Иней как ночь - Рааш Сара. Страница 40

Я опускаю взгляд.

— Пойду посмотрю, как там все. Ты можешь…

— Я тебя догоню, — отвечает он.

Его голос дрожит, как у меня дрожит все внутри. Я развязываю завязки на пологе и хочу сделать шаг вперед, но не выдерживаю и оборачиваюсь. Мэзер сидит на кровати, обхватив голову руками. Он тоже плачет. Я знала, что причиню ему боль, и все равно это сделала.

За моей спиной опускается полог.

— Прости…

Мэзер встает, роняя покрывало. Берет мое лицо в ладони и поцелуем обрывает все извинения.

— Ты тоже не должна извиняться, — говорит он. — Что бы ни случилось, я никогда, ни при каких обстоятельствах, не пожалею о том, что любил тебя.

— Я люблю тебя, — наверное, в тысячный раз повторяю я, обняв его за шею.

— Я тоже тебя люблю, — отвечает он, уткнувшись лицом в мои волосы.

Прикрыв глаза, я бережно сохраняю эти слова в своем сердце.

Не важно, что будет, когда я выйду из этой палатки, когда я отправлюсь в Дженьюри, когда мы зайдем в лабиринт.

У меня есть эти мгновения. У меня есть он.

На площадке у главной палатки осталась большая часть праздничных украшений. На переплетенных лентах висят незажженные фонари, в середине стоит почерневшая костровая чаша. Столы передвинули ближе к центру, вокруг них расставлены стулья. Рядом толпятся на нетвердых ногах вчерашние гости.

Генерал с Дендерой сидят за столом на противоположной от меня стороне. Они разговаривают, завтракая хлебом и фруктами. За ближайшим от меня столом, устало привалившись к брату, беспрестанно зевает Несса. Удивительно, что не спят Кэридвен и Джессе. Их свадебные наряды прилично измяты. Присаживаясь к ним, я радуюсь тому, что утром переоделась.

Кэридвен закидывает в рот ежевику.

— Смотрю, ты выспалась, — замечает она.

Я придвигаю к себе ближайшую чашу с фруктами.

— А вам, молодоженам, чего не спится?

— Да нам как-то было не до сна.

— Кэри! — чуть не давится виноградом Джессе.

Она невинно хлопает ресницами.

— Так все же знают, чем мы ночью занимались.

— Чем? — любопытничает Несса. — Что вы делали?

Теперь чуть не давится Коналл. Джессе не знает, куда деваться от стыда, а Кэридвен, глядя на Коналла, неодобрительно цокает языком. Потом она переводит взгляд на меня и приподнимает брови.

— Мира, — наклоняется она ко мне.

Снег небесный, я так рада, что Генерал с Дендерой сидят далеко от нас.

— Пожалуйста, скажи мне, что знаешь, о чем я говорю. — Кэридвен задумывается. — Хотя с тем, какую жизнь ты вела, у тебя, наверное, не было времени…

— Я… знаю, — сиплю я, вертя в пальцах дольку яблока.

Особенно после сегодняшней ночи. Но и до этого знала. Правда, не очень хочется вспоминать, как Элисон с Дендерой объясняли мне некоторые деликатные вещи. В основном потому, что лицо Дендеры во время этих объяснений пылало огнем, а Элисон бесконечно повторяла: «Это совершенно нормально».

— И я рада, что ваша свадебная ночь удалась, — выдавливаю я улыбку.

Джессе закрывает лицо ладонями.

— Это меня убьет. Это. А не война.

— Ох, — реагирует Несса, поняв наконец, о чем идет речь.

Она хихикает, и Коналл тяжко вздыхает.

— Доброе утро, — садится рядом со мной Мэзер.

Мы расстались несколько минут назад, но у меня такое ощущение, что я не видела его вечность. Сердце сладко замирает в груди, и я закусываю губу, чтобы не расплыться в слишком красноречивой улыбке.

Мэзер улыбается, и мы не можем отвести друг от друга глаз. Долго.

— Ух ты! — восклицает Кэридвен. — Похоже, не только у нас ночка удалась.

У меня вспыхивают щеки.

— Что? — выглядывает из-за Коналла Несса. — Ты про кого?

Коналл вскакивает.

— Нам пора. Нужно подготовить мечи. Оружие. И все остальное. Идем, Несса. — Он поднимает сестру на ноги.

— Подожди! — упирается Несса. — Куда? Зачем?

— И почему мне хочется ткнуться лицом во фруктовую чашу? — спрашиваю я, когда они уходят.

Джессе поднимает бокал с водой.

— Представь, каково мне, — указывает он на Кэридвен.

— А ты не теряешь времени даром, королева Винтера, — смеется принцесса.

— Ладно. С нас хватит.

Я поворачиваюсь к Мэзеру, ожидая, что он тоже сгорает со стыда, но вижу его улыбку. Не просто довольную, а буквально кричащую о том, что между нами было. С таким же успехом он мог бы залезть на стол и возвестить о случившемся всему свету.

Он протягивает руку и сжимает мои пальцы.

— Что?

Я откидываюсь на спинку стула.

— Хочешь поговорить об этом? Снег небесный! Ты в наших отношениях играешь роль Кэридвен?

Пьющий из бокала Джессе фыркает от смеха и забрызгивает водой тунику.

Кэридвен наклоняется к Мэзеру.

— Мне нужны подробности. Я помню, как вы танцевали, но только под первые песни. Когда вы улизнули с праздника?

— После той песни, — отвечает Мэзер, — под которую все одинаково танцевали.

— Ах да. — Кэридвен выпрямляется. — Но ее играли в самом начале вечера. А сейчас сколько времени? Около десяти? Значит, вас не было часов двенадцать.

Мое внимание привлекают трое появившихся у праздничной площадки отемнианских солдат. Судя по пыльной одежде, они только что откуда-то вернулись. Разведчики Каспара? Принесли вести об Ангре? Или о последней группе беженцев? Хенн с Предвестниками Расцвета тоже должны бы уже вернуться.

Все сидящие за моим столом поворачиваются в ту сторону, куда я смотрю. Радость на их лицах гаснет, как задутые ветром свечи.

— Что нового вам известно? — спрашиваю я.

— Мы должны выдвинуться после полудня, — говорит Кэридвен. — Как только решим, куда идти.

— Сколько людей остается здесь?

— Сотня солдат для охраны тех, кто не будет сражаться. Против Ангры выступит около трех тысяч человек.

Мало. Очень мало. Но это же будет не полноценная война, а диверсия.

На наш стол падает тень.

— Если вы закончили завтракать… — Генерал кивает на главную палатку.

— Как раз заканчиваем, генерал, — отвечает за всех Джессе.

Генерал кивает, задерживает на мне взгляд, потом уходит к главной палатке. Мы еще какое-то время сидим. Мэзер держит меня за руку, а Джессе обнимает Кэридвен.

«На войне нет места эмоциям».

Это одно из множества правил, которые вбивал в мою голову Генерал. Теперь я понимаю их необходимость. Мы подсчитываем солдат, а не людей, обозначаем на карте поля, а не места для сражений, распределяем куски железа, а не оружие.

— Мои разведчики сообщили, что войска Ангры объединятся через четыре дня, — говорит Каспар. — Эта долина тянется от Отема до Винтера. — Показывает он на карте границу между Отемом и Винтером у Кларинских гор. — Мы можем отрезать часть армии Ангры и не позволить ему окружить нас всем войском. Ему придется нападать на нас малыми силами.

— Но он может перекрыть нам пути отхода, — хмурится Кэридвен. — Что, если мы будем вынуждены отступить?

— Этого не случится, — обещаю я. — И как только магия будет уничтожена, сражающиеся за Ангру солдаты не смогут использовать против вас Распад.

Джессе, обнимающий Кэридвен за плечи, подается вперед.

— Распад сможет использовать вся армия Ангры? Я думал, на это способна только группа приближенных к нему людей.

— Вряд ли он будет сдерживать свою силу в битве, — отвечаю я. — Возможно, Распад повлияет и на вас. Если Ангра будет рядом, то единственное, что может уберечь вас от Распада — ваша собственная стойкость и сила духа. Никого из вас не защищает магия накопителя. И с моим уходом винтерианцы тоже лишатся своей защиты.

Кэридвен мрачнеет.

— Я теперь знаю, какова его магия, и ни за что не дам ей снова забраться мне в голову. Не зря же я столько лет училась противостоять магии Симона.

Мне в голову приходит идея.

— Подожди… хорошая мысль. Твои опыт в этом вопросе может помочь остальным противостоять Распаду. Хоть какое-то время.