Мой любимый враг - Озерова Лина. Страница 13

Правда, в последние годы так хорошо налаженное существование стало давать некоторые сбои. Во-первых, эта история с галереей жены. Ирина вообразила себя меценаткой и покровительницей искусств и совсем от рук отбилась. Черт дернул его купить ей эту «Арт-Фэнтези»! Хотя… Нет худа без добра. Хуже было бы, если бы она со скуки принялась лезть в его жизнь, выслеживать и закатывать скандалы. А к этому дело пять лет назад и шло. Конечно, ее время мог бы занять маленький ребенок, в тридцать семь лет здоровая женщина еще вполне может родить. Но от второго издания Владика Ирина почему-то наотрез отказывалась.

Впрочем, внешне их семья и теперь выглядела вполне благопристойно. Иринины загулы не вели к семейной катастрофе — ночевать она всегда приходила домой, пусть даже и под утро. И любовника постоянного, спасибо ей, не заводила, да и разовые связи случались нечасто. Андрей это точно знал. Сначала столь резкое изменение образа жизни жены его не на шутку встревожило. Он даже нанял частного детектива, чтобы проследить за ней, — береженого Бог бережет. Получив и прочитав отчет за два месяца, Андрей успокоился. В иных случаях поговорка «седина в бороду — бес в ребро» применима не только к мужикам. Когда женщине под сорок и молодость на исходе, она лихорадочно начинает наверстывать упущенное…

Ирина в молодости перебеситься не успела. Правда, когда они поженились, ей уже исполнилось двадцать два, но это ни о чем не говорит. Ирина была девочкой из хорошей семьи, и никаких компаний и поздних возвращений домой, никаких провожаний и гуляний с мальчиками в школьные годы ее родители не допускали. За Ириной не только следили очень строго, ей постоянно внушали правило: порядочная девушка должна встречаться только с тем молодым человеком, за которого она впоследствии выйдет замуж. И это правило Ирина в конце концов усвоила так хорошо, словно сама его придумала. Поэтому после школы, лет эдак с семнадцати, Ирина занималась методичными и упорными поисками мужа и вела себя крайне осмотрительно. Она была полностью согласна с мамой и папой: ни о каких случайных мальчиках не могло быть и речи. К кандидату в мужья предъявлялись следующие требования: хорошее воспитание, надежность, ум, в перспективе — блестящая карьера и умение обеспечить семью. С целью отбора кандидатов для получения высшего образования был выбран МАРХИ: архитектор — профессия престижная и вполне «женская», и мальчиков много, не то что на каком-нибудь филфаке. Однако МАРХИ Ирининых надежд не оправдал. Мальчики там были хоть и умные, но в основном богемные, просто безнадежно богемные. Конечно, они читали Кафку, Хайдеггера и «Закат Европы», могли легко и непринужденно рассуждать о Юнге и Фрейде, но что толку? Кому это надо? Ирина и сама умела при случае поддержать любую беседу, но, честно говоря, от умных книжек и разговоров ее клонило в сон. И потом, больших денег эти умники никогда не заработают. Прокантовавшись в МАРХИ пару лет и окончательно забраковав сокурсников, Ирина решила поискать спутника жизни в других столичных вузах.

С Андреем Ирина познакомилась в гостях у подружки и постаралась «заарканить» его просто так, на всякий случай. Он учился на философском в МГУ, что тоже казалось ей не слишком перспективным. Однако, когда Андрей дошел до последнего курса и стало ясно, что впереди аспирантура и преподавание в том же МГУ, а характер у него пробивной и предприимчивый, Ирину словно осенило: вот тот, кто ей нужен. И ее расчет оказался верным. Правда, сам избранник тогда не горел желанием жениться немедленно, откладывая в мыслях это событие лет эдак на пять. Ирина ему, конечно, нравилась, однако голову от любви к ней Андрей никогда не терял. Зачем жениться, они еще слишком молоды. Пока можно встречаться и так. Но Ирина не хотела «так», ей требовался непременный штамп в паспорте и твердые гарантии. Немного выждав, она применила безошибочную тактику: стала встречаться, помимо Андрея, с еще одним молодым человеком. Ну, не то чтобы встречаться, просто позволяла ему за собой ухаживать… А в подходящий момент Андрею показали потенциального соперника и ясно дали понять: теперь или никогда. Ты не женишься, женится другой. Хорошенькая Ирина казалась такой женственной, покорной, мягкой, смотрела ему в рот и делала все, что он скажет, а мужчине только этого и надо, такую жену еще поискать! И Андрей не устоял. Отношения с Ириной были оформлены как положено, по закону.

Надо сказать, что этот брак не стал несчастливым, он вполне оправдал и ее, и его надежды. Десять, да нет, почти пятнадцать лет все шло прекрасно. Ирина была прекрасной женой и родила ему прекрасного сына…

Даже теперь, если бы не эта дурацкая затея с галереей, Андрей мог бы сказать, что брак у него почти безупречный. В принципе, у них есть все, что требуется для счастья нормальной среднестатистической семье: прекрасная квартира в центре, дача в ближнем Подмосковье, машина, — полный джентльменский набор. Если бы еще Ирина вела себя прилично и не так часто позволяла себе «расслабляться»…

От Владика теперешние похождения матери тщательно скрывались, впрочем, как и всегдашние похождения отца. И Андрей, и Ирина усиленно поддерживали веру сына в незыблемость семьи, и пока это удавалось.

В самолете у Ларисы было место, расположенное в соседнем ряду с креслами сына Андрея и его девочки, — чуть впереди и наискосок. Неудачно, конечно, но ничего не поделаешь. Следует поскорее забыть об их присутствии и сконцентрироваться на чем-нибудь другом. И, как только самолет набрал высоту и прошло противное чувство посасывания под ложечкой — Лариса не выносила взлеты и посадки, она достала пластиковую папку с документами и принялась просматривать необходимые бумаги. Это увлекательное занятие должно было заполнить три нудных часа полета и отвлечь Ларисины мысли от неудачного соседства. Конечно, Леночка молодец, все оформила как положено, четко и правильно, но излишняя предосторожность не помешает.

Через некоторое время Лариса вдруг почувствовала какое-то неудобство. Ощущения были неясными: словно… ну да, словно за ней кто-то пристально наблюдает. Она резко повернула голову. Так и есть: сразу наткнулась на взгляд этого ненавистного мальчика, сына Андрея. Мальчик смотрел на нее робко-восторженно и, как только Лариса обернулась, сразу смутился, чуть ли не покраснел, и опустил глаза. Темноволосая девочка, его спутница, мирно спала у него на плече. Лариса непроизвольно передернулась, словно желая стряхнуть с себя неприятное ощущение, и снова сердито уткнулась в документы.

Может быть, именно в тот момент в голове у нее зародился некий план…

Глава 6

Пляжные игры

От Лиссабона до Фуншала, главного города и курорта Мадейры, всего полтора часа лету. Узкие улочки Фуншала, спрятанные в зелени садов отели, словно ласточкины гнезда, прилепившиеся к скалам, пение экзотических птиц выбивают из колеи русских туристов, впервые попавших из прозаической Москвы в этот райский уголок. Сознание отказывается воспринимать окружающую действительность как реальность. Кажется, откроешь глаза — и сразу все исчезнет… Однако через два-три дня появляется чувство, что ты всегда жил здесь, что все вокруг знакомо, и неужели где-то солнце светит не так ярко, краски не такие праздничные, а еда не такая вкусная?

Хотя «Орбита» бронировала места в четырехзвездочном отеле «Квинта да Соль», а не в пятизвездочном «Клифф Бей», там тоже было совсем неплохо: площадки для гольфа и тенниса, возможность поездить верхом, фитнес-клуб… Но, к большому Ларисиному сожалению, в «Квинте» не было специального доступа к океану, не было своего «живого» пляжа. Поэтому приходилось довольствоваться городским пляжем Фуншала. Хотя местный городской пляж — совсем не то, что при этих словах представляется бывшему советскому человеку. Здесь это чистый песок, и шезлонги, и возможность заказать любую еду, и главное — почти полное безлюдие…

Больше всего она любила состояние полного расслабления — когда глаза закрыты, кожу ласкают теплые лучи утреннего солнца, а совсем рядом слышится плеск волн, медленно набегающих одна на другую. Лариса лениво повернулась на спину и подставила солнцу лицо. Пожалуй, минут через десять-пятнадцать можно будет пойти окунуться.