Левиафан (СИ) - Гуров Илья Андреевич. Страница 17

Идти по практически жидкой грязи было достаточно тяжело, я ни один раз был близок к тому, чтобы потерять обувь, но кое-как я продвигался. Добравшись до затихшего летуна, я почти на ощупь нашёл маленький прямоугольный передатчик на его наполовину утонувшей в земле спине, по-прежнему источающей вырабатываемое внутренними механизмами тепло. Наверняка, отчёт о падении уже передан командованию машин, но я на всякий случай достал пистолет и его рукоятью разбил прибор связи. Так мне было спокойнее.

Определив нужную сторону по направлению хвоста летуна, я тронулся в путь. Если сюда нагрянут роботы, мне придётся не сладко – открытая местность и полное отсутствие тяжёлого оружия были явно не в мою пользу. Вот только в темноте, да ещё и по вязкой грязи, быстро идти не получалось. Оставалось только надеяться, что командование роботов не пришлёт кого-нибудь в эти края сию же минуту. Командование.

Будь у меня мой планшет, я мог бы, используя поверженного летуна, определить, что это за командование или, по крайней мере, где оно находится. Чем больше я думал об этой возможности, тем больше мне хотелось узнать, кто стоит во главе машин. Но где взять инструменты?..

Наконец, я доковылял до асфальта. Запрыгнув на него, я обернулся назад и, окинув взглядом тёмную пустоту, к своему удивлению обнаружил яркие белые огоньки, быстро мелькающие вдали. Их источник однозначно находится в пустоши! Их было много, не менее десяти, крупные и маленькие, мерцающие вразнобой. Я направил взор в ту сторону, где должен был сейчас лежать упавший летун. Не к этим ли огонькам он стремился? Немного постояв на месте, я решил, что ходить туда в одиночку не стоит, несмотря на то, что это, я не сомневался, было бы очень интересно. И, как на зло, глаза у меня не имплантированые – хотелось, хотя бы в общих чертах, рассмотреть, что это за огни…

Если меня будут искать, грязные мокрые следы выдадут меня с головой, да и я, по-хорошему, уже начинал замерзать. Осмотрев улицу, насколько это возможно в полной темноте, я обнаружил очередной торговый комплекс. Конечно, сейчас он был очень кстати, ведь там, наверняка, есть магазин одежды или, на худой конец, обуви, но я вдруг понял, что на чём свет стоит презираю эти заведения. Да. Прогресс превратил города и целые страны в гигантские, никогда не заканчивающиеся, торговые комплексы. Ради постройки очередного рынка сносятся памятники, скверы, величайшие архитектурные творения в истории они уже просто никому не нужны. Всё скопировано в виртуальную реальность и «сохранено» там на века. Никаких реставраций, никаких очередей туристов, перелётов, отелей и билетов: хочешь в Тадж-Махал – купи модель и, если есть желание, живи в ней хоть до конца своих дней. Настоящие творения уже никого не интересуют, их сносят, чтобы поставить очередной ларёк, лавку, магазин, один за, над и под другим, чтобы заставить человека часами шататься по торговым рядам и тратить деньги на всякий хлам, который он не станет носить, читать, использовать, с которым он не будет играть, и который он, скорее всего, практически не будет видеть. Всё, чтобы занять ненадолго вырвавшийся из виртуальных грёз разум и не дать ему увидеть, что на самом деле происходит вокруг.

Жизнь в движении. Теперь все люди находятся в вечном движении. Но это не жизнь, это постоянный поиск чего-то нового, бесконечная погоня без цели и смысла. Беготня за очередной иллюзией, которая перестанет приносить удовольствие уже через пару дней. Рай. Очень ироничное название для системы виртуального моделирования. Там действительно есть всё, кроме жизни. Входя туда первый раз, человек умирает, уходит из реальности, чтобы больше никогда к ней не возвращаться. Зачем? Ведь у него появится свой собственный мир, который он сможет изменять так, как ему захочется, извращая его от скуки всё больше и больше. И теперь, когда каждый может запросто попасть в Рай, стать Богом, религиозная основа самих этих слов теряет смысл.

Рай теперь на Земле, а Бог – каждый, у кого есть моделер. И больше нет места религии, морали, культуре и нет больше никаких ценностей. Даже умерших близких теперь можно вернуть в виде виртуальных моделей! Ничего не нужно добиваться, семья конструируется на компьютере, достижения никого не интересуют, образование и навыки не требуются, работы нет, всё делают машины. Спекуляция – единственный способ заработка на новые ощущения. Именно поэтому города превратились в огромные рынки. Но и они начинают отмирать. Сами деньги теряют свой смысл, ещё десяток лет и мир откажется от них. Вот тогда всё и остановится. Всё уже остановилось: миллионы сидящих в коконах людей полностью изолировались друг от друга и теперь медленно вымирают, не оставляя после себя ничего, кроме никому не нужных записей на жёстких дисках.

За всеми этими мыслями я не заметил, как вошёл в комплекс и, найдя нужный мне магазин, остановился у секции одежды. Вещи, на удивление, остались не тронутыми, но в темноте было не так просто отыскать подходящую одежду. После минут двадцати рытья в шмотье, я, всё-таки, выудил тёмно-серый спортивный костюм. Быстро сняв с себя уже начавшую затвердевать от грязи одежду, я задумался об обуви. Сапоги, конечно, были хороши, но мокрые они, скорее, принесут вреда больше, чем пользы.

Потратив ещё с пол часа на поиски кроссовок, я, наконец, нарядился. И вдруг меня ошарашило! В вещмешок, который я ношу с собой, вшит датчик. Малый уже находил меня, сможет найти и сейчас. Но что, если его опередят роботы или бойцы ОКО? Как вообще датчик другой фракции мог оказаться в сумке сектанта? Сложнее всего было понять, в каком именно месте соврал мне Малый: может, никаких устройств и спутников на самом деле не было, и он нашёл меня как-то по-другому?

С этими мыслями я взял мешок и вытряхнул из него всё содержимое. Патроны к пистолету, таблетки и мелкую еду стоило забрать. Растолкав всё это по карманам, оказавшимся достаточно объёмными, я решил захватить и пару дневников. Мешок я зарыл в гору обуви, надеясь, что в случае, если датчик, и правда, есть, это немного задержит моих преследователей. Всё-таки, приборы показывают положение устройства не с точностью до сантиметра – тем, кто сюда придёт, понадобится некоторое время, чтобы найти сумку и осознать, что меня здесь уже нет.

Направляясь к выходу из торгового комплекса, я снова почувствовал покалывание в голове. Эти ощущения уже начинали всерьёз меня беспокоить – слишком уж тревожно становится на душе при подобного рода… приступах.

У самых выходных дверей я остановился. Прекратившийся мелкий дождь погрузил улицы разрушенного города в мёртвую тишину. Мне это понравилось, по крайней мере, приближение противника можно будет услышать заранее.

Определив здание, в котором можно притаиться и дождаться появления Малого, я вышел из комплекса и быстро двинулся через улицу. Мои шаги гулко отдавались в ночной тишине, так, что мне даже пришлось понервничать. Войдя в подъезд, я поднялся на площадку между первым и вторым этажами и присел рядом с выбитым окошком. Отсюда мне неплохо было видно и торговый комплекс, и огромную парковку, и прилегающие к ним улицы.

По-прежнему в воздухе парила гробовая тишина – далёкой стрельбы, и той не было слышно. Твёрдо веря, что смогу услышать приближение противника, я закрыл глаза… Снаружи послышался громкий скрип стекла об асфальт. Резко вырвавшись из оков Морфея, я поднялся и выглянул в окно. Заснул я накрепко, в глазах всё плыло, так что мне еле-еле удалось рассмотреть человека с оружием в руках, стоящего внутри торгового комплекса у самого выхода. Понять, кто это, у меня не получалось, но почему-то закрадывалось подозрение, что это Малый.

Человек, некоторое время постояв у входа, видимо, оценивая последствия своего неосторожного шага, медленно вышел на улицу – надо понимать, торговый комплекс он уже осмотрел. Голова его без остановки поворачивалась во все стороны, будто он что-то лихорадочно искал. Остановившись у самого края асфальта, чуть поднимающегося над автостоянкой, он снял с плеча сумку, поставил её на тротуар и опустил туда руку.