Любви не скажешь нет - Гарриетт Джилл. Страница 30

Мэри посмотрела на Майкла и испытала укол ревности: он смотрел на эту женщину как зачарованный. Ничего удивительного, подумала Мэри, пытаясь совладать с собой, от нее просто пышет сексом. Причем не примитивным, животным, а изощренным, изысканным, сладострастно-порочным. Мужчины редко не попадаются в сети к таким изысканным стервам.

Мэри не могла знать, что Майкл, как любой художник, замирал, когда видел яркие типажи. В ней было то же самое, что и в Мэри: женственность и сексуальность. Только если для того, чтобы увидеть эти качества 6 Мэри, ее надо было заставить участвовать в киносъемке, то здесь это было естественным проявлением натуры. А может быть, это приобретенный навык за годы работы, вздохнул Майкл и посмотрел на Мэри. Он увидел, как она быстро отвернулась, не желая встречаться с ним взглядом, и понял, что она ревнует. Сердце его подпрыгнуло от радости, значит, у него есть шанс. Пусть только закончится эта история…

– Да, интересно, – медленно проговорила Электра и повернулась к посетителям. – Спасибо, Джабраил, что показал… – Она замолчала и, развернувшись, встала спиной к стойке. Несколько минут она молча изучала Майкла и Мэри, потом отбросила прядь волос, скрестила руки на груди и обратилась к Мэри:

– Это ты?

– Да, это я, – ответила Мэри, понимая, что ничего хорошего ей не сулит ни эта воинственная поза, ни этот острый как бритва взгляд.

– Кто ты ему? – продолжала допрос Электра.

– А ты как думаешь? – ответила Мэри и тоже сцепила руки, желая закрыться от потока агрессии.

– Я хотела бы думать, что ты его сестра, тетка, бабушка, – улыбнулась Электра, – но я еще не сошла с ума. Ты его возлюбленная?

– Была… – сказала Мэри.

– Я тоже… была, – вздохнула Электра и опустила руки. – По-моему, нам есть о чем поговорить.

– Я согласна, – ответила Мэри и вопросительно посмотрела на Майкла.

Он кивнул и взглянул на хозяина. Тот был несказанно рад, что непрошеные гости покинут его заведение и заберут с собой эту фурию, с которой никто в районе не может сладить.

Она умела даже от крутых парней добиваться всего, что ей хочется, и при этом никогда не опускалась до обольщения. Долгое время ее единственным мужчиной был Ларри, но и теперь, после его смерти, с ней старались не связываться. Электра обладает настоящим бесстрашием хищника, который может рассчитывать только на свои когти, мускулы и быстроту реакции.

Из обычной хорошенькой девчонки, которую наперебой заказывали клиенты, она превратилась во владелицу нескольких домов свиданий, где работали самые аппетитные девушки и куда приходили самые солидные клиенты.

Она не питала никаких иллюзий относительно чудесного превращения из дорогой проститутки в светскую львицу, поэтому вела свои дела цинично и профессионально.

Пожалуй, только отношения с Ларри делали ее уязвимой. Но когда его не стало, Электра не пыталась себя жалеть и впадать в тоску: у нее был бизнес, который надо было держать в руках. Интересно, как она отнесется к появлению этого тепличного цветка, который пытается оспорить у нее право считаться единственной любимой женщиной Ларри, не без удовольствия подумал Джабраил. Он хотел бы увидеть смятение в ее глазах…

Но она не доставила ему такого удовольствия. Повернувшись к Джабраилу и с усмешкой посмотрев в его выпуклые масленые глаза, она сказала:

– С тобой мы разберемся позже. Спасибо за подарок. – Потом закинула непослушные пряди за спину и направилась к выходу.

Майкл и Мэри растерянно поглядывали то на одного, то на другого. Электра остановилась около дверей, распахнула их и мотнула головой, призывая следовать за ней. Мэри поспешно двинулась к выходу, уже не оглядываясь на своего спутника. Майкл поднял руку, прощаясь с толстяком, который глядел на удаляющуюся компанию, гадая, сколько бабок он мог бы срубить, если бы не явилась Электра. За информацию принято платить, а эти двое готовы были отвалить за подробности о Ларри кругленькую сумму.

Электра быстро передвигалась в разношерстной толпе и не оглядывалась, прекрасно понимая, что Мэри ни за что не позволит себе ее потерять. В душе ее кипел гнев: Ларри все время врал ей, что его поездки в Лондон продиктованы только нежными сыновними чувствами. Раз или два в месяц он пропадал на несколько дней, объясняя это необходимостью позаботиться о здоровье матушки, которая живет совершенно одна и не способна ни одного дела решить самостоятельно. Приезжал он из Лондона умиротворенный и полный сил. Со смехом рассказывал об очередном чудачестве матери. Подробно так рассказывал…

Вот как, оказывается, выглядит его драгоценная матушка. Хорошенькая и свеженькая как бутон розы. Воспитанная, элегантная, сдержанная. К тому же явно не страдает от недостатка мужского внимания: этот парень с нее глаз не сводит, боится, как бы кто не обидел. Электра скрипнула зубами и ускорила шаг: пусть дамочка побегает за ней. Интересно, а что он ей плел? Тоже, наверное, про какую-нибудь престарелую родственницу, которая дышать не может без драгоценного Ларри.

Электра никогда не заблуждалась насчет мужской природы. Она отлично знала, что случаи любви до гроба описаны только в сказках, в которые могут верить только маленькие наивные девочки. Она тоже ни во что не верила, пока не появился Ларри. Он был так не похож на всех этих потных и алчных мужиков. Они встретились десять лет назад в шумном баре.

Он был совсем мальчиком, нежным, юным, трогательным. Или ей этого очень хотелось? При всей его наивности он за считанные недели сумел взять в руки самую строптивую девушку района. Ларри не добивался близости, скорее наоборот, он был почтителен и робок, и она сама совратила его, применив все искусство жрицы любви. В потоках его благодарных слез растаяло закаленное сердце мужененавистницы. И хотя она была старше его на целых пять лет, он трогательно пообещал ей поддержку и защиту. Что он мог ей дать? Ничего! И тогда она сама предложила ему путь, который привел его к тому, к чему привел.

Эта куколка ничего не знает о моем Ларри, подумала со злорадством Электра, пусть просветится. Ей должно стать слишком противно, и тогда никто, кроме меня, не захочет оплакивать непутевого Ларри.

С другой стороны, Электра понимала, что с неистребимым желанием мазохистки хочет разодрать чуть поджившие ранки на своем сердце.

Ей во что бы то ни стало нужно узнать о том, каким Ларри был там, в Лондоне, как жил, что любил. Ей просто некому рассказать о своей потерянной любви. Это девочка – единственное существо на свете, которому будет интересно услышать ее повесть. Она не могла позволить себе ни одной слезы: здесь это посчитали бы слабостью и моментально воспользовались бы ею.

Она не собиралась разговаривать с ними в каком-нибудь кафе, поэтому решила, что единственным местом для спокойной беседы будет ее квартира. Именно туда они и направляются.

Мэри почти бежала за широко шагающей Электрой. Один раз она чуть не потеряла ее на перекрестке, но Майкл молча указал ей на удаляющуюся спину. Она не может потерять ее. Эта женщина должна знать о Ларри все, если была его возлюбленной. Мэри не возмутилась и не обиделась: сейчас это не столь важно. Она только с ужасом думала, что в судьбе иногда случайность становится самым главным событием.

Если бы коротышка Джабраил чем-то не насолил Электре и она не пошла бы разбираться с ним… Если бы они ушли чуть раньше или пришли чуть позже… Если бы Мэри не достала фотографии, а Джабраилу не пришла бы мысль досадить Электре… Если бы Мэри испугалась ее грозных глаз и назвалась сестрой Ларри…

Сколько этих «если бы»! Но сейчас они почти у цели. Через несколько минут она узнает все.

И пусть с нее спадут розовые очки, но она сможет дальше жить.

Электра остановилась у одного из подъездов и повернулась к Мэри и Майклу. Им требовалось пройти еще метров двести. Электра нетерпеливо повела плечом и открыла дверь. Ее квартира была на втором этаже. Это была просторная пятикомнатная квартира, которую она любила, потому что каждый сантиметр площади и каждая мелочь в интерьере были оплачены ее собственными деньгами. Она позволяла Ларри делать ей подарки и давать деньги, но тратила их совсем на другое. На это жилье она заработала сама, и сюда никто не может сунуться без ее согласия. Территория свободы, которая ей так нужна в ее абсолютно зависимой жизни.