднее, чем через шесть месяцев. Весной, или в самом начале лета. Могу ли я надеяться, что ты не будешь делать глупости?

— Сбегать? Куда? — я горько усмехнулась. — Дай знать, когда решишь забрать меня.

— Что ты родителям скажешь?

— Практически правду. Что встретила в Париже таинственного незнакомца, и теперь не могу без него жить. Настолько, что готова бросить всё, и сбежать с ним на край света.

— Они поверят?

Я неопределенно повела плечами.

— Не думаю, что захочу это проверять. Мама строгая, и отец, хоть и позволяет мне многое, консервативен во взглядах на отношения. Родители не выгонят меня, даже если я принесу ребенка в подоле. Но вот любовника, заявившегося в дом, не потерпят.

— То есть ты собираешься оставить записку? Почему бы тебе не представить меня как мужа? — Михаил положил руки мне на плечи, привлекая к себе. — Это ведь правда. Мы женаты.

— Нет! Не для меня! И я не хочу, чтобы отец что-то заподозрил, увидев тебя.

Раздался свисток, обрывая непростой разговор.

— Идите, месье Ракоци. Вам пора.

— Поцелуй меня, Клэр.

Во взгляде Михаила я видела сомнение, будто он так и не был уверен в своем решении отпустить меня.

— Это приказ?

— Просьба. Но я не буду настаивать.

Может, стоило бы отказать, выразить своё презрение вампиру. Но почему-то я не могла просто оттолкнуть его. Я положил руку на сгиб локтя Михаила, и потянувшись на цыпочках, подарила целомудренный поцелуй в гладко выбритую щёку.

— Береги себя, Михаил Ракоци. И пусть твоя богиня тебе благоволит.

Узкие губы тронула едва заметная улыбка.

— У тебя доброе сердце, Клэр Легран. Не давай никому иному, кроме меня, этим пользоваться.

В окно требовательно постучали. За стеклом стоял недовольный Клод, делая руками непонятные, но вроде бы угрожающие знаки.

— Если обидишь моего брата, — строго сказала я вампиру, — можешь забыть о моей доброте.

Михаил хмыкнул, и неожиданно склонившись, торопливо поцеловал. Уже по-настоящему. И прежде, чем я успела возмутиться, вышел из купе.