Абьюз (СИ) - Оленева Екатерина Александровна. Страница 4

Меня дико бесит эта его привычка. Ничего хорошего, когда чужие ботинки тыкаются тебе прямо в нос. Чистой воды скотство.

Отец продолжал буравить меня изучающим взглядом, будто видел впервые.

– Так что случилось? – не выдержала я.

– Случилось то, что у меня есть для тебя работа.

Я выдохнула, расслабляясь, откидываясь на спинку кресла.

– Кого нужно убрать на этот раз?

Рэй покачал головой:

– На этот раз задание посложнее и – никаких убийств.

Я нахмурилась.

Сложное задание и – никаких убийств? Это что-то новенькое. И – странное.

– Я вся – внимание.

Рэй потянулся за сигарой, срезал с нею кончик и, зажав между зубами, щёлкнул зажигалкой. Густой табачный дым поплыл по комнате.

Ну и ладно. Табак не самое неприятное из того, чем иногда приходится дышать.

– Тебе не понравится моё предложение, – предупредил он.

– Мне никогда не нравились твои предложения, – согласилась я.

– Это да. Но на этот раз у меня созрел особенно рвотный план.

– Боюсь даже предположить, что это за гадость, раз ты сам признаёшь его таковым. Что ты сегодня принимал?

– А что?

– Сегодня ты до нездорового тактичный и деликатный, даже с осторожностью относишься к моим чувствам? Не к добру это.

– Увы, но правда.

– Такими темпами мы до дела так и не дойдём, – фыркнула я.

– А ты куда-то торопишься? – дёрнул бровью Рэй.

В ответ оставалось пожать плечами. Чего-чего, а времени у меня навалом. Правда, проводить его в обществе Кинга я всё равно не люблю.

– Возможно, что и тороплюсь, – расплывчато процедила я.

Словно подслушав мои мысли, он вздохнул:

– С тобой сложно. Ты всё время избегаешь моего общества, – посетовал он.

– Спасительный рефлекс, выработавшийся с годами.

– Ладно, хватит родственного обмена любезностями, – Рэй погасил догоревшую сигару. – Синтия сделала мне предложение, от которого нет возможности отказаться.

– Чего хочет эта ведьма?

– Тебя.

Немая сцена.

Я судорожно пыталась придумать, чего ждать? Вроде как в нетрадиционной ориентации госпожа Элленджайт пока не была замечена?

– Она хочет, чтобы ты поехала вместе с ней в отреставрированный Кристалл-холл, – раздражённо добавил отец.

– Поехала в Хрустальный дом? – в недоумении повторила вопрос я. – Но зачем?

– Самому интересно. Синтия заверила меня, что физически никакой опасности для тебя нет.

– Не то чтобы эта сумасшедшая меня пугала, но… с каких это пор ты веришь другим людям, особенно таким, как эта фурия, на слово?

– С тех пор, как вынужден идти на уступки, – недовольно буркнул Рей.

Я была заинтригована. Неужели эта сучка нашла способ взять папочку за яйца? Интересно. С учетом недавней сцены в багровых тонах невольно заставляет задумываться.

– Неужели и на тебя нашлась управа?

Перехватив мой взгляд, Рэй потемнел лицом.

– И чему ты радуешься, можно узнать? – раздражённо отбросил он влажные волосы с лица. – Мы вроде как одна семья? И ты, вроде как, априори, должна быть на моей стороне?

– На твоей стороне я буду не раньше дня, когда ад заледенеет, а полюса поменяются местами. Госпожа Элленджайт не была мне по душе, но, если она нашла удавку на твою шею, мои симпатии целиком и полностью принадлежат ей.

Наблюдая, как сужаются от ярости зрачки Рея, я испытывала нечто вроде наслаждения.

– Если бы этот дурачок, её братец, не вмешался, ты бы уже сдох, – мой голос звучал ласково. – Она тебя уделала. Респект ей и уважуха.

На мгновение показалось, что он меня сейчас ударит. Рэя даже перекосило от ярости.

– Ты бы сдох, а мы были бы свободны…

– Свободны? – сощурил глаза он. – В этом мире мы освобождаемся из одного круга ада лишь для того, чтобы, попасть в другой.

– Ерунда! – демонстративно закинула я ногу на ногу. – Не будь тебя, я бы прекрасно зажила, выставив между собой и моими врагами мои милых братьев. Финансовые запросы у меня скромные, в отличие от матушкиных, я бы выжила.

– Возможно, – мрачно кивнул Рэй, потянувшись за новой бутылкой. – Знаешь, бывают минуты, когда я тоже, случает, подумываю о смерти. Всё это бытие чертовски утомительная штука.

– Хочешь умереть? Чего уж проще! Попроси кого-нибудь отрубить тебе башку, – предложила я, передёрнув плечами. – Больше, чем уверена, ампутация этой конечности даже у тебя регенерации не подлежит.

– Какая ты добрая и нежная, дочь моя!

– Уж какую вырастили, батюшка.

– Вернёмся к Синтии, – поморщился Рей. – Если она тебя так восхищает, тем лучше – тебе легче будет с нею поладить. Возможно, переймёшь и у неё кое-какие трюки.

– Какие трюки?

– Какие получится.

– Это и есть твоё задание?

Поглядев мне в лицо долгим, нечитаемым взглядом, Рей медленно покачал головой:

– Нет. Открытые двери Кристалл-холла дадут нам доступ к ещё одному человеку.

– Ты же не этого жалкого слизняка, Альберта Элленджайта, имеешь в виду?!

– Жалкого? – удивился Рей. – Интересно, что в этом парне способно вызвать жалость?

– Я сказала – жалость? Что-то напутала. Он омерзителен.

– Чем? – коротко бросил Рей.

– Сколько он в городе? Месяц-другой? Но за этот месяц он успел переспать с вами со всеми – даже Артура вниманием не обделил! Да он живёт с родной сестрой и не таится!

– Случаем, не тебя ли я полчаса назад застукал флиртующую напропалую с Ливианом, маленький мой морализатор?

– Ни чёрта ты меня не за чем не застукал, – голосом, ледяным, как застывающая вода, ответила я.

– Как скажешь. Только давай без лишней экспрессии? Это утомляет.

– Альберт продажная, расчётливая, похотливая, эгоистичная тварь, ради цели ни в чём себе не отказывающая. Он хуже тебя.

– Ты серьёзно? Очень рад, что ты нашла новый предмет для ненависти. Но удовлетвори моё любопытство – какой грех ты сочла хуже моего?

– Он лицемер.

Насмешливо выражение сменилось внезапной серьёзностью:

– Поверь, дочь, ты ошибаешься. То, что ты принимаешь за лицемерие всего лишь остатки принципов, лёгкая позолота порядочности.

– В том-то и дело, что лёгкая.

– Ну, рад бы в рай, как говорится, да грехи не пускают. Как понимаю, самый большой грех Альберта Элленджайта в том, что я до сих пор жив?

– И это тоже. Если бы жалкий слизняк не вмешался, Синтия бы тебя прикончила. И всё было бы кончено.

– Твоя основная мысль мне ясна. Твоя дочерняя привязанность греет мне сердце. Ну, а теперь о задаче…

– Думаешь, я не поняла, чего ты от меня ждёшь? Хочешь сделать из меня подстилку? – в ярости сжала я подлокотники кресла, с бессильной ненавистью глядя на отца. – Но с какой целью? Наследник ведь не он, а эта серая мышь… не помню, как зовут.

– Катрин. Серую мышь зовут Катрин. Но это не важно. И сама она не важна, потому что не более чем проходная пешка. Отыграет свою партию и её уберут.

– Но ведь всё, за чем вы, все трое, охотитесь, принадлежит ей – серой мышке?

– Когда Альберт женится на ней и получит доступ к основным активам, в Катрин Клойс не будет никакой нужды и, насколько я знаю Синтию (а я её знаю, поверь) она попытается от этой малютки избавиться. Я знаю, что говорю – Катрин не в счёт.

Он говорил о жизни ничего не сделавшей ему девочки так, как другой мог бы сказать: «Прихлопни муху» – совершенно равнодушно. Неужели я никогда так и не привыкну к полному пренебрежению жизнью и смертью, которую Рэй демонстрирует мне всю мою жизнь?

– Чего ты от меня-то хочешь? – с омерзением спросила я.

– Ты должна войти в их дружное трио и перераспределить роли.

***

– Признаться, я не до конца тебя понимаю, – после небольшой паузы протянула я. – Ты хочешь, чтобы я переспала с Альбертом Элленджайтом? – у меня от ненависти аж скулы свело. – Не проще ли с этой целью отправить к нему Энджела? Уверена, братец, в отличие от меня, с удовольствием возьмёт на себя эту миссию.

– Мне нужно, чтобы ты не просто переспала с Элленджайтом, – невозмутимо возразил Рэй. – Я хочу, чтобы он влюбился в тебя.