Следы остаются (Роман) - Вежинов Павел. Страница 4

— А меня вы возьмете? — уже вполне миролюбиво спросила Юлия.

— Куда тебя взять?

— Как куда?. На чердак!

— Нельзя! — сердито отрезал Костя.

— Почему это нельзя?

— Вот так, нельзя! Во-первых, мы девчонок вообще не берем, а во-вторых, зачем тебя брать? Еще платьице свое испачкаешь и нюни распустишь.

— Да я старое платье одену, — с последней надеждой настаивала Юлия.

— Нельзя, — снова отрезал Костя. — И вообще я терпеть не могу людей, которые лезут без приглашения!

Юлия беспомощно опустила плечи. Действительно, есть ли большее удовольствие, чем шарить по старым чердакам? Темно, страшно… нет, не страшно, а интересно. Повсюду развешана старая одежда, валяются поломанные стулья, пустые бутылки, распотрошенные диваны, ящики, утюги без ручек, дырявые кастрюли и чего там только нет! Если поискать как следует, чего только не найдешь там — куклу без головы, коробку из-под красок, большой кристалл, почтовые марки, даже гербарий с самыми интересными растениями, забытый там много лет тому назад. Как же можно пропустить такое интересное развлечение?

— Костя, ну прошу тебя! — почти плача сказала Юлия. — Возьми меня с вами! Если ты возьмешь меня, я тебе что-то интересное дам.

Только теперь мальчик поднял голову и посмотрел на нее.

— Что? — спросил он серьезно.

Но Юлия еще не придумала, что именно.

— Я тебе дам… я тебе дам… а-а-а. карту Африки!

Костя даже зажмурился, так велико было искушение. Хорошо иметь карту Африки! Читаешь, например, Майн Рида и сразу же находишь реку, или пустыню, или огромное озеро, или водопад.

— Ох, нельзя! — вздохнул Костя с явным колебанием.

— А еще я тебе дам, — заторопилась Юлия, — еще тебе дам поправить мою авторучку.

Это уже было слишком, Костя почувствовал, как руки у него зачесались. Давненько он не поправлял авторучек и, если сейчас ему попадется в руки. И только он решил сдаться, как его взгляд внезапно остановился на подъезде и он увидел Пешо, смотревшего на него с молчаливым упреком.

— И речи не может быть! — быстро сказал он и встал. — Здорово, Пешо!

Юлия, как кукла, быстро повернулась на пятке. Лицо ее мгновенно побледнело, глаза широко раскрылись. Пешо молча смотрел на нее, потом хмуро пробурчал:

— Не бойся, я тебя не съем!

Но девочка продолжала испуганно смотреть на него, готовая в любой момент пуститься наутек.

— Я ведь сказал, что ничего тебе не сделаю, — с досадой повторил Пешо и сделал несколько шагов вперед. — Что было, то было…

Наступило неловкое молчание. Лицо Пешо совсем потемнело, губы сжались.

— И еще я хочу тебе сказать… извиниться перед тобой, — начал он глухо.

— Ну, что ты, за что тебе извиняться, — залепетала встревоженно Юлия. — Не надо извиняться.

— Нет, нет! Надо. Я хочу сказать, что ты не буржуйка. Раз ты пионерка, значит не буржуйка. Может быть, ты капризная, но это уже совсем другое дело.

Юлия с недоверием посмотрела на него, потом подошла совсем близко.

— Тебя били? — просто спросила она.

Пешо покраснел. Вот, значит, как она поняла его извинение!..

— Как это били? — возмущенно воскликнул он. — Меня никогда не бьют.

— А меня иногда шлепают, — простосердечно созналась Юлия. — Бывает…

— Тебя — можно, — согласился мрачно Пешо и посмотрел на Костю. — Давай вставай! Я хочу спросить у тебя что-то.

— А мне можно с вами пойти на чердак? — внезапно спросила Юлия, глядя ему в глаза с надеждой.

— Нельзя! — нахмурился Пешо и сухо прибавил: — Ты сразу спешишь воспользоваться!

Мальчики направились в дворницкую. Уже несколько месяцев для детей не было в доме места, интереснее дворницкой, хотя она и была тесной и темной, зажатой между лифтом и подвальной лестницей, и ее узкое, давно немытое окошко выходило во двор.

Но ни теснота ни слабый свет, едва просачивающийся сквозь стекла, не могли нарушить очарования, которое имела эта комнатка для детей.

С тех пор, как дядя Цеко, отец Кости, был привлечен на работу в профсоюз дворников, его часто замещал сын. Пешо и до сего дня завидовал умению своего друга, с которым он выполнял свои обязанности. Пока ребята весело играли на улице, Костя стоял у дворницкой, и на его лице последовательно сменялись то любезная услужливость то ледяная серьезность, в зависимости от того, обращались ли к нему за справкой или подымались по лестнице, не обращая на него внимания.

Иногда, особенно в послеобеденные часы, никто не подымался по лестнице. Но даже и тогда Пешо было интересно сидеть там вместе с Костей и рассматривать бесчисленные иллюстрации, расклеенные по стенам узкой комнатки. Там было все — футбольная команда «Ударник», Затопек на Олимпийских играх, бой Папа с американским негром Уэббом, Московская обсерватория, вулканы Камчатки, озеро Байкал, танковая атака под Сталинградом, летчик Мересьев и еще множество других вещей, которые стали мальчикам очень близкими.

Они и теперь пошли в комнатку, захлопнув перед самым носом Юлии дверь, и важно расположились на стульях.

Выслушав историю ключа, Костя потер ладонью свой острый подбородок так, как это делал отец. Его продолговатое, сухонькое лицо выглядело озадаченным.

— Сколько ему лет, по-твоему? — спросил он.

Пешо задумался — ему всегда было крайне трудно определить возраст взрослых людей.

— Ну, должно быть, 40–50 лет, если не больше…

— Толстоват, говоришь?

— Довольно толстый… Такой… в белом костюме!

— В нашем доме такого человека нет! — сразу решительным тоном заявил Костя.

— Как это нет? Он же сам сказал, что живет здесь.

— Может, ты мне скажешь, кто здесь живет? — обиделся Костя. — Ты ведь говоришь, что у него есть девочка?

— Он так сказал…

— Хорошо. В нашем доме живут три девочки… Отец Павлины молодой, носит значок ГТО… У Зорьки отец сейчас за границей, на какой-то специализации в Венгрии, он тоже молодой. Вот отец Верки пожилой, но он худой, как щепка.

— Ты уверен?

— Ну а как же? Да я здесь знаю людей, как свои пять пальцев!

Пешо и сам понимал, — что Костя не хвастает, и в замешательстве замолчал. Что это за чудная и таинственная история? Значит, человек в белом костюме соврал! Но зачем ему обманывать их? Какой ему интерес? И зачем это взрослому человеку обманывать детей безо всякой нужды?

Пока они размышляли и удивлялись, в комнату вошел Весилин. Подняв брови, он выслушал странную историю, потом, не сказав ни слова, глубоко задумался Вдруг его лицо просветлело, в глазах появился чудесный огонек: он всегда выглядел таким, когда рассказывал мальчикам о каком-нибудь своем изобретении.

— Посмотрим, что это может быть! — начал Весилин. — Как бы то ни было, ключ с неба не упал… Раз человек не живет в этом доме, значит он живет в одном из соседних — слева или справа… Иначе, откуда может взяться этот ключ?

— Это немного странно, — сказал Пешо. — Ведь соседние дома довольно далеко…

— Ну не очень, — возразил Костя.

Они вышли во двор. Соседние дома находились в десяти метрах от места, куда упал ключ.

— Значит, — глубокомысленно покачал головой Веселин, — чтобы ключ упал сюда из соседних домов его нужно бросить, а не уронить…

— И то здорово бросили его, — сказал Костя. — Спрашивается, зачем девчонке бросать ключ с такой силой?

— Раскапризничалась, вот и бросила, — ответил Пешо. — Это бывает…

Все трое задумались.

— Знаете что! — первым предложил Костя. — Проверим у дворников в соседних домах, есть ли там такой человек!

— Очень хорошо! — почти хором согласились ребята. — Пошли!

Костя закрыл дворницкую, и они вышли. Выйдя на улицу, они остановились у подъезда как вкопанные.

По тротуару навстречу им шел человек в белом костюме. Его полное лицо казалось опухшим, глаза были покрасневшими. В руке он держал большую хозяйственную сумку.