Бал-маскарад (СИ) - Демина-Павлова Ольга. Страница 7

Да, столкновения, по всей видимости, не избежать. Только чем оно закончится для обоих государств? Вот вопрос.

- Как жаль, что мирные переговоры в Тильзите и Эрфурте так мало дали.

- Напротив, заключение мира с Францией, позволило России отсрочить начало войны на несколько лет.

- Но какой ценой, милый! – возмутилась Красновская. - Эти мирные переговоры стоили нам добрых отношений с Англией. Бонапарт настоял на том, чтобы Россия перестала торговать с англичанами. И кому, спрашивается, теперь я буду продавать свой лес, пеньку и прочий товар, полученный с моих угодий?

- Ну, ты рассуждаешь как заправская помещица! – рассмеялся Иван Михайлович. – Тебя, моя голубушка, интересует только прибыль, а не державные интересы.

- Что ж, каждый хлопочет о своем. Мне англичане ближе, чем Бонапартий и его интересы. Я заинтересована в торговле с Англией. Сейчас днем с огнем не найдешь английских товаров, прекрасной мебели, посуды, даже бумаги. Я не говорю уже о тканях, которые, как мне кажется, лучшие в мире.

- Но, позвольте, сударыня, на вас костюм, который, кажется, пошит из английской ткани. Видите, мирные переговоры вам не помеха и торговое эмбарго тоже.

- Да! Но какой ценой? Эта материя куплена у контрабандистов, которые доставили ее по морю к нашим берегам. И, поверь мне, дорогой, эта ткань куплена втридорога.

- Ты могла бы не переплачивать, и обойтись отечественной продукцией.

- Могла бы! Но я не могу изменять своим привычкам и вкусу!

- Давно ты стала такой привередливой? Аннушка, жена моя, вспомни, что еще год назад мы жили, чуть ли не в бедности. Вынуждены были отказывать себе в светских развлечениях и прочих удовольствиях. Выход в свет для тебя был проблематичным. Драгоценности были заложены в ломбард, не было денег на новый гардероб. Карету с лошадьми ты брала у князя Безбородко.

- Да, все это было. Не отрицаю. Хвала небу, что у меня были такие друзья, как Безбородко. Но сейчас времена изменились, и я не хочу себе ни в чем отказывать. – Красновская подумала и добавила: - Возможно, я боюсь.

- Чего же? – изумился супруг. – Что ты попадешь в опалу, и лишишься всех привилегий?

- Этого тоже. Но не это гнетет меня по ночам. Меня преследуют страшные мысли.

- Но какие, душа моя?

- Я боюсь, что скоро может начаться война и тогда…

- …что тогда? В армию тебя не призовут, это уж точно.

- Французы придут с Запада. У Наполеона многотысячное войско. Как известно, солдат надо чем-то кормить. Боюсь, что от моих имений в Смоленской губернии ничего не останется. Все будет разорено.

- Но у нас останутся другие имения, под Москвой и Тулой.

- Как ты не понимаешь, Ваня! – настаивала на своем Красновская. – Флора говорила, что нашим дипломатам стало известно, что Наполеон стремится попасть в Москву. А ну как его планы осуществятся?

- Возможно, ты в чем-то права, не знаю, - сказал Красновский, нахмурив лоб. – Но в любом случае, сейчас говорить об этом рано. Возможно, все еще обойдется, и войны можно будет избежать. Сейчас есть все основания у французского императора быть нами не довольным. Он злится, что русские войска отбили у турок старинный город на юге, и теперь там русский порт Одесса. Еще больше Бонапарта донимает, что губернатор там француз герцог Ришелье.

- Мы строим порт на Черном море, а Бонапартий захватил Мальту в Средиземном море и его войска высадились в Египте, - грустно сказала Красновская, как бы всем своим видом давая понять, что в любом случае французского императора нельзя недооценивать.

- Ну что Мальта, - сказал Красновский. – Он ее захватил, чтобы Мальта не досталась его врагам – англичанам.

- А мне кажется, что Наполеон захватил Мальту, чтобы досадить русским. Он прекрасно знал, что наш император Павел I покровительствовал Мальтийскому ордену, даже сужал мальтийцев деньгами.

- Это тебе тоже Флора сказала или эту информацию ты раздобыла в салоне мадам Шуазель? Вы там обсуждаете фасоны платьев и различные интриги, а теперь вам стало скучно. Вы решили заняться политикой, – недовольно буркнул старый Красновский. Ему было досадно, что в таких важных вопросах его жена была проинформирована лучше, чем он. «Однако, женщины иногда могут дать нам форы, - обиженно подумал мужчина. – Интересно, что супруга знает еще, чего не знаю я?»

- Я просто знаю! А откуда я получила эту информацию, не важно! – гордо сказала Анна Петровна. Она была готова обидеться на своего мужа за бестактный тон.

- Ну ладно, Аннушка, не обижайся, - примирительно заговорил Иван Михайлович. – Я сказал, а сам не подумал. Впрочем, я давно хочу спросить. Куда ты так рано собралась?

Красновская загадочно улыбнулась, не проронив ни слова.

- А-а-а, понимаю, - сказал Иван Михайлович, - ты, моя любимая женушка, снова взялась за давнишние дела: плести кружева интриг.

- Да, мой дорогой, ты угадал, - Анна Петровна величаво подошла к мужу, чмокнула его в щеку и направилась к дверям.

- Ты просто так уходишь и мне ничего не расскажешь? – Красновский отложил в сторону газету и внимательно посмотрел на жену.

- Ну что толку тебе рассказывать, ты все равно не любишь светские приемы. Все мне одной приходится делать, - ворчала женщина, - посещение салонов, балов. К слову, сегодня в Павловске дает бал вдовствующая императрица, если хочешь, можем поехать вместе. Представляешь, там будет эта бессовестная Нарышкина. Хотя она знает, что ее недолюбливает мать царя. Слава Богу, что Александр одумался и бросил Нарышкину и обратил внимание на нашу Флору. Валерия писала в письме, что Флора и Александр были очень счастливы в Париже. Они там тайно встречались в особняке русского посла Толстого. У Александра была встреча с Наполеоном, он приехал во Францию инкогнито как простой путешественник. Туда же прибыла Флора.., - женщина остановилась и внимательно посмотрела на мужа: - Чего это ты так уставился на меня, я что-то не так говорю, - тарахтела Красновская.

- Мы не видели дочь несколько месяцев, ее путешествие, прямо-таки, бесконечно. Что там, в Европе, можно так долго делать? Эта нынешняя молодежь любит все иностранное: книги, курорты, моду, даже кушанья выбирают заморские, - Красновский встал с кресла и нервно зашагал по комнате. – Но главное не это. Дочка прислала письмо, а ты мне ничего даже не сказала, не обмолвилась словечком! – мужчина обиженно посмотрел на жену.

- Ой! – всплеснула руками Анна Петровна, - я забыла. Ты, знаешь, эта светская жизнь, интриги при дворе, забирают столько времени! Я прочитала письмо и положила в шкатулку. Я сейчас принесу его, не обижайся на меня, мой друг, - умоляла супруга. – Ты же знаешь, у меня столько дел! Сегодня с утра – визит в резиденцию вдовствующей императрицы, днем визит в салон мадам де Шуазель, там будут все наши знакомые. К тому же, мне сообщили, что там будет Нарышкина. Утром мне прислала записочку госпожа Ветрова. Ну, ты ее знаешь, ее еще все зовут многодетной матерью.

Красновский покорно кивнул головой, хотя он понятия не имел, кто такая Ветрова. Впрочем, он не знал многих подруг и знакомых своей жены. Он просто не успевал за энергичной Красновской. Иван Михайлович, наоборот, был с ленцой, лежебока, настоящий русский помещик. Он любил часами валяться на диване с книжкой в руках. Светским приемам предпочитал охоту, прогулкам по набережной – хороший обед с бесконечной сменой блюд. Модным фракам и сюртукам Иван Михайлович предпочитал удобный просторный халат и домашние туфли. Он был полной противоположностью своей жены, поэтому их брак можно было назвать почти идеальным.

- А вечером состоится бал в Павловске. Мне надо там обязательно быть, - продолжала свой перечень Анна Петровна. – Я просто не знаю, как мне всюду успеть. Это только доведется трижды переодеваться.

- Ну и сорока, - усмехнулся Иван Михайлович. – Давай уже неси письмо от дочери и поезжай с Богом, куда собралась.

- Спасибо тебе, мой друг…

* * *

- Эта Нарышкина совсем стыд потеряла! Как она посмела прийти сюда на бал? И это после того, как она встречалась с Волконским, чтобы просить за актрису Жорж, дабы отменить мое решение. Это что – демарш?! Что она себе думает, что Александр простит ей оскорбление матери?! – вдовствующая императрица была крайне недовольна появлением на балу в Павловске бывшей любовницы сына. Хотя Мария Федоровна ясно дала понять Нарышкиной, что не хочет ее видеть в своей резиденции после той безобразной сцены, которую та устроила в своем доме, устроив западню княжне Флоре.