Семь кругов яда (СИ) - Юраш Кристина. Страница 31

Не смотря на то, что я мысленно искала кнопку «delete», чтобы удалить из жизни половину людей, а этого товарища в первую очередь, он удалился сам, оставив меня наедине с предстоящей разборкой.  Впервые я видела, как потный и полуголый энтузиазм получал по основному двигателю прогресса.

Внезапно в центре зала из ниоткуда появился Эврард, одарив всех гаденькой улыбочкой.

- Внима-а-ание! Я плету интригу! – торжественно  заявил он, глядя, как все застыли на местах. – Пе-е-ервым, если мне памя-я-ять не изменя-я-яет, идею подал Топор! 

Лысый шмыгнул разбитым носом, одноглазый сплюнул, остальные тоже перевели взгляд на бородача. 

- Спаси-и-ибо за внима-а-ание! – раздался голос, а принц гадский исчез. 

Бородатый инициатор уже получал благодарность от остальной инициативы, а я решила не дожидаться, когда инициатива начнет иметь инициатора в грубой и очень извращенной форме. 

Уснуть я не могла, ворочаясь с бока на бок и рассуждая тем, чего у меня гипотетически нет. Проклятье, которого якобы нет, меня очень сильно тревожило. Не то, чтобы я всю жизнь выигрывала в лотерею, отхватила себе одинокого олигарха, и при этом каждый день находила полный кошелек денег по дороге в магазин. Как ни крути, такого невезения, как сегодня у меня еще никогда не было! А если это действительно самовнушение? Мысли складывались как паззлы, рисуя очень интересную картину мира. Я даже  приподняла голову от подушки, потому что где-то в воздухе витала гениальная идея. Кто у нас первая целевая аудитория? Крестьянин, ремесленник, рабочий, нищий настолько, что церковные мыши скидываются ему на краюху хлеба, грязный, ободранный, тупой, суеверный, свято верящий и боящийся  магии до судорог.  Я уже видела хвост гениальной идеи,  чувствуя, что она где-то близко. Как только хозяева увидят, насколько выросло благосостояние своего слуги, они заинтересуются способом заработка. И никакой магии не надо! Никакого волшебства! Хотя нет… Оно пригодится… Совсем капелька… Как там сказал один «умник»? Проклятие в голове? 

- Мы станем чумой, проклятием, черной меткой… - задумчиво прошептала я, привставая на руках и глядя в темноту. – Проклинаем… Он верит, что пока не начнет с нами работать, он проклят проклятием тьмы… А как только начинает работать, проклятие как бы перестает действовать… Чтобы избавиться от проклятия нужно привести как можно больше людей… 

Я даже облизнула пересохшие губы, подняв брови. 

- Черная метка… Немного внушения… А потом уже втянется, обучится и… ни капельки не пожалеет о том, что решил стать нашим агентом! Проклятие оборачивается благословением… И что мы имеем? Клиент доволен, считает проклятие благословением и деньги… 

Мой взгляд скользнул вверх так, словно сейчас на меня прольется золотой дождь. Неприятный осадок в душе сменился ожиданием приятных осадков. Я медленно развела руки, подняла лицо вверх, чувствуя себя так, словно только что собрала и оживила Франкенштейна, показав язык доктору, который, как истинный джентльмен решил дать чудовищу свою фамилию, открыла Америку, насмешливо глядя, как Христофор Колумб и Америго Веспуччи меряются длиной подзорной трубы, изобрела велосипед и уехала его патентовать. 

- Кто молодец? – игриво спросила я у своего отражения, улыбаясь себе улыбкой голливудской кинодивы. – Я! Я – молодец! 

Идея билась внутри меня, а я мчалась в одной ночной рубашкой делиться ею с одним товарищем, так явно недооценившим мои интеллектуальные способности.

- Он работает! – вздохнула охрана, подпирая красивую дверь. 

- Я тоже! – буркнула я, забывая, что время позднее. Моя рука легла на ручку. Охрана смотрела на меня, как на самоубийцу, тоскливо провожая меня в последний путь. 

- Было приятно с вами работать, - не выдержал один.

- Ага, такая молодая, - вздохнул другой, опустив взгляд. 

Я открыла тяжелую дверь и… 

- Я рабо-о-отаю, бессовестный цвето-о-очек! – раздался усталый голос. 

- У меня есть гениальная идея! Только скажи честно, на мне точно нет никакого проклятия? – я видела красивый кабинет, где за столом сидел Эврард, подперев голову рукой. Рядом лежала стопка книг и бумаг, которые он разбирал. 

- Ма-а-арш спать! – послышалось со стороны стола. 

- Точно нет проклятия? – спросила я, горя желанием проверить теорию самовнушения.  – Мне нужно это знать наверняка! 

- Ма-а-арш спать! Я кому сказа-а-ал! – повысил голос Эврард, одарив меня нехорошим взглядом, пока я мялась на ковре. 

- Слушай, это очень важно! – занервничала я, понимая, что теперь точно не усну. – Ну оторвись на пару минут! 

- Сейчас оторву-у-усь. И возможно даже на тебе-е-е, - усмехнулся принц гадский, беря в руки книгу. – Ма-а-арш отсюда! По-о-ол холодный! Ноги босы-ы-ые! 

В меня резко полетела книга. Я дернулась в сторону, а потом сообразила, что летит она не в меня, а рядом, но тут же рухнула вниз, споткнувшись об ковер. Сначала я не поняла, что произошло, а потом почувствовала, как медленно теряю связь с реальностью. Я видела, как со стола упали бумаги, рассыпавшись по полу, как в мою сторону метнулась фигура. Лежа на ковре и чувствуя, как гудит голова, удерживая сознание из последних сил, я видела черные сапоги с серебряными застежками, а потом колени. Что-то внутри меня качнулось и … 

Я очнулась, чувствуя слабость и головокружение. Во рту пересохло, в голове гудел набат, а я никак не могла открыть глаза. Лежала я как-то не очень удобно, на мне или рядом со мной что-то шуршало, а к виску было прижато что-то мокрое и холодное. Меня мутило, мир расплывался перед глазами. 

- Не вздумай протянуть но-о-оги, - предупредил меня знакомый голос. 

- Я умирать пока не собираюсь, - прошептала я, едва разлепив пересохшие губы. Сумбурные мысли о том, как я очутилась на чужих коленях, не давали мне покоя.

- Там просто сто-о-опочка… Я ее до-о-олго разбира-а-ал. Протянешь но-о-ожки, заденешь сто-о-опочку, - мурлыкнул голос надо мной. Что-то холодное отлипло от моей головы, встряхнулось, а потом снова прилипло. – И не воро-о-очайся! 

- Это еще почему? - сглотнула я, пытаясь  придать картинке перед глазами хоть какую-то резкость. 

- Потому-у-у, что на тебе друга-а-ая стопочка. Я ее тоже долго разбира-а-ал, - мурлыкнули мне, убирая липкую и мокрую прядь с моего лица. 

Я лежала на диване, моя голова покоилась на чужих коленях. К дивану был придвинут стол. Я привстала, чувствуя, как голове гудит, но меня тут же уложили обратно. В голове вертелись странные мысли, вызывая у меня недовольное сопение. 

- Ты меня внема-а-аточно слу-у-ушаешь? - услышала я, когда мое сопение заставило молча завидовать всех ежиков в лесу. – Так во-о-от, я приношу глубо-о-окие извине-е-ения. 

- Что? – поинтересовалась я, снова привставая. Странно, но  мне показалось, что на столе лежит перьевая ручка… Хм… Мне кажется, или действительно, ручка? 

- Непра-а-авильно принимаешь извине-е-ения. Зна-а-ачит, забираю их обра-а-атно, - мурлыкнули мне, отслеживая мой взгляд. – Это че-е-ем ты так интересу-у-уемся? 

- У тебя что? – спросила я, приглядываясь. – Ручка? 

- Да-а-а, - сладенько улыбнулись мне. – У меня еще есть и но-о-ожка, которая слегка затекла-а-а… Но ты ле-е-ежи, ле-е-ежи, пусть тебя со-о-овесть доедает!

- Какая совесть? – я посмотрела на стол, но ручки не было. Показалось. Вот было бы смешно, если бы там лежал телефон. 

- Ой, а те-е-ебе разве не говорили, что ты бессо-о-овестная? – Эврард посмотрел на меня, приподнимая брови. – Какая неожиданность быть пе-е-ервым! Ты – бессо-о-овестный цветочек! А теперь не шевели-и-ись… 

Несколько попыток встать, успехом не увенчались. 

- Пусти, - простонала я, скривившись. – И так голова болит!

- Зна-а-аешь, цветочек, я знаю отличное лекарство от головной бо-о-оли! – сладенько заметили мне, снова укладывая меня на прежнее место. – Я тебе ее однажды про-о-осто оторву! Тем бо-о-олее голова у тебя болеть не мо-о-ожет… Там боле-е-еть нечему! 

- Опять?! – простонала я, закатывая глаза.  – Я тут к тебе с гениальной идеей шла!